~~~
Напоследок…
Вам грустно от того, что книга подошла к концу?
Да, конечно, однако вместе с тем наступает тот долгожданный момент, в трепетном предвкушении которого я находился очень долго, целых полгода: объявление благодарностей! Не знаю, как вы, но лично я, открывая новую книгу, первым делом читаю благодарности. Это дает прекрасную возможность судить об авторе и его окружении: что он за человек, каковы его жизненные установки. Читатель как будто бы на миг заглядывает за кулисы…
Вы так считаете?
Да! Еще трехлетним ребенком я решил: если когда-нибудь напишу роман, то обязательно поблагодарю всех моих помощников, даже если их наберется несколько сотен.
Какой ужас! Неужели сейчас пойдут нескончаемые списки фамилий…
Нет, этих людей не так уж много, можно сказать, всего горстка. Но они поддерживали и направляли меня все время, пока я работал над своим первым прозаическим произведением.
Так сколько же их? «Грязная дюжина», как в том американском фильме?
Ну, скажем так: криминальная дюжина. Ведь прежде всего мне пришлось разбираться в тонкостях оперативно-следственной работы — их преподал мне Николо Витте из Мюнхена, невероятно энергичный гаупткомиссар уголовной полиции. Этот человек зорко следил за каждым шагом Губертуса Еннервайна и руководимой им особой следственной бригады «Эдельвейс», оценивая достоверность их действий с профессиональной точки зрения. Но если вы все-таки обнаружите в тексте какие-либо погрешности в этом плане, то знайте: они лежат целиком на моей совести.
А врачи вам помогали?
Да, конечно, представители ряда специальностей, в том числе психиатры. Честно говоря, все писатели так или иначе нуждаются в подобной медицинской помощи, а мне ее любезно оказала госпожа Пиа Вольф, психиатр из клиники Гармиш-Партенкирхена. Эта замечательная женщина относится к числу людей, способных с ходу, никуда не заглядывая, ответить, что такое феохромоцитома, и, уж наверное, когда-нибудь в медицинских словарях появится болезнь, названная ее именем. По вопросам нарушения восприятия при акинетопсии (чьи симптомы в действительности куда суровее, чем в художественном описании) меня консультировал корифей медицины, профессор Йозеф Циль, которого я сердечно благодарю за помощь на этих страницах.
Криптолог Керкгоффс существовал в реальности?
А вы что думаете — я все из пальца высасываю? В том, что касается принципа Керкгоффса и других компьютерных хитростей, мне помогал мой терпеливый консультант Томас Корелл. Помните, в двадцать девятой главе речь идет о шифровке изображений? Именно Томас научил меня изъясняться на языке программирования. Конечно же, описать методику шифрования я смог лишь вкратце, но если кто-нибудь из читателей интересуется этими вопросами глубже (желает засекретить цифровые фотографии), то может обратиться напрямую к этому специалисту.
Вопрос немного не по теме: как вам удалось так резко разбогатеть?
Что ж, рано или поздно меня все равно приперли бы к стенке… Ну разумеется, путем мошенничества с пенсиями! Тем самым, который описан в десятой главе. Эту простую, но очень эффективную схему незаконного обогащения я обсудил с опытным менеджером по страхованию Роландом Либерским. Дальнейшую полезную информацию на эту тему можно почерпнуть в Уголовном кодексе.
Был ли у вас вдохновитель, с чьей легкой руки вы взялись за написание романа?
Моей музой стала Корделия Борхардт, редактор издательства «Фишер». Активность этой женщины поистине криминальна! Госпожа Борхардт сделала мне самое непристойное предложение в моей жизни — выйти на время из уютной роли ни в чем не повинного артиста эстрады и соблазнила… создать лежащий перед вами роман.
Неужели все было так ужасно?
Нет, еще ужасней! Госпожа Борхардт уверенной рукой провела крошечный кораблик моего первого опуса между бурлящими водоворотами неправдоподобия. Обнаруживая в тексте места, обросшие ракушками несуразицы, она нещадно вычищала лишнее стальными щетками редактуры, действуя так искусно, что читателю осталось только полюбоваться блеском конечного результата. Однако если, несмотря на все усилия редакторов, вы заметите в тексте какие-либо нестыковки, то всю вину опять же возлагайте на меня.
Выходит, путь от первых набросков до конечного результата очень долог?
А как же! Первый черновой вариант книги включал в себя примерно две тысячи страниц, исписанных мелким шрифтом. А двадцать пятая глава изначально была концепцией отдельного романа.
Кто же занимался сокращением, шлифовкой, санитарной вырубкой?..
Это заслуга исключительно Мэрион Шрайбер — самого талантливого литературного редактора во всем предальпийском регионе. Если бы не жесткие сроки сдачи работы, Мэрион, наверное, сократила бы мой детектив до размеров японского хайку. Ничто не ускользало от ее ока, зоркого и беспощадного: слишком вычурные эффекты, надуманные сюжетные ходы, малодушные уступки массовому читателю… От этих и многих других напастей она уберегла меня еще на начальном этапе работы. Милая Мэрион Шрайбер…
Так вот, значит, куда вы ведете…
И совсем не туда! Кофе я варил себе сам. И рукопись набирал без чьей-либо помощи. А когда в работе была поставлена точка, мы с Мэрион приготовили хобу.
Понимаю.
Я без конца морочил ей голову всевозможными выдумками, но эта героическая женщина безропотно сносила все мои причуды. Волей-неволей выслушивая все новые и новые варианты развития сюжета, моя верная помощница никогда не отказывала мне в оперативных комментариях и критике. При этом она неустанно сокр. и сокр. текст! Именно Мэрион остановила меня в нужный мо…
Гармиш-Партенкирхен, лето 2008 года
