Лорд Нешер возмущенно вскинул брови, но счел за лучшее промолчать.

- Взять историю, которую мы сейчас услышали, - невозмутимо продолжал Малиган. - В ней ведь полно белых пятен. Особенно в финале, когда выясняется, что таинственные недоброжелатели, погубившие старшего дин Брэккета и едва не сведшие в могилу младшего, остались безнаказанными. По мнению Ублюдка... ну не надо так морщиться, это все-таки его имя! ... так вот, по мнению Ублюдка это несправедливо. Работу нужно закончить. Виновным должно воздаться.

Взгляды всех игроков за столом обернулись к герцогу. Тот сделался белым как мел. Руки его намертво вцепились в подлокотники кресла.

- А что если предположить, что не было никаких злоумышленников? Что мессир... ох, простите меня, что его светлость, промотав отцовское состояние, проиграв и заложив большую часть своего наследства, просто оказался на краю долговой ямы и решил спасти себя, прибрав к рукам долю брата. А заодно и все остальное - титул, связи, положение в обществе, особняк, земли за пределами Блистательного и Проклятого.

- Что вы такое говорите... - бледнея на глазах, сказал Хампфри дин Брэккет. - Да как вы смеете?

- После смерти Алана - прямого наследника его светлости Генриха дин Брэккета, вы стали первым претендентом на его титул и состояния в случае смерти. Увы, прошло слишком много времени, и сегодня нельзя с уверенностью сказать были ли первые две дуэли и крушение кареты результатом несчастливого стечения обстоятельств. Думаю, Генрих - человек умный и решительный - сумел найти какие-то доказательства обратного, но они оказались косвенными и недостаточными, чтобы официально привлечь вас к ответственности. Кто знал, как сложились бы обстоятельства, сумей ваш брат продолжить свое расследование?

- Не смейте! Не смейте!

- А, может, вы и впрямь не причастны к гибели Элспет и Алана. Но они погибли, а в городе ходило столько пересудах о злом роке, нависшем над герцогом дин Брэккетом, что это воодушевило вас помочь безжалостному фатуму. Так или иначе, это вы - Хампфри дин Брэккет - наняли Атуана Пемброка, чтобы расправиться с братом. Вы заплатили Лорде-убийце и убийце лордов.

Ришье Малиган смотрел на герцога в упор. Его глаза казались герцогу двумя безжалостными пистолетными дулами, в которых притаилась смерть.

- Уж вы-то, конечно, от такой неприятности, как дуэль просто откупились бы. Прибегали бы к помощи личной дружины или наняли и выставили чемпионов, но ваш брат - человек чести - так поступить не мог. И вы знали, что он так не поступит. Пока вы таскались по борделям и клубам, Генрих дин Брэккет исполнял долг своей семьи перед короной и Уром. Он нес военную службу на границах, где заработал репутацию человека храброго и отважного. Такой не спрячется за чужими спинами. И кроме того, после смерти семьи ваш брат действительно утратил вкус к жизни. Только уходить так просто Генрих не пожелал. Чтобы отомстить, он решился погубить последнее, что осталось - свою душу.

- Прекратите, - тихо сказал герцог.

Или только подумал, что сказал, потому что его никто не услышал. Все взгляды были прикованы к рассказчику. Ришье Малиган прекрасно справлялся со своей ролью - он словно декламировал театральный монолог, тщательно расставляя акценты и паузы, понижая и повышая голос в нужных местах, чтобы создать напряжение у публики.

Он всегда любил театр.

- Генриху претила мысль, что вы будете наслаждаться жизнью после того, как он сам, его жена и сын сгниют в своих могилах.

- Это чушь! - обретая дыхание, закричал дин Брэккет. - Полная чушь! Разум Генриха помутился из-за переживаний накануне дуэли с Пемброком! И он тоже нес чушь! Если бы мой брат в трезвом уме подозревал, что я стою за покушениями на его жизнь, то просто изменил бы завещание. Я не получил ничего!

- А он изменил. Но ведь вы и об этом подумали. А потому накануне просто купили стряпчего Кальвина Херткома, чтобы тот уничтожил бумагу.

- Клевета!

- Клевета?

Ришье не выпускал колоду из рук, но отставил в сторону бокал с кларетом; порывшись в кармане камзола, он выудил оттуда сложенный в несколько раз лист бумаги и швырнул на стол. Увесистая сургучная печать негромко стукнула по дереву.

- Это показания мастера Херткома, засвидетельствованные двумя понятыми и заверенные печатью и подписью судебного секретаря. Он признается в уничтожении подлинного завещания его светлости герцога Генриха дин Брэккета в обмен на сумму в три тысячи золотых, полученных от его брата Хампфри дин Брэккета...

- Это невозможно. Никто бы в таком не признался, - герцог задыхался, по его красному лицу текли ручейки пота. - За подделку завещания ссылают на рудники - махать киркой рядом с казенными зомби!

- Здоровенный Ублюдок, которого вы наняли, Хампфри, чтобы решить проблему с дарами мертвеца, может быть чертовски убедителен. И он ненавидит, когда наниматели играют с ним втемную. Это знаете ли, один из многочисленных заскоков Сета Слотера.

Герцог смотрел на показания, точно кролик на удава.

Барон ад`Аллет сделал попытку встать из кресла, бормоча под нос что-то о необходимости посетить уборную, но Ришье Малиган адресовал ему мрачную гримасу, и круглолицый добряк послушно плюхнулся обратно на задницу.

Лорд Нешер решительно взялся за бумагу, развернул ее и углубился в чтение. Лицо его сделалось отрешенным и сосредоточенным. Пэр читал долго и вдумчиво, не пропуская ни одну строчку. Все за столом терпеливо ждали - даже Ришье Малиган, для которого происходящее оставалось частью заранее срежиссированного спектакля.

Наконец, Нешер отложил лист в сторону.

- Полагаю, - начал было он, но голос внезапно подвел, и пэр делано закашлялся, возвращая себе контроль за дрогнувшими связками. - Полагаю, нам надо вызвать констеблей.

- Боюсь, это лишнее, - покачал головой Ришье. - Все закончится здесь.

- Вы не посмеете, - прошептал дин Брэккет, раздавленный и деморализованный происходящим.

- Лорд Малиган, самосуд не допустим, - решительно сказал пэр. - Я не могу позволить вам убить этого человека. Хочу напомнить, что Патриарх вашего клана осуждает открытое неповиновение закону! Будет суд!

- Суд уже идет, - жестко сказал Малиган. - Вина подсудимого доказана. Он уже и отпираться прекратил.

- Не вам выносить приговор!

Лорду Нешеру пришлось собрать все свое самообладание, чтобы бросить вызов Выродку. Сейчас ему было глубоко плевать на дин Брэккета, но в глазах присутствующих пэр, будучи членом Палаты, воплощал высшую власть Ура, а значит обязан был играть свою роль, дабы не уронить лица и не потерять репутацию. Он не имел права отдать благородного нобиля на суд Древней крови.

- Мне? - Ришье неожиданно засмеялся. - За меня не беспокойтесь. Я вообще не сторона по делу. Считайте меня кем-то вроде судебного маршала. Я только исполняю то, что уже предначертано другими, а заодно выплачиваю старые долги. Хотя, признаюсь, сие поручение доставляет мне определенное удовольствие.

- Я... не понимаю.

Ришье стянул с левой руки перчатку и пошевелил пальцами. То были белые толстые и жуткие пальцы, без ногтей, без складок кожи на фалангах и без папиллярных линий. Подобные детали при желании можно было наметить на белой глине резцом, но тот, кто создал искусственную конечность, не заморачивался мелочами. Его интересовала только работоспособность модели.

Ближе к локтю, де плоть сходилась с глиной, руку Выродка охватывал широкий серебряный браслет, испещренный причудливой рунной вязью.

- Рука-голем, - пояснил Малиган. - Двигается, как живая, но таковой не является. Работа моего гениального брата Гэвина. В сегодняшнем представлении ей досталась одна из главных ролей. Видите ли, чтобы все получилось, как задумано, очень важно, чтобы карту нашему герцогу сегодняшним вечером сдала именно мертвая рука.

- Я не понимаю! - с вызовом повторил лорд Нешер, удивляясь собственному мужеству. - Не понимаю вас и ваших мотивов. Но в любом случае вы не посмеете хладнокровно убить нобиля Блистательного и Проклятого в присутствии стольких свидетелей!