- Куда же вы? Не хотите даже поздороваться с добрым дедушкой? - крикнул он ящерицам, которые бежали из последних сил, подгоняемые страхом. А чудилось сейчас беднягам, будто держит их невидимая глазу паутина, опутывая с каждым мгновением все больше и больше, утягивая за собою назад…

Колдовство то было и злые чары!

Но Болотник этим не удовлетворился. Он направился к ящерицам, и Сеня, оборачиваясь на бегу, в ужасе следила, как он легко нагоняет их. Силы у колдуна были не стариковские. Болотник резво мчался по берегу; рыжий плащ развевался у него за спиной, а ноги, обутые в черные сапоги, быстро мелькали в воздухе - по-юношески. И вот, поравнявшись с преследуемыми, он стукнул по плечу сначала Пину, а за ней и Филиппа.

Девочка замерла на месте, будто пораженная громом. Во рту у нее пересохло, ноги стали ватными…

Друзья ее каменели прямо на глазах!

Вот только что они еще могли бежать! А сейчас и принц, и принцесса застыли гранитными изваяниями, и даже золотые короны, мгновение назад сверкавшие в лучах солнца, обратились в тусклый камень!

Это было совершенно невыносимо. Слезы брызнули из глаз девочки и застлали все вокруг. Сердце ее будто кто-то схватил ледяной рукой и сжал до боли… Отчаяние охватило ее целиком. Бессильное отчаяние! Но ненадолго. Сеня вдруг поняла, что ненавидит! В груди ее закипала холодная ярость; сердце встрепенулось и забилось ровно и сильно, гоня быстрее горячую кровь. Девочка облизнулась: на губах выступила соль - напиток Гушу забился в ее жилах.

Слезы высохли сами собой. Спокойная ненависть к врагу заполняла теперь все ее сознание. Спасение для друзей было наверху. Значит, она доберется туда, чего бы то ни стоило!

Девочка-воин повернулась лицом к скале и побежала. Теперь она не оглядывалась; она знала, что бегает быстрее всех! Ноги больше не скользили по гальке - она была самая ловкая! Нет силы, которая могла бы ее сейчас удержать!

Скоро босые ноги понесли девочку наверх по узкой каменной тропе. Пятки ощущают тепло шероховатой скалы - надежной прочной опоры; она не смотрит вниз, высоты не боится, сердце бьется ровно, дышит она размеренно. Вверх! Вверх! Вверх! Ничто ее не остановит!

Болотник в недоумении взглянул на своего ученика.

- Что это с ней? Никак озверела! Бес, что ли, в нее вселился? Ты видел, как у нее загорелись глаза? Зеленым огнем… Фу-у-у!… Неприятно даже! И почему на нее не действует мое колдовство? На этих вон действует! - он махнул в сторону окаменелых ящеров. - А на нее нет! - старик недовольно потряс головой. - Не пойму, что ты здесь стоишь, бездельник? - накинулся он на своего ученика безо всякого перехода.

- А что нужно делать? - беззлобно поинтересовался Альбинос.

- Что делать? Что делать? - передразнил его колдун. - Догнать эту мерзавку и сбросить вниз со скалы! Надоела она мне до смерти! И потом, она стрелу украла! - крикнул он уже вдогонку белой птице.

Сеня не заметила, как подлетела чайка. Внезапно она почувствовала сильный толчок в плечо - птица с разгона ударила ее клювом - и от неожиданности потеряла равновесие. Перед глазами мелькнула река, галечные ее берега, покрытая лесом гора… - правая нога чуть было не соскользнула с узкого карниза! Но в последнее мгновение девочка все же успела рухнуть на колени и, вцепившись пальцами в неровности скалы, отползти к стене. Она облегченно перевела дух - высота-то была о-го-го какая!

Чайка, развернувшись, подлетала снова. Девочка, по-прежнему стоя на четвереньках, глядела прямо в ее красные глаза. С бьющимся сердцем поджидала она, когда птица подлетит поближе, - рука нащупывала у стены острый камень. И вот врагов разделяет всего несколько метров. Изловчившись, Сеня, целясь в крыло, швырнула камень. Девочка знала, что не промахнется! Она ведь была самой ловкой! Белые перья вмиг окрасились алым, и чайка, кувыркаясь в воздухе, бесформенным комом обрушилась вниз. Только у самой земли подбитой птице удалось-таки выправиться… и Альбинос тяжело свалился коленями на речную гальку. Даже сверху было видно, что одна рука его вся в крови.

Ученик колдуна, кривясь от боли, осматривал свою рану; она оказалась глубокой, с рваными краями, и кровь частыми каплями стекала с локтя на серые речные окатыши. Насурим подошел к нему и, презрительно поджав губы, протянул своему незадачливому ученику какой-то грязноватый на вид мешочек. Альбинос вытряхнул на ладонь горстку черного комковатого снадобья и присыпал им рану. Кровь перестала капать почти сразу. Тогда, оторвав рукав от своей рубахи, он изодрал его на полосы и перевязал ими больную руку. Не летать ему теперь недели две, не меньше!…

Колдун, хмурясь, смотрел вверх, на скалу.

- Уж если кто дурак, он все делает по-дурацки! - прорвало наконец его. - Ты подумай сам, кто тебя одолел, переростка эдакого! Стыдобища! Людям в глаза не взглянешь! Вырастил помощничка, ничего не скажешь… Себе на голову! Теперь, спасибо тебе, мерзавка уж на середине скалы!

- Ну и что из этого? - пожал плечами ученик. - Пусть прогуляется… Деться-то ей некуда. Все равно вниз спустится рано или поздно…

- А ты, дорогой, не подумал, зачем это они рвались сюда, буквально рискуя жизнью? Для чего это им так нужно в долину? Наверно, просто так! Из интереса, что с ними тут будет! Во-о-он стоят, каменные чучела… А где они шатались последние два месяца? Может, ты знаешь?

- Да мало ли где, - снова пожал плечами Альбинос. - Вы же сами говорили, что от Сапфира нету избавления.

- Говорить-то говорил… - задумчиво кивнул старик. - Да вот теперь не уверен… Нет, нельзя ей наверх! А раз колдовство ее не берет, надо сковырнуть ее оттуда как-нибудь иначе…

Он огляделся. Ниже по течению реки, там, где когда-то Хотт, взорвав скалы, открыла людям белый мрамор, остались лежать горы обломков. Туда-то и устремился Болотник.

- Сейчас я тебе устрою! - приговаривал Насурим на бегу. - От булыжника, небось, тебе никакой талисман не поможет!

Среди обломков он выбирал округлые валуны, каждый величиной с голову быка, и складывал их рядком на траве. Заготовив с дюжину снарядов, колдун, прищурившись, оценил расстояние до вершины скалы и, размахнувшись, швырнул первое ядро. Оно полетело со свистом, будто выпущенное из пушки! Да уж, чего-чего, а силы старому колдуну было не занимать!

Камень врезался в стену всего в нескольких метрах от крохотной фигурки. Та в испуге замерла, но потом кинулась бежать по карнизу с удвоенной скоростью.

Болотник принялся метать ядра одно за другим - еще немного и мерзавка скроется за изгибом скалы; зубец наверху был почти круглым. Но спешка никому не подмога! Ни один из снарядов не попал в цель, Колдун в ярости топнул ногой о землю. До входа в замок девчонке теперь оставался лишь один виток скального карниза. Если только… Если только не обрушить кусок каменной тропы перед верхней площадкой! Поди-ка тогда, перелети, деточка!

И колдун принялся выбирать валуны покрупнее.

Сеня, тяжело дыша, стояла, прислонясь спиной к теплой, нагретой солнцем скале. В ушах еще стояло грохотанье каменных ядер, врезавшихся в стену рядом с ее головой. Кожу саднило от множества ранок, оставленных разлетавшимися во все стороны осколками. Как было страшно! Но она все же успела выскочить из-под обстрела и укрылась за громадой скалы. Теперь до Замка оставалось чуть-чуть. Белокаменные стены начинались всего-то в трех метрах над головой. Если бы она умела летать или хотя бы ползать, как ящерицы… С той стороны снова загрохотало. Бесится колдун! Девочка собралась с силами и отправилась дальше. Здесь, с безопасной стороны, она дождалась, когда старик, видимо устав, утихомирился. Выждала еще немного и, встав на четвереньки, поползла по карнизу, в кровь обдирая колени. Она очень надеялась, что снизу ее не заметят. Но скоро девочка поняла, что это было напрасно. Все, все оказалось напрасно, потому как пути дальше не было. Большой кусок карниза исчез начисто. Он был просто-напросто отколот от скалы каменными снарядами. Слезы бессилия подкатили к глазам. Наверное, это и в самом деле был конец… Друзья так и останутся навечно стоять окаменевшими в родной долине, храня в своих гранитных сердцах тщетную надежду на спасение. Нет, не будет им избавления…