— Я уже ее посмотрела.

Татьяна удивленно подняла бровь.

— Ей можно помочь?

— Думаю, да. Мой знакомый бизнесмен и меценат обещал найти высококлассного специалиста и оплатить лечение.

Олег был потрясен:

— Дружок, ты говорила с Захаровым о Татьяне Вадимовне?

Марина слегка пожала плечами:

— В одном из телефонных разговоров он спросил, как идут твои дела, как твоя нога. Я сказала Захарову, что ты здоров, что сейчас у тебя работает девушка — колясочница. Он сразу предложил помощь.

— Ну… После Кира его меценатство меня почти не удивляет… Мариночка, а ты будешь лечить Татьяну Вадимовну?

— Если девушка согласна, то — да… Но без посторонних, с погружением в сон… Олежек, мне пора. Артур будет беспокоиться. Я не хочу, чтобы он нервничал. Он и так очень устал, а в понедельник его мальчики начнут монтаж в ЦАГИ. Правда он в Москву не поедет, будет следить за ним в режиме видеоконференции.

— Хоть бы скорее закончился этот проект. Мы с Артуром сто лет не виделись. Перекинемся десятком фраз по телефону и все.

— Все хотят как можно быстрее закончить этот проект. Даже Захаров.

— Он торопит Артура?

— Нет. Артур сам себя торопит… Прости, Олежек, меня ждет такси. Я приеду в понедельник в конце дня. Буду ездить через день, так что еще увидимся… Пока.

— До понедельника, Мариночка.

Они дружески обнялись.

На пороге Марина обернулась, бросила на Татьяну короткий, внимательный взгляд, помахала ей рукой и покинула офис Волошина.

Олег и Татьяна проследили, как таксист открыл перед Мариной дверцу своего авто, усадил ее, сел за руль и тронул машину с места…

В воскресенье, в десять часов утра, Владимир Михайлович остановил свой «Ниссан «у подъезда дома Дины Сергеевны, взял с переднего пассажирского сидения букет розовых роз на длинных ножках, покинул машину.

Двор был пуст, если не считать множества припаркованных машин. Скрипнула дверь подъезда и на улицу вышла Дина Сергеевна в сером, приталенном пуховичке, в белых шапочке и варежках.

Денисова порадовало то, что Дина снова была не в брюках.

Они тепло улыбнулись друг другу. Владимир Михайлович шагнул навстречу:

— Доброе утро, сударыня. Это вам.

Дина взяла цветы, еще раз улыбнулась:

— Здравствуйте, Владимир Михайлович.

Денисов легонько взял Дину под локоть, подвел к машине, открыл перед ней дверцу, усадив женщину, сел за руль.

Дине неловко было держать букет, Владимир Михайлович заметил это, взял у нее цветы, убрал их на заднее сидение, выехал со двора.

Некоторое время ехали молча.

— Музыку включить?

— Может быть не стоит?!. Расскажите немного о себе, если это не помешает вести машину…

Денисов наметил тень улыбки:

— Не помешает. А музыку я и сам редко слушаю в дороге. Не привык на службе. У военных оркестр только по праздникам… Но рассказывать особо нечего… Скажем так — выполнял задания Родины. Военкомат дал в интернет только самые общие сведения обо мне… Наверное, интереснее будет послушать вас., Моя любимая дочь замужем за Артуром, а вы ведь долго служите у него. Можете рассказать о нем чуть подробнее?..

— Даже не знаю, что еще вам рассказать…

— Почему Артур расстался с прежней женой?

— Они очень разные. Вот и не сложилось… Артур деликатный, интеллигентный мужчина, а Люда — девушка из толпы… Но Ника вся в Артура. И красотой и умом. Поступила на химико — технологический, но, как и отец, обожает музыку, закончила музыкальную школу, прекрасно играет на фортепиано… Люда — то вспомнила о дочери только во время развода, из — за квартиры, купленной на имя Ники. Вероничке было десять лет, когда они разводились. С ней работали психологи, ее вызвали в суд. Убеждали остаться с матерью, но Ника уперлась, сказала, что все равно убежит к отцу… А как Артур переживал, но он не давил на дочь, не упрашивал ее остаться с ним. Как ни странно, суд пошел навстречу Нике и Артуру, не разлучил их… У бедной девочки и так всю жизнь проблемы из — за волос. Они у ней очень светлые, почти белые, как у эльфа. А в одиннадцать лет, когда она стала девушкой, волосы приобрели явный голубой оттенок, который невозможно закрасить ничем. Когда ее дразнили Седой, Ника не обращала внимания. Когда же начали дразнить Голубой, тут она могла и подраться. Ника очень сильная физически, с упрямым характером, волевая. С мальчишками подерется, придет в синяках и ссадинах, только небрежно махнет рукой. Но на Нике все очень быстро заживало. Не более трех дней с «боевыми ранениями «ходила…

— На Мариночке тоже все очень быстро заживает. И ей приходилось драться со сводными сестрами и братом. А потом, когда подросла, они ее как — то перестали замечать. Но Мариночка у меня целитель, экстрасенс. Видимо она на подсознательном уровне использовала эти способности. Вообще, удивительно, подержит на голове свои прохладные пальчики и сразу начинаешь чувствовать себя не на шестьдесят с хвостиком, а сорокалетним.

Владимир Михайлович тут же пожалел о сказанной последней фразе. Вдруг Дина Сергеевна подумает, что ему впору жениться на двадцатилетней девице…

Дина Сергеевна как раз это и подумала. И загрустила. Денисов выглядел явно моложе своих лет…

Остаток пути разговаривали обо всем понемногу — о политике, о погоде, об окружающей природе…

Наконец свернули с трассы в Ромашково. Увидев знакомую машину, многие кланялись, здоровались. Владимир Михайлович притормаживал, через чуть опущенное стекло перекидывался парой фраз с встречными мужчинами. Кто — то просто по — воински отдавал ему честь, кто — то говорил:«Здравия желаю, товарищ капитан»…

Дине было очень приятно, что к Денисову относятся с уважением…

Владимир Михайлович остановился у большого двухэтажного дома с «ломанной «крышей за стандартным забором из металлического профиля. Дом стоял на левой стороне участка, вправо шел большой сад.

У дома сгребал первый снежок низкорослый якут. Увидев остановившуюся машину, он заторопился впустить хозяина, по — армейски отдал честь Денисову, когда тот въезжал в ворота.

Пока якут возился с воротами, Денисов помог Дине выйти из машины, взял с заднего сидения цветы.

Мужчина подошел к Дине, поклонился, радушно и доверчиво улыбнулся:

— Здравствуйте, хозяюшка…

Дина чуть смущенно улыбнулась, окинула взглядом большой, ухоженный сад.

Денисов представил Дину и якута друг другу:

— Дина Сергеевна… Афанасий, мой помощник. Это он помог мне навести порядок в саду. Афоня так же присматривает за домом в мое отсутствие… Идем в дом, сударыня…

Денисов на секунду повернул голову в сторону Афони. Тот, улыбаясь, поднял вверх большой палец.

Владимир Михайлович ступил на невысокое, старое крыльцо, подал Дине руку.

Они вошли в холодный, полутемный коридор, затем Денисов открыл перед Диной дверь в прихожую:

— Раздевайтесь, сударыня. Будьте, как дома…

Дина опять смутилась, стянула с головы шапочку, расстегнула пуховичок.

Денисов принял у нее одежду, снял куртку.

Дина окинула взглядом прихожую. Здесь царили безупречная чистота и порядок.

Дина сняла сапожки.

Владимир Михайлович предложил ей самодельные меховые шлепанцы:

— Вот, надевайте. Афоня для вас смастерил…

Дина надела удобную, домашнюю обувь. Денисов провел ее по дому, показал две просторные спальни, в одной из них шел ремонт, большую гостиную со стоявшим на столе букетом красных роз, а также столовую, ванную и туалет. Как и в прихожей, все сияло чистотой, порядок радовал глаз.

— Сударыня, вы тут можете задержаться, а я тем временем обед разогрею. Афоня грибной суп приготовил… Воду в ванной не жалейте, дом подключен к канализации.

Дина порадовалась деликатности Денисова. Она посетила туалет, умылась с дороги, в гостиной прошла мимо букета красных роз, ощутив их аромат. В столовой аппетитно пахло грибным супом. Розовые розы уже стояли в вазе в центре стола. Владимир Михайлович церемонно усадил Дину за стол.