— Свое мнение желает высказать известный коллекционер, медиамагнат, миллиардер Эдриан Скотт.
Эдриан начал говорить, переводчик — англичанин синхронно переводил:
— Мистер Захаров предоставил мне возможность познакомиться с этими потрясающими работами некоторое время назад. Увидев их, я сразу изъявил желание приобрести всю коллекцию. Я прибыл в Россию с единственной целью — продолжить переговоры по ее покупке…
— Подстава…
Прозвучало в зале.
Переводчик растерянно смотрел на Тараса, не зная, как перевести идиоматический смысл странного русского слова…
На помощь Эдриану пришел министр Культуры России:
— Позвольте, какая подстава? Я знаю мистера Скотта как известного коллекционера и имел честь не раз встречаться с ним в зарубежных поездках. Мистер Скотт настолько высококлассный эксперт, что даже определяет пол авторов предметов искусства. Господин Комаров, я тоже прибыл сюда с целью приобретения некоторых работ для галереи современного российского искусства…
— Благодарю вас, господин министр. Я незамедлительно поставлю об этом в известность господина Захарова…
За происходящим в зале наблюдал не только Макс, но и Арно.
— Арно, выдерни оттуда Скотта.
— Сейчас…
Увидев крепкого охранника с жестким, мужественным лицом, которому он в свое время отдавал часы и телефон, Эдриан понял, что его ждет Захаров.
Он сказал переводчику, чтобы тот оставался на месте, поднялся на ноги, шагнул навстречу телохранителю…
Только у кабинета заведующего галереей Арно сказал Скотту:
— Мистер Захаров ждет вас…
Эдриан вошел в кабинет.
Макс, успевший убрать звук на ноутбуке, поднялся на ноги, протянул Скотту руку.
Тот с уважением пожал ее.
— Рад снова увидеться с вами, мистер Захаров.
— Взаимно, мистер Скотт… Я признателен вам за то, что вы сейчас сделали для меня и для автора экспозиции — вы повысили его статус с нулевого до высшего…
— Мне помог министр Культуры… Мистер Захаров, вы информировали автора произведений о том, что я намерен приобрести всю экспозицию?
— Да. Мы говорили об этом… Автор позволил мне оставить себе несколько работ, остальными разрешил распоряжаться по моему усмотрению… Но если быть честным — я не хотел бы продавать ни одной работы, а их у автора, начиная с детства, более сотни, плюс три десятка рисунков, сделанных автором для детей, больных онкологией… Мой приемный сын, вылечившийся от рака, подобрал их в клинике…
— Но чтобы статус автора экспозиции оставался высоким, его работы должны быть в частных коллекциях…
— Я согласен с вами, мистер Скотт. Поэтому я предлагаю вернуться к этому разговору через несколько месяцев. За это время я постараюсь убедить автора в том, что ему необходимо обнародовать свое имя… Уверяю вас, я этого очень хочу… Смею надеяться, что вы сами будете вести переговоры о приобретении произведений с их авторм…
— Но вы ничего не продадите министру Культуры?
— Нет. Он получит от меня тот же ответ, что и вы…
Эдриан впал в некоторую задумчивость:
— Хорошо… Вы убедили меня, мистер Захаров… Буду рад оформить сделку купли — продажи с вашей прелестной подругой…
— Эдриан, опять вы за свое?! — Макс наметил тень печальной улыбки, — даже если вы правы, в моей жизни не все так просто, как вам кажется…
— У вас появились проблемы, мистер Захаров?
— Да… Проблем две. Одна — личного характера, другая касается моего бизнеса…
— Я могу вам помочь?.. Я хочу этого…
— Благодарю, Эдриан. Личную проблему я постараюсь решить сам, а вот во втором случае ваша помощь просто необходима… И я, как всегда, готов хорошо оплатить услугу…
— После того, как я стал с вами сотрудничать, мистер Захаров, мои дела резко пошли в гору. Я признателен вам за доверие, а оно дороже денег… Что я должен сделать?
— Моими исследованиями в области интеллектуальных технологий заинтересовалось АНБ. Первое — нарушается моя коммерческая тайна. Второе — я не занимаюсь ничем противозаконным. Об этом вы можете справиться у мистера Лоуренса Джойса. Третье — большинство русских миллиардеров летают на личных самолетах, я же, не смотря на свой статус, летаю коммерческими рейсами, подвергая свою жизнь опасности, начиная от террористов и заканчивая сумасшедшими пилотами… Мое состояние позволяет мне построить свой, эксклюзивный самолет, единственный в своем роде. Вот этим проектом я сейчас и занимаюсь…
— Я правильно понял вас, мистер Захаров, что вы хотите создать для себя самолет, который бы во всех отношениях обезопасил вас от всех возможных рисков?
— Именно так, Эдриан… Мое состояние позволяет мне подобный каприз…
— Я помогу вам, мистер Захаров. Я сделаю все, что от меня зависит… И я снова не возьму с вас ни цента…
— Благодарю вас, Эдриан… И давайте без сантиментов — я для вас просто Макс. Наше с вами общение как — то незаметно перешло в дружеское…
Глаза Эдриана предательски защипали колючие мужские слезы, но он не дал волю эмоциям.
— У меня нет слов. Я признателен вам за то, что вы считаете меня своим другом, мистер Захаров. Но пока я вряд ли смогу звать вас по имени… Я могу вам помочь решить личную проблему?
— Нет…
Глаза Макса заполнила боль.
— Почему?
— Моя подруга — супруга другого мужчины. И он болен…
— Я понял — она не может оставить его…
— Да…
— Я очень дорожу вашим доверием, мистер Захаров. Об этом никто не будет знать…
— Благодарю вас за все, Эдриан…
Скотт приложил руку к сердцу:
— Вы растрогали меня до слез, мистер Захаров… Позвольте откланяться…
Макс молча кивнул.
Одновременно они поднялись на ноги.
Захаров обошел стол, протянул Скотту руку.
Эдриан с уважением и почтением пожал руку человеку, который удостоил его чести назвать своим другом…
Чуть склонив голову, Скотт вышел из кабинета…
Арно проводил медиамагната а зал.
Макс проследил, как к Скотту сразу подошел министр Культуры России. Благодаря своему феноменальному слуху он вычленил из общего гула голосов их разговор, в котором Эдриан проинформировал министра о том, что Захаров надеется обнародовать имя художника, обновить экспозицию и просит вернуться к разговору о продажах через несколько месяцев. Поговорив с министром о выставленных работах, Скотт, в сопровождении своего переводчика, покинул презентацию…
Макс достал из бокового кармана пиджака кредитную карточку, подал ее вернувшемуся Арно.
— Арно, отпусти Кузнецова, передай ему карточку — там его месячная зарплата — шесть тысяч долларов, чтобы было на что сводить свою девушку в ресторан. Напомни Нику, что Прохор в его распоряжении на все время отпуска…
— Понял, Максим…
Арно вышел из кабинета заведующего галереей, вскоре вернулся…
Макс терпеливо подождал, пока присутствующие выскажут свое мнение по поводу представленных на их суд произведений, сделал копию записи камер видеонаблюдения для Принцессы, распорядился о подготовке кортежа к отбытию домой…
* * *
Ник позвонил Беатрис за час до вылета из Владивостока в Москву в ночь с двадцать восьмого февраля на первое марта, сообщил ей, что завтра он работает и у него будет отключен телефон, просил не нервничать — он позвонит ей сам, когда освободится…
Поэтому, прилетев в Москву, Беатрис спокойно разместилась и немного отдохнула в пятизвездочном отеле в пределах Садового Кольца. От номера с видом на Красную Площадь она отказалась из — за того, что проживание там было очень дорогим, тем более, что оплачивать нужно было два одноместных номера — для нее и Душана. А средства, выделяемые правительством на содержание королевской семьи, были ограничены…
Беатрис собралась заказать ужин в номер, но не успела. Прозвучал сигнал ее мобильника. Она бросила взгляд на экран и ее стальные глаза засветилимь радостью.
— Добрый вечер, Беатрис.
— Здравствуй, Ник.
— В каком отеле ты устроилась, моя хорошая?
Беатрис с некоторым удивлением назвала отель:
