Марина ответила не сразу:

— Нет… Но Максим этого очень хотел…

— Ты его остановила?

В голосе отца Марина уловила явное сожаление.

— Он сам остановился… Ему была нужна победа над своим телом…

— Я думаю, он просто боялся тебя потерять… Поверь мне, мужчины очень бережно относятся к тому, что им дорого… Что собираешься делать, доченька?

— Ничего. Я нужна им обоим. Я не хочу обижать ни Максима, ни Артура. И я не чувствую, что предаю кого — то из них…

— Но душа — то сделала выбор?

— Да, папа, сделала. С первой встречи с Максимом… Но Артур не совсем здоров… ты же знаешь.

— Что говорят врачи?

— Синдром хронической усталости.

— А какой диагноз поставила ты?

Денисов знал, что его дочь экстрасенс, но не знал о ее сверхчеловеческих возможностях.

— Тот же самый.

— И чем ему это грозит?

— Какой — нибудь хронической болезнью. Он может и выздороветь, если не будет работать. Но Артур одержим этим проектом.

— Ты пыталась уговорить своего мужа меньше работать?

— Пыталась, — тяжело вздохнула Марина, — папа, высади меня на остановке сорокового автобуса. Я сама доберусь до НИЦа.

— Как прикажешь, доченька…

В то время, когда Марина поехала в магазин, Арно принес Захарову несколько пустых, картонных коробок. Макс помнил параметры банковской ячейки. Он выбрал коробку нужного размера, поместил в нее более мелкие для утяжеления.

Арно с любопытством наблюдал за ловкими действиями хозяина.

В дверь кабинета деликатно постучали. Макс поднял взгляд от коробок.

— Войдите.

В кабинет вошел Семен.

— Цветы куплены. Я позвонил Каримову. Холод, Свиридов, Данилов и леди Марина скоро прибудут в НИЦ.

Макс взял с ноутбука незаклеенный конверт, подал его Семену:

— Передайте леди Марине вместе со цветами.

— Василий сейчас же отправится в НИЦ.

— Благодарю. Можете три дня побыть дома.

— Большое спасибо, Максим Алексеевич. Счастливого полета. До свидания.

Макс молча кивнул.

Семен склонил голову в легком поклоне, вышел из кабинета.

— Кофе и бутерброды в машинах?

— Да, хозяин.

— Возьми папку и коробку. Выезд из гаража через пятнадцать минут.

Арно взял папку и коробку, быстро покинул кабинет.

Макс убрал ноутбук в сумку — чехол, прошел с ним в гостиную, взял со столика «Хроники Реликта», затем заглянул в гардеробную, бросил взгляд на костюмы, напоследок посетил туалет.

С ноутбуком и книгой Макс спустился в гараж. Арно стоял у открытой дверцы выбранной им машины. Не смотря на рост, Захаров ловко поместился в «Гелендваген». Арно захлопнул дверцу, как обычно, сел в машину слева от хозяина. Охранник открыл ворота. Три черных «Гелендвагена «плавно выехали из гаража…

Недолгую дорогу до остановки автобуса номер сорок, отец и дочь говорили о загородном доме и саде. Перед тем, как Марина покинула машину, они тепло попрощались. Ступив на асфальт, Марина еще раз улыбнулась отцу, помахала ему рукой. Денисов тронул машину с места…

Подъехав к дому, где Костик за полгода до своей гибели купил квартиру для себя и Марины, Владимир Михайлович взял с заднего сидения покупки дочери и связку ящичков с яблоками. Он вошел в подъезд, привычно, как со старым знакомым, поздоровался с консьержем.

Денисов, как обычно, открыл квартиру дочери своим ключом, устроил покупки Марины на призеркальном столике, а яблоки поставил на пол, снял обувь и услышал в приоткрытую дверь шум и женский голос:

— Черт, не хватало еще навернуться… Лида, это ты?

Оставив покупки и яблоки в прихожей, Денисов вошел в гостиную со словами:

— Нет, это не Лида. Это я, Денисов.

На стремянке у окна, стояла стройная, миловидная женщина лет шестидесяти и пыталась зацепить петельки шторы за крючки проволочного карниза, который обычно называют струной.

Денисов быстро снял куртку, на ходу бросил ее на круглый стул у пианино, подошел к стремянке, протянул руку:

— Спускайтесь, сударыня. Я вам сейчас помогу.

Женщина приняла помощь, спустилась со стремянки.

— Одну минуту, сударыня.

Владимир Михайлович быстро прошел в столовую, не закрывая дверь, вымыл руки.

Дина Сергеевна тем временем подняла оброненную ею штору.

Выйдя из столовой, Денисов подошел к женщине:

— Дайте мне нужный край.

Взяв угол шторы Владимир Михайлович легко поднялся по стремянке и начал нанизывать петельки на крючки карниза.

— Что это Артур и Мариночка заставляют вас делать мужскую работу?

В ответе женщины Денисов уловил некоторый вызов и обиду за Артура и его дочь:

— Никто ничего не заставляет нас делать. Мы все решаем сами. Обычно шторы развешивает Лида, как самая молодая и высокая, но сегодня ее в очередной раз вызвали в суд.

Денисов так же легко спустился со стремянки, перенес ее к правой стороне окна. Женщина подала ему угол шторы.

— И какие проблемы у вашей Лиды? Простите за любопытство.

— С ней судятся чиновники районной мэрии и бывший муж. У Лиды был строительно — подрядный бизнес. Она выиграла конкурс на строительство школы, но не согласилась на распил государственных средств. У Лиды отобрали бизнес, муж тут же ушел к другой. Сейчас все требуют с нее денег.

Денисов спустился со стремянки:

— В остальных комнатах шторы развешены?

— Да.

— Тогда, если вам не трудно, угостите кофейком, сударыня… Кстати, как вас зовут?

— Дина Сергеевна.

— А меня — Владимир Михайлович. Я отец Мариночки.

— Ваша дочь ни капли на вас не похожа.

— Мариночка — копия своей матери.

— Так я иду готовить кофе.

— А я тем временем немного похозяйничаю.

Владимир Михайлович сложил стремянку, прошел с ней к пианино, прихватил куртку и вышел в прихожую.

Повесив куртку, он поставил стремянку в кладовку, занес покупки дочери в комнату Кости, молча постоял у портрета, затем взял яблоки и прошел в столовую.

Там пахло готовым кофе. Дина Сергеевна собирала на стол, но на одну персону.

— Нет, нет. Без вас за стол я не сяду. Доставайте чашку и для себя.

Дина Сергеевна мягко улыбнулась, достала еще одну чашку.

— Я вижу — вы привыкли командовать. В начальниках ходите?

— Ходил. По морям и океанам. Уже три года в отставке. Но без дела не сижу, преподаю в нахимовском, в свободное время занимаюсь домом и садом.

— И в каком звании в отставку вышли?

— Капитан первого ранга… Вы угощайтесь яблочками. Они из собственного сада. Не знаю, куда их девать… Бывшая на рынке все время ими торговала…

— А мне казалось, что мать Марины Владимировны должна быть утонченной леди.

Денисов не смог скрыть сарказма:

— Моя бывшая не мать моей любимой дочери. Мариночке было полгода, когда ее мать погибла…

— Значит Константин Владимирович и Марина Владимировна сводные?!.

— Да… Я не хотел отдавать Мариночку в детский дом, привез ее в свою семью. Бедной девочке приходилось несладко, пока я был в плавании… Костик был для Мариночки всем, пока меня дома не было…

Владимир Михайлович поднялся из — за стола:

— Спасибо. Вы отлично готовите кофе, — ему не хотелось расставаться с этой женщиной, — если вы сделали здесь все, что нужно, я могу довезти вас до дома…

Денисов с каждой минутой вызывал у Дины все большую симпатию. На ее пути еще не встречались мужчины подобного рода… Сколько бы тебе не было лет — душа все равно остается молодой…

— Да. Я уже сделала уборку, хотела повесить шторы и ехать домой… Буду признательна за помощь…

— В таком случае не будем терять время. Вот только проверю, везде ли выключен свет.

Владимир Михайлович быстро прошелся по квартире дочери. Затем они прошли в прихожую. Денисов подождал, пока Дина Сергеевна наденет сапожки, церемонно помог надеть ей пальто, сам закрыл квартиру.

Они спустились к машине. Владимир Михайлович усадил Дину Сергеевну на переднее сидение, тронул машину с места. Некоторое время ехали молча.