Автоматические измерения шли через каждые 10 секунд — это 100-120 метров хода корабля. Они-то и выявили микроструктуру, неоднородность вод. Загрязненные радиоактивностью воды из Припяти и Тетерева как бы вкрапливались в относительно более чистые воды Киевского водохранилища. Самописцы их обозначали всплесками кривой.
Съемки в Киевском водохранилище сопровождали отбором и радиохимическим анализом проб воды и донного ила.
Только начали эти съемки — и прошел первый за длительное время дождь. Он промыл атмосферу, вынес радиоактивность с почвы в воду. И, тем не менее, радиоактивность не достигла предельно допустимых уровней.
Потом проводили новые съемки радиоактивности в водах рек Припяти, Тетерева, Днепра с отбором проб: всего пять раз в 86-м, два раза — на следующий год. И лишь одна съемка потребовалась через год: обстановка явно улучшалась.
Данные, полученные этой лабораторией по воде, уже в сентябре 1986 года вошли в советский доклад МАГАТЭ.
Л.М. Хитрову было что рассказать коллегам. Всего за год была составлена серия карт распределения радионуклидов в воде Киевского водохранилища. Разглядывая их, отчетливо видишь, как резко упала радиоактивность не только в районе Лютежа, но и г.Чернобыля. Выявилась и другая закономерность: у выхода Днепра в Черное море вода гораздо чище, чем в районе Киева.
Для получения этих сведений потребовались многие тысячи различных проб, аэро-гаммасъемок — в дополнение к непрерывным гамма-съемкам со стационарных комплексов. Некоторые анализы требуют по несколько дней работы для получения результата, который в итоге окажется просто одной цифрой в высокой колонке таких же цифр: пробу нужно высушить, сжечь, обработать, поочередно различными химикатами и лишь потом проводить на ней измерения.
Пришла первая зима после катастрофы. Комплекс института геохимии и аналитической химии с “Академика Морзеева” перенесли в Киев, а его датчики установили на киевском водопроводе, где он измерял состав воды на входе и выходе. В Чернобыле такой же комплекс-станция остался на своем буе у пристани и всю зиму мерил радиоактивность подо льдом. Одновременно шли исследования на Волге и Москве-реке.
Ни в Днепре на всем его протяжении, ни в Припяти, тем более на Волге и в Москве-реке отклонений от санитарных норм в уровне радиоактивности не было. Даже в октябре 1986 года радиоактивность днепровской воды в районе Киева и выше не превышала океанический уровень. Это в тысячу раз меньше предельно допустимых концентраций.
... Специалисты предсказали, что окончательное формирование радиоактивного загрязнения природных сред закончится в течение 1988 года. Так, в общем-то, и произошло.
В марте 1989 г. председатель Госкомгидромета СССР академик Израэль сообщил, что цезий-137 с уровнем загрязнения 15 Ки/км2 и более распространился на площади около 10 тыс. км2 (1,5 тыс. км2 в УССР, включая 0,5 тыс. км2 в зоне отселения, 2 тыс. км2 - РСФСР и 7 тыс. км2 в БССР, включая 3 тыс. км2 в зоне отселения). Всего на территории вне зоны отселения расположено 640 населенных пунктов с населением более 230 тыс. человек. Позднее в России обнаружили неизвестные прежде обширные “пятна”.
Горизонтальная миграция радионуклидов оказалась несущественной, если иметь в виду крупный масштаб зоны загрязнения — их изолинии на карте почти не смещались. Но в узких пределах территорий такие перемещения были довольно заметны. Грязь переносили на колесах, на ногах, в результате хозяйственной деятельности.
Чернобыльская авария оказалась непохожей ни на одну из подобных аварий в мире не только по масштабу, но и по характеру загрязнения территории. Все это создавало большие трудности для анализа последствий катастрофы.
Из реактора в Чернобыле было выброшено около 450 различных видов радионуклидов. Из них львиная доля, 80-90%, в первые дни приходилась на короткоживущий изотоп йод-131. Постепенно, с прекращением выбросов радиоактивность падала. На сцену выступали долгоживущие элементы: рутений, родий и др. Со временем содержание изотопов заметно уменьшилось, и на первом месте оказались цезий-137 и стронций-90. Зато обнаружились и трансурановые элементы: плутоний, америций и некоторый другие, хотя и в небольшом количестве.
Чуть позже были построены довольно подробные карты загрязнения этими радионуклидами, а также цирконием-95, рутением-103, танталом-140 и др.
Три ярко выраженных “языка” протянулись от станции на север, юг и запад. Их принесли ветры. “Языки” называются “радиоактивный след”. Исследования радиоизотопного состава на радиоактивном следе показали, что всюду радионуклиды распространены фракционно, в виде пятнистых скоплений большего или меньшего масштаба. Например, на северном следе обнаружено стронция раз в десять больше средней величины. И загрязнение цезием также имеет пятнистый характер.
Часто радиационный фон оказывался неодинаков даже на расстоянии в метры, сантиметры: ветром обломки, грязь да пыль разнесло неравномерно. Куда больше попало — там и большая опасность. Летом 86-го на территории АЭС обнаружили бетонный столб, у которого одна сторона почти совсем чистая, а к другой прислониться ни в коем случае не рекомендуется, так “светит",
Такая неоднородность, пятнистость выпадений поразила даже специалистов. После ядерного взрыва в Хиросиме и взрыва ядерного хранилища на Урале осадочные выпадения были иными: рассеяны по земной поверхности довольно равномерно.
Ядерная авария в Чернобыле привела к загрязнению местности изотопами сложного ядерного состава, принципиально иного по сравнению с последствиями от взрыва бомбы. А поэтому кстати, в Чернобыле и спад радиации идет значительно медленнее.
Характер чернобыльского следа определялся в первую очередь динамикой выброса из реактора. Свою роль сыграли и дожди, неравномерно выпавшие в зоне прохождения радиоактивного облака. На некоторых участках плотность загрязнения цезием и стронцием достигала 20-30 Ки/кв.км; а в отдельных местах — около 80 Ки/кв.км.
Данные аэроспектральной съемки и анализ проб почв показали, что на ближнем следе концентрация стронция колебалась в пределах 0,2 мКи/км2, то есть меньше, чем предполагали ранее, когда сравнивали относительную плотность радиоактивных выпадений данного радионуклида (Ки/км2) в различных секторах — и мощность дозы (р/ч). Плотность загрязнения плутонием на ближнем следе достигает 0,1-1 Ки/км2, в непосредственной близости к промышленной площадке местами превышает 10 Ки/км2, но с расстоянием относительно быстро убывает. Однако плутоний, стронций и некоторые долгоживущие радионуклиды встречаются не в чистом виде, а в составе частиц топлива. Это было очень важно понять и теоретикам, и практикам-экономистам и биологам — при изучении сложившейся картины и в прогнозе на будущее, а также при рассмотрении путей перемещения этих радионуклидов и почвах, водах, грунтах, растениях и животных.
Активную дезактивацию и интенсивные специальные агромелиоративные мероприятия проводили для снижения уровня радиации в пищевых продуктах до 4 раз (учитывают лишь цезий-137). По рекомендациям Госкомгидромета СССР, эти меры при соблюдении предписанных норм проживания позволяют считать безопасным норматив загрязнения почв цезием-137 даже до уровня 40 Ки/кв.км. Но эти нормы проживания такие жесткие, что едва ли возможно на них согласиться.
Радиоактивному загрязнению вообще подверглась значительная часть сельскохозяйственных угодий внутри 30-километровой зоны и примерно 2 миллиона га — за ее пределами. В Чернобыльском районе около 46 процентов загрязненной территории приходится на придорожные ландшафты, а все равнинные открытые территории — это поля. Примерно половина из загрязненных земель Белоруссии и РСФСР тоже пришлась на сельскохозяйственные угодья и столько же — на леса, болота, реки и озера.
