Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
Колдовской сапфир - i_078.jpg

XXIV. Саттар. Битва титанов

Колдовской сапфир - i_079.jpg

Утро в лесу было сырым и прохладным. Вершина Толстой была еще окутана туманом, и его седые клочья, цепляясь за ветки, проносились, почти касаясь голов спящих. Сеня проснулась от холода. Плащ, в который она была укутана, отяжелел от влаги, и девочка, сбросив его, быстро полезла на дерево, чтобы хоть немного согреться, а заодно и окрестности осмотреть. Добравшись до верхушки, Сеня выглянула из ветвей и обмерла.

Прямо перед собой она увидела Белый Замок!… Высокий зубец скалы возносился почти на высоту Толстой, и, казалось, до окутанных рассветной золотой дымкой стен замка можно чуть ли не рукой дотянуться! Конечно, ощущение это было обманчивым, но… Сеня набрала полную грудь воздуха. Но гордый замок был сказочно прекрасен!… Конечно, она и раньше видела его на полотнах в сумрачном зале Хранилища, однако никакой художник не смог бы передать его настоящей красоты, впрочем, так же, как свежей голубизны утреннего неба, серебра лесов и эту вот золотистую дымку, придающую пейзажу какой-то странный, томительный привкус нереальности…

С трудом оторвавшись от созерцания заколдованного замка, девочка полезла вниз. Ящерицы уже ждали ее к завтраку. Сеня не замечала, что ест, так ей не терпелось поскорей отправиться дальше, в долину. Брат с сестрой были взволнованы не меньше. Немудрено! К этому дню они шли три месяца! Все решалось именно сегодня!

Друзья спускались по склону почти бегом. Кроны деревьев плотно смыкались над головами, служа защитой даже от глаз пролетающих птиц, что несказанно радовало детей. Уклон понемногу становился более пологим. Еще немного, и они выберутся на берег реки. Но тут образовалась непредвиденная преграда.

Филипп, шедший первым, вдруг резко остановился - просвет между деревьев оказался затянут паутиной. Сначала это никого не испугало. Принц просто сунулся в сторону, чтобы обойти ее, но выяснилось, что паутина плотно опутывает все кусты и деревья в обе стороны, насколько хватает глаз.

- Я думаю, вам ясно, что все это понапутано Болотником, а не кем-либо иным, - мрачно заявил принц. - Пауков таких размеров, кроме него, конечно, в наших краях никогда не водилось.

- Да, но зачем он это сделал? - спросила Пина. - Чтобы поймать нас? Но, кажется, мы сможем прорваться сквозь нее.

- Вот и мне тоже так кажется! - серьезно ответил Филипп, - Поэтому я и задаю себе следующий вопрос: Болотник что - такой глупец? Нет! Тогда, может, паутина не простая? Что если она, к примеру, ядовита?

Подруги тихо ахнули. Так оно наверняка и было… Надо же такому случиться именно теперь, когда цель так близка! До реки-то оставалось каких-нибудь несколько сот шагов! Уже отсюда слышен был шум воды, а дети стояли перед тонкой колышущейся преградой и чувствовали себя совершенно беспомощными.

Принц попробовал было порвать паутину палкой, но липкая сеть сплетена была в несколько слоев, и седые клочья снова слипались, затягивая дыру, будто ее и не было вовсе. Наконец, Филипп бросил это бесполезное занятие.

- Черт бы побрал старого негодяя! - в сердцах воскликнул он и, помолчав, добавил: - У нас есть только один выход. Завернуться в плащи - и вперед!

В самом деле, ничего другого, кажется, не оставалось. Принц укутался поплотнее, спрятав голову, и бросился с разбегу в почти невидимую, но такую плотную преграду. Он прорвался, но весь оказался опутан седыми нитями паутины, а плащ его местами даже потемнел, пропитанный крохотными вязкими капельками, которыми сплошь была усеяна тончайшая сеть. Филипп сорвал с себя плащ и швырнул его в сторону.

- Ну, что же вы! Скорее! Дыра ведь затягивается! - крикнул принц уставившимся на него подругам.

Действительно, стена паутины каким-то немыслимым образом наращивала сама себя. Тонкие нити вытягивались, вытягивались и, сплетаясь, быстро латали прорыв.

Сеня и Пина, наконец, опомнились. Они завернулись в плащи и, крепко ухватившись друг за друга, ринулись на стену. Паутина вязко обхватила своих пленниц, но нити, не выдерживая натиска, рвались одна за одной, и вот уже Филипп помогает сдирать липкие плащи, которые так и остались лежать скомканными на земле: красный - принцессы, синий - принца и серый, выцветший - Сенин.

Дети выждали немного, прислушиваясь к своим ощущениям… Но нет… Вроде бы все оставалось по-прежнему. И друзья снова заторопились вниз, к реке. Только Сеня чуть поотстала. Маленький золотой медальон на ее шее почему-то так нагрелся, что даже кожа под ним покраснела, и девочка, осмотрев его, - с виду он был точно таким же, как и прежде, - повесила талисман поверх рубашки. И тут она заметила на своей голой лодыжке большой клок прилипшей паутины; видно, плащ задрался, когда она продиралась сквозь упругий заслон. Девочка щепкой сняла грязно-белый клочок с ноги и ни слова не сказала ящерицам. «Что будет, то и будет! Все равно ничего уже не изменить», - решила она про себя и отмахнулась от тревоги.

Деревья быстро редели, на солнце блеснула вода - друзья, наконец, вышли к реке. Колоссальный зубец скалы, на которой покоился Белый Замок, возносился прямо над головами. Оставалось теперь лишь перейти реку; она здесь была хоть и широкой, но все же довольно мелкой - где по колено, где по пояс. Вода оказалась ледяной, впрочем, как ей и полагалось быть; горные эти речки все были ледниковые. Дети запрыгали по камням. Правда, порой приходилось брести и по воде, что было не вполне безопасно - чуть задержишься, и мышцы начинает сводить болезненной судорогой, а течение-то мощнейшее! Собьет с ног и потащит с собою вниз по каменным глыбам.

И вот как раз посреди этой нешуточной переправы ящерицы вдруг почувствовали первый приступ слабости. Бедная принцесса едва не свалилась с мокрого камня в воду, в последний миг подхваченная подоспевшей Сеней. Принц усилием воли переборол прилив дурноты, и вдвоем с девочкой они помогли вконец обессилевшей Пине добраться до берега. Здесь они усадили ее на камень, и Филипп, тяжело дыша, опустился на гальку рядом с ней.

- Значит, плащи не спасли… - устало проговорил принц и вдруг вскинул удивленные глаза на Сеню. До него только сейчас дошло, что у нее не было никаких признаков слабости. Девочка на всякий случай даже потрясла головой. Но нет, она хорошо себя чувствовала.

- Странно! Паутина прилипла мне на ногу, а я ничего не ощущаю. Как ты думаешь, почему? - спросила Сеня и вдруг осеклась. Принц проследил за ее встревоженным взглядом и замер в ужасе. В чистом голубом небе летела птица. О!… Они узнали бы этот силуэт среди тысячи других! А как хотелось бы никогда его больше не видеть!

Филипп затормошил сестру. Она сидела, безвольно склонив голову на грудь. Даже встать-то стоило ей огромного труда. Принц обернулся к девочке.

- Беги! Беги к скале, скорее! Мы за тобой! Сеня колебалась.

- Ну беги же! - в отчаянии закричал тогда Филипп. - Только ты можешь! У тебя камень! Если ты не доберешься до Хотт, мы погибнем все!

И девочка побежала. Босые ноги скользили по влажной гальке, к тому же она то и дело оборачивалась взглянуть на покинутых друзей. Наконец принцу удалось уговорить сестру, и они тоже побежали. Принцессе было совсем нехорошо, и брат буквально волочил ее за собой, но и он теперь слабел буквально на глазах.

Чайка тем временем неотвратимо приближалась. Вот она опустилась на гальку, и когда Сеня оглянулась в следующий раз, она увидела на берегу уже не птицу, но Альбиноса собственной персоной. А рядом с ним вдруг откуда ни возьмись вырос хихикающий Болотник. Он отряхнул свой рыжий плащ, расправил складки и, уперев руки в бока, так, чтобы получше был виден драгоценный пояс, заорал:

- Добро пожаловать, дорогие, на родину! С возвращением!

Он раскланялся на три стороны, явно получая удовольствие от происходящего.

47
{"b":"57482","o":1}