Давайте взглянем на процесс абстрагирования с точки зрения неврологии (рис. 5–4).

Некоторое событие в пространстве-времени, внутри или снаружи тела, происходит на отметке I. Например, происходит вспышка света, перемещающегося со скоростью 300 000 километров в секунду. Часть энергии этого события – некоторые субмикроскопические фотоны, обозначенные первой стрелкой – сталкивается с органом-рецептором, вашим глазом. Стимулируются чувствительные нейроны сетчатки.

Это прямое влияние на нервную систему, на отметке II, начинает цепочку электрохимических событий, которые мы рассмотрели выше (биоэлектрические потенциалы, и т. д.) Это можно считать абстракцией первого порядка, или нижнего уровня. Чувствительные нейроны на отметке II абстрагируют информацию из события на отметке I, используя стимулирующую энергию в качестве инициатора их собственной активности, который использует запас энергии вашей нервной системы. Насколько нам известно, вы ничего не испытываете на этом уровне, потому что импульс ещё не достиг вашего мозга.

Уровень III обозначает результат цепочки абстракции вашей нервной системы от уровня II, на уровне вашего мозга. На этом уровне мы имеем невербальный опыт: ‘восприятия’ (внутренних и внешних событий), ‘мышление’, ‘чувства’, и т. д. Сюда также входят ‘интуиции’ (обобщённый опыт).

Уровень III не является уровнем II. Уровни III и II не являются уровнем I – светом, перемещающимся со скоростью 300 000 километров в секунду. Мы видим не свет, – как мы уже отметили – а результат транзакции со светом, в котором участвуют взаимодействующие цепи нервных импульсов, перемещающихся со скоростью, примерно, 70 метров в секунду – намного медленнее скорости света.

Уровни I, II и III существуют на НЕВЕРБАЛЬНОМ (НЕМОМ) УРОВНЕ. Вы можете продемонстрировать этот уровень сами: сожмите пальцами одной руки палец другой. Давайте, сделайте это! Это, так же как и восприятие вспышки света, мы называем опытом немого уровня. Что бы вы ни сказали о сжатии – не является сжатием, потому что ощущение – не слова!

До сих пор мы описали, как происходит абстрагирование в людях и животных, на немых или невербальных уровнях. Уровень IV обозначает наше уникальное человеческое языковое поведение, абстрагированное из уровня III.

Наше языковое поведение представляет, возможно, наиболее сложную электрохимическую активность из всех известных. Оно отделяет Шекспира от собаки по кличке Спот. На этом уровне мы можем сделать нечто бо́льшее, чем просто гавкнуть. В режиме Шекспира мы можем спросить: «Но что за свет я вижу на балконе?»

Дугообразная стрелка от вербального уровня к уровню события указывает на важную связь, которую мы уже отмечали, между ‘высшим’ и ‘низшем’ уровнями абстрагирования. Наши вербальные абстракции высшего уровня, заключения, теории, и т. д., предоставленные нам наукой в определённое время, дают единственные надёжные знания о субмикроскопических событиях, которые мы не можем испытывать напрямую.

Стрелки от IV к I, II и III обозначают то, что Роберт Пула назвал НЕЙРО-ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ПЕТЛЁЙ ОБРАТНОЙ СВЯЗИ. Они обозначают круговой процесс, в котором результаты нашего абстрагирования, наше оценочно-лингвистическое поведение, влияет на наше последующее абстрагирование и другое поведение, как вербальное, так и невербальное. Мы реагируем на собственные реакции. Ваше невербальное поведение, например, слюноотделение, кровоток (что заставляет вас краснеть?), и т. д., может подвергаться влиянию ваших языковых оценок. Помните, как слюноотделение провоцируется описанием лимона?

Как мы отметили в обсуждении логической судьбы и петли обратной связи, ваши базовые предположения или допущения могут повлиять на ваши поступки и даже на ваше восприятие. Ваши ожидания могут повлиять на то, что вы видите.

Посмотрите на рисунок 5–5. Что вы видите? Вы видите утку или кролика? Вы видите утку и кролика? Вы видите обоих одновременно? До какой степени ваши предположения, что это ‘является’ кроликом или уткой, мешают вам видеть первое или второе?

Изучение неоднозначных изображений, как утка-кролик, или ‘невозможных’ фигур, как на рисунке 5–6, подняли важный вопрос. Наше восприятие, как форма невербального абстрагирования, не предполагает пассивного отражения того, что наши чувства воспринимают. Скорее, наше восприятие состоит из наших активных попыток придать смысл сигналам, которые мы получаем. Эти попытки основаны на предшествующих абстрагированиях, которые включают предположения, заключения и ожидания, как вербальные, так и невербальные.

В некотором смысле, мы делаем ‘ставки’ о том, что происходит. Эти ставки на восприятие, или гипотезы или заключения, делаются несознательно за доли секунды и дают нам некоторую предсказуемость во взаимодействии с неполной информацией, поступающей через наше восприятие.

Взгляните на рисунок 5–6. Если мы посмотрим на край с тремя закруглёнными концами, прошлый опыт склоняет нас к ставке, или догадке, что они принадлежат трём цилиндрическим штырям. Рисунок нарисован таким образом, что глядя на другой край, мы делаем ставку или догадку, что из прямоугольного основания выходит два бруска. Эти две ставки на ‘восприятие’ – несовместимы.

Мы как-то понимаем, что где-то посередине, пространства между штырями также служат сторонами квадратных брусков. Результат – визуальный ‘парадокс’ вытекающий из двух противоборствующих гипотез. Парадокс не существует в рисунке. Он существует в нас. Возможно, некоторые из нас, неосознанно предполагают, что кто-нибудь мог бы изготовить ‘реальную’ фигуру, используя рисунок как чертёж.

Наша гипотеза восприятия может заставить нас видеть вещи, которых нет. Не видели единорогов в последнее время?

Брюс однажды пошёл на прогулку и зашёл на незнакомую улицу. Его дыхание участилось, и его охватил страх, когда он увидел что-то на пол квартала вдалеке, в тени клёна – сидящую немецкую овчарку. У Брюса был случай до этого, когда за ним гналась немецкая овчарка, и поэтому он приближался к этой очень медленно и осторожно. Когда он подошёл ближе, оказалось, что он смотрел на пожарный гидрант.

В том, что мы воспринимаем, мы делаем ставки и испытываем шансы. В большинстве знакомых ситуаций, наши ставки верны. Однако не все ситуации нам знакомы, и в таковых наши ставки могут быть более ошибочны. Степень удивления, которое мы испытываем, может быть функцией уровня осознания гипотетической, или выведенной (умозаключением) природы наших восприятий и их зависимости от нашего языка, предположений, и т. д. Более высокий уровень осознания этого может – в долгосрочной перспективе – помочь нам избежать удивления, задержать наши поспешные автоматические поступки, и скорее всего, избежать некоторых дорогостоящих ошибок.[5]

Многочисленные несчастные случаи на охоте показывают похожий образ действий; охотник принимает товарища за оленя и стреляет в него. В 1990 г. охотник из штата Мэн пристрелил женщину, стоящую во дворе. С него сняли обвинения в непредумышленном убийстве на том основании, что «Она была похожа на оленя». Грег Лемонд, американский велосипедист, победитель Тур де Франс, был застрелен своим шурином, который принял его за индюшку.³⁷

Будучи человеком, принявшим пожарный гидрант за немецкую овчарку, Брюс может посочувствовать этим охотникам в некоторой степени. Это одна из причин, по которым мы не доверяем людям с оружием, включая нас самих. Возможно, охотникам стоит пройти курс общей семантики, прежде чем получать права на владение оружием. Люди, которые осознают, что их восприятие и другие абстракции носят не вполне определённый характер – т. е. осознают абстрагирование – с меньшей вероятностью станут сначала стрелять, а потом задавать вопросы (и защищаться).