Но, на тротуаре, напротив которого остановился этот непослушный фиакр, она увидела группу людей, которые, казалось, ожидали её. Она это сразу же поняла это, так как узнала среди них Амьена и Верро.

Тогда, не думая больше ни о чём, кроме спасения, гадалка попыталась убежать, и открыв дверь с другой стороны фиакра, она прыгнула вниз и буквально упала в руки мужчины в блузе, который спустился с кучерского места, чтобы подхватить её.

Гадалка попыталась от него ускользнуть, выворачиваясь, как угорь на сковородке, но кучер своими огромными ручищами схватил её в охапку, и поднял, как пёрышко, на уровень своих богатырских плеч, после чего отнёс женщину в вестибюль большого дома художников и поместил в комнатку портье, под наблюдение ожидавших её там двух полицейских.

Все это было проделано столь быстро, что у Стеллы не было времени и сил, чтобы даже закричать, и случайные прохожие решили, что шла речь об упавшей в обморок женщине.

Пия, погруженная в свои печальные мысли, ничего произошедшего даже и не заметила, образно говоря, но, почти в то же мгновение, другая дверь кареты открылась, и в проёме показался Поль Амьен.

—

Ах! — прошептала девушка, отклоняясь назад, — эта женщина меня обманула, она привезла меня к вам… оставьте меня! …

—

Эта женщина! — воскликнул Амьен, — Да знаешь ли ты, что это она убила твою сестру, и она убила бы и тебя, как убила Бьянку, если бы мы не сумели тебя вытащить из её когтей. Я не могу тебе объяснить всё это прямо здесь. Верро тебя отведёт в мастерскую, а я к тебе присоединюсь там через несколько минут. Вначале я должен помочь полиции разоблачить эту негодяйку.

—

В мастерскую! Никогда! — ответила Пия глухим голосом.

—

Почему? Что я тебя такого сделал, что ты…?

—

О! А я догадался! — воскликнул Верро, который в это время приблизился к ним. — Она боится наверху встретить мадемуазель Дюбуа. Итак! Малышка, я тебе клянусь, что эта блондинка не ступит больше туда ни одной ногой, и что если её респектабельный отец посмеет там появиться, я возьму на себя смелость выставить его вон за дверь. Спроси сама об этом у Амьена.

—

Я тебе клянусь, что так и будет! — продолжил его слова Амьен.

И его глаза говорили так красноречиво, что было сразу понятно, что он не лгал, так что Пия, бледная и дрожащая, согласилась принять руку, которую ей предлагал Верро, чтобы помочь спуститься, и позволила себя сопроводить в дом.

—

А теперь пора поговорить с вами, госпожа Фурнье, — процедил сквозь зубы Амьен.

—

Ах! Какая негодяйка! — воскликнула появившаяся перед ним торговка апельсинами, — Ведь она сидела прямо передо мной в омнибусе. Могла и меня убить. Но как вы это докажете.

—

О! Не сомневаюсь, что она не осмелится больше ничего отрицать, — сказал нотариус Дрюжон. — Но… схватили ли её сообщника?

—

Его уже должны были упаковать, — закричал мужчина, сидящий на козлах фиакра. — Патрон взял эту операцию на себя, так что минут через десять они будут здесь. Как вы находите, неплохо он организовал эту операцию?

—

Чудесно. Идея переодеть вас в кучеров, вас и вашего товарища, превосходная.

Амьен и Вирджиния Пилон оставили мэтра Дрюжона петь дифирамбы псевдо Морелю, который был на самом деле старшим офицером полиции Сюрте, и побежали в комнату привратника, где находилась под присмотром полицейских прорицательница Стелла.

Гадалка казалась похожей на загнанного в ловушку дикого зверя, и когда она увидела, как перед её глазами появляются два свидетеля, показания которых она не могла опровергнуть, молния гнева сверкнула в глазах женщины, но она не пошевелилась, и презрительно пренебрегла ответами на вопросы Амьена, который вскоре утомился их задавать и решил отправиться к Пие, да и в этот момент прибыл настоящий профессионал и псевдо аптекарь Морель. Умелый полицейский закончил свою работу на улице Сурдиер. Огюст Бланшелен был арестован у себя дома комиссаром, которому помогали четыре агента, и был уже на пути к камере заключения при префектуре.

Появление Мореля в комнате консьержа привело к неожиданной развязке. Стелла поняла, что она пропала и ей не удастся выкрутиться из этого грязного дела. Мнимый глухой оказался на поверку совсем не глухим, а значит прекрасно слышал каждое слово её разговор с сообщником, и он знал, в чем они виноваты… каждый.

—

Где булавка, которая послужила вам орудием убийства Бьянки Романо? — спросил он у неё с ходу, без преамбулы. — Она должна быть у вас с собой, и если вы мне её не отдадите, мадам, которая сидела рядом с вами в омнибусе, вас сейчас обыщет.

—

Это ни к чему, — сказало хриплым голосом это ужасное создание, — я вам её отдам. Вот…

Стелла держала булавку все это время, пока её тащили в комнату консьержа, в своей перчатке, и тут она, поднося свою руку со смертоносным оружием полицейскому, вдруг с силой сжала её, и упала, поражённая заморским ядом, не оставляющим шансов на жизнь. Ядовитое жало проникло в её ладонь.

Бьянка была отомщена.

—

Ну что же, она сэкономила работу суда присяжных, — философски произнёс Морель, в то время как к телу гадалки устремились полицейские, чтобы поднять мёртвую женщину с пола. — Держу пари, что у этого негодяя Фурнье не хватит мужества сделать тоже самое, что только что сотворила его сообщница. Справедливости ради нужно заметить, что сейчас у него появился шанс благополучно выпутаться из этого дела и сохранить свою голову на плечах. Теперь, когда его милая подруга сыграла в ящик, соучастие этого негодяя в убийстве будет трудно доказать. Но мне очень хотелось заполучить эту булавку. За неимением этого вещественного доказательства присяжные заседатели никогда не осудили бы его хотя бы на галеры.

И якобы аптекарь подобрал с пола комнаты смертоносное жало с позолоченной головкой и тщательно завернул его в газету.

Торговка апельсинами, увидев падение замертво гадалки, от испуга припустилась со всех ног к выходу, но у дверей в коридор столкнулась с мэтром Дрюжоном, который беседовал с персонажем, которого вряд ли кто-то ожидал здесь увидеть.

При виде фиакра, которым правил настоящий кучер, а не полицейский, из которого спустились месье и мадемуазель Дюбуа, нотариус, который прогуливался по тротуару, был ни мало удивлён тем, что увидел их здесь, так как буквально час тому назад месье Дюбуа отказался дать ему адрес торгового агента, и они расстались очень холодно.

Итак, месье Дюбуа было известно, что Амьен действовал совместно с мэтром Дрюжоном. Так что же он тогда искал в мастерской художника?

—

Я знаю его имя, — кричал Дюбуа, сходя с кареты. — Его зовут Бланшелен, и он живёт …

—

На улице Сурдиер. Вы мне не сообщили ничего нового, — прервал его нотариус. — Он уже арестован.

—

Арестован! Ах! Мой Бог! Так это, следовательно, была правда… он совершил преступление! Вы — свидетель, что я привёз его адрес месье Амьену, как только нашел его у себя в кабинете… не прошло и десяти минут после вашего отъезда, как я его обнаружил в моих бумагах.

Месье Дюбуа в глубине души был, конечно, совсем не спокоен, так как он думал о своих письмах торговому агенту и подписанному им обязательству, которые полиция должна была найти у Бланшелена. Он понял, что ему пора принять меры предосторожности, чтобы его не подозревали в заказанном этому негодяю убийстве. Поэтому, отправляясь к Амьену, он прихватил с собой свою дочь, чтобы придать видимость повода своему визиту.

—

Давайте поднимемся, мой отец, — сказала мадемуазель Аврора, ещё более крас

ивая и высокомерная, чем когда-

либо. — Месье Амьен нам объяснит, что происходит.

—

Я вас предупреждаю, что он не один, — прошептал мэтр Дрюжон.

—

Ах!..Что же… вот и ещё одна причина подняться наверх, — воскликнула Авроа. — И мы будем полностью осведомлены о происходящем.

Мадемуазель Дюбуа догадалась, что это маленькая итальянка была там, наверху, у художника, но она не была той девушкой, которая отступает. Аврора вошла в дом, а месье Дюбуа последовал за нею.