— Начинай, будешь практиковаться до тех пор, пока на замену магазина у тебя не будет уходить не больше трёх секунд.

Следующие четыре часа были адом, но все, же я это сделала, конечно, повторить трюк Влад, мне не удалось, но сменить магазин за две секунды я смогла, хотя это и стоило мне стёртой правой руки, и нескольких прищемленных пальцев. Мой дорогой друг явно не ожидал, что я так быстро освоюсь, и погонял меня ещё полчаса, так чисто для порядка. Мы перешли к пистолету, учились выхватывать его из кобуры, конечно до результатов Влада опять же мне было далеко, но моим быстрым прогрессом, он всё равно был удивлён.

— Ты на кого училась? — ближе к вечеру спросил он.

— Медсестра, а что не так?

— Слишком быстро учишься, в своё время мне потребовалось даже немного, больше времени, что бы достичь таких же результатов.

— Ну, может вы просто такой туго обучаемый? — вставила свою шпильку я. На что Влад только пожал плечами.

Он сказал это слишком рано, думала я, потирая ушибленное прикладом плечо. Скорее всего, на этом месте образовался один сплошной синяк. Я отстреливалась короткими очередями по окнам ближайших зданий, успела сменить четыре автомата, а пули упорно не хотели ложиться в цель.

Менять автоматы, так проинструктировал меня Влада, после отстрела сотни рожков я выбрасывала старый автомат на дорогу и шла брать новый. Как сказал сам Влад, чистить и ухаживать за обычными заводскими Калашами он не видит ни какого смысла, этого добра навалом. Несмотря на обильную практику, короткие очереди оказывались то слишком длинные и задирали ствол вверх, то наоборот очередь превращалась в одиночный выстрел. В очередной раз, набивая опустевшие обоймы, шипя от тугости пружины и стёртых пальцев, я заметила, что Влада вышел из БТРа.

На нём не было уже ставшего привычным для меня оружия, только меч на поясе. Его походка изменилась, осанка тоже, он шел, согнувшись, выставив плечи сильно вперёд. Замер, становясь в стойку, беря меч в руки. Одной за ножны, вторая едва касалась рукояти меча.

Неожиданно дорога пропала, дома растворились, у меня дыхание над миром вставали тени. Набежал туман, дождь зарядил как из ведра, но этот дождь был сухим. Мы оказались посреди поля, и этим оказалось поле брани. Влад теперь был ниже, и одет в странную синюю броню.

Он застыл, и тяжело дышал, напротив него был воин, только не в синем, а красном доспехе. Один удар сердце отделял момент, когда они сошлись. Меч война в красном пробил Влада насквозь, удар же Влада разрубил врага напополам. Когда наваждение пропало, я заметила что Хотник, стоит и недовольно на меня смотрит.

— Я разве объявлял перерыв?

— Влад у меня всё равно ничего не получается, это чёртов автомат меня не слушает. — Мой спутник слегка помрачнел, потом, как-то внимательно на меня посмотрел.

— Хочешь стать моим напарником? Я всё равно подыскивал себе компаньона, как ты, наверное, заметила, мой броневик рассчитан на двух человек экипажа?

— И что пока смерть не разлучит нас? — пошутила я.

— Почему, смерть? Смерть нас не разлучит — совершенно серьёзно ответил он. — Вот только если захочешь уйти, ты не сможешь этого сделать, а предавши, умрёшь, с моей стороны такие условия.

Рот предательски пересох, мне пришлось постараться, что бы выдавить из себя хоть слово в ответ. Но я всё же ответила ему, а почему ответила именно так, не знаю. Хотя знаю, но никогда не признаюсь.

— Хорошо, я согласна. — Он посмотрел на меня удивлённо, как будто смотрят на меня в первый раз, выглядел он не слишком радостно, и даже немного раздосадовано.

— Точно? — явно не удержавшись, переспросил он. Так это он меня так пугал, и представление было нужно, только что бы я отказалась. Эта мысль придала мне решимости, не удостоив его ответом я кивнула.

— Я Влад Хотник, беру себе в напарники и союзники Марию, обязуюсь защищать и помогать ей, делить с ней свою добычу и прислушиваться к её мнению. — Я нервно хихикнула от того что клятва больно похожа на свадебную.

— Я Мария, беру себе в напарники и союзники Влада Хотника, обязуюсь защищать и помогать ему, делится с ним свою добычу и прислушиваться к его мнению. — Хотелось ещё добавить пока про смерть, которая нас не разлучит. Но видя очень серьёзного и нахмурившегося Влада, я передумала шутить.

Хотник зацепился за скобу, и поднялся ко мне, положил одну руку мне на талию вторую на плечо, я почувствовала жар, идущий от его тела. Нет, это был действительно жар, воздух даже немножко плыл над ним.

— Подними автомат, расслабься. — Осторожно взяв меня за локоток, при этом его вторая рука соскользнула с плеча мне на талию. Приблизив своё лицо к моему, так что бы видеть, прицель автомата, он зашептал мне на ухо.

— Почувствуй своё оружие, вдохни в него жизнь — от его рук меня словно обдало жаром, он, чуть задержавшись в груди, легко соскользнув в автомат, мои щёки предательски запылали.

— Придай своему оружию волю, и сломи её, сделай его часть себя. — Его рот ещё ближе приблизился к моему уху, я почувствовала на коже его дыхание.

— Почувствуй каждую пулю, пожелай, что бы она поразила цель, а теперь наведи своё оружие и стреляй.

Автомат перестал быть неуклюжей железкой, я ощутила каждую его трещинку в дереве приклада, каждую детальку, когда я спускала курок, удар бойка по патрон мне показался интимным, ход затвора, дыхание пороховых газов.

Из-за темпа стрельбы, множество коротких очередей, слились в одну длинную, а весь пяты этаж хрущёвки лишился окон, рука сама заменила опустевший магазин. Стрелять оказалось неожиданно оказалось очень легко и упоительно, каждый выстрел словно глоток маленького счастья, при этом я почти не чувствовала отдачи, и смогла опомниться только тога когда рука спустившаяся за очередным магазином наткнулась на пустоту.

Первое, что я ощутила, это то, что Влада рядом нет, хотя тепло его рук всё ещё ощупалось на коже. Хотник сидел на броне и тяжело дышал, пот с него лился ручьём, я дёрнулась уже, чтобы, чем-нибудь помочь ему, но он остановил меня жестом.

— Всё нормально, дай мне пять минут, отдышатся, запомнила ощущение именно его тебе и надо добиться. — Он откашлялся в руку, я успела заметить кровь, которую он пытался спрятать в кулаке.

— Что с тобой? — На этот раз я не удержалась, и присела рядом.

— Знаешь, пуля в лёгкое, это довольно больно хоть и быстро. — Он ещё раз прокашлялся — надо тебе найти винтовку. Мне удалось выяснить твоё прошлое воплощение, ты снайпер, погибла, похоже, конце сорок четвёртого года.

— Я? — моему удивлению не было придела.

— Да ты, я думал, что ты была санитаром, или врачом ан нет, странно, если честно, почему между твоими жизнями такой большой промежуток времени, очень странно. — Он потёр грудь, скривился. — Когда у тебя беспричинно заболит в груди грудь, днём ли, ночью ли, насколько бы я не был уставшим, скажи мне об этом, обязательно это очень важно.

— Зачем, от лёгкой боли ни кто не умирал.

— Моё предыдущее воплощение был девятнадцатилетний парень, погиб в Афганистане в восемьдесят восьмом году, его колонна угадила в засаду, а БТР подбили, взрывом ему оторвала ногу, он получил две пули в живот, умирал он долго. — По его телу прошла дрожь, похоже, это воспоминание было не из приятных. — Я едва не помер, когда эти воспоминания вернулись ко мне.

Дело сдвинулось с мёртвой точки, броневик неспешно катился вперёд, а я расстреливала окна всех встречных на пути зданий. Теперь от стрельбы я начала даже получать своеобразное удовольствие, несмотря на подрагивающие от усталости руки, отбитое плечо и лёгкую глухоту.

Конечно до тех результатов, которых достигла под контролем Влада, было пока далеко, но пули хотя бы не летели куда зря. А если учесть, что стреляла я в первый раз в жизни, то результат был вообще отличны.

Эти дни слились в один, я стреляла, машина ехала, Влад останавливался только что бы поесть, или, когда я валилась от усталости. На то что бы преодолеть небольшой городок у нас ушла почти неделя, на привалах Влад что-то мастерил, но на предложения показать только улыбался. Никогда ни думала, что на плече может образоваться самая настоящая мозоль, да ещё и вторая, на указательном пальце.