Но секретность-то и привела к слухам. Кое-кто в Киеве, “что-то” услышав о йоде, стал пить его из пузырьков, обжигая слизистую оболочку. Некоторые вовсе перестали пить молоко и есть молочные продукты, подвергая себя кальциевой недостаточности и тем самым открыв дорогу в организм радиоактивному стронцию, который способен заместить кальций. Многие отказались от зелени, овощей и фруктов.
Особого внимания требовали дети. Летом 1986 года киевских детей, как и вывезенных из 30-километровой зоны, государство отправило отдыхать в безопасные целебные края. Правда, перед этим по республиканскому радио выступил кто-то их высокопоставленных чинов и заверил, что в Киеве полный порядок и абсолютно не о чем беспокоиться. В одном из киевских родильных домов в первые дни были окна распахнуты настежь: жарко, и детям “нужен свежий воздух”. А потом этих детей приводили к норме в реанимации.
Так, может быть, равнодушие и безответственность страшнее этой так называемой паники?
Утром 27 апреля, желая узнать, готовы ли в селах Киевской области к приему эвакуированных, заместитель председателя оперативной группы ЦК КПСС В.В. Марьин спросил совета у стариков, боялся, что не согласятся. “Ну, что ты, сынок, мы войну помним”. В другом селе он увидел председателя колхоза, его большой дом, жену, детей — они уже все переселялись в одну комнату и освобождали остальные. В третьем селе посоветовались с молодыми. Один из них сказал: “Я зарежу свинью, надо кормить людей”.
Эвакуированные колхозы и совхозы решили не распылять, а разместить по принципу “хозяйство в хозяйстве”: в наиболее сильных хозяйствах. И это было разумно. В Брагинский райком партии Гомельской области Белоруссии, куда предстояло эвакуировать пять крупных хозяйств, буквально из всех колхозов и совхозов стали поступать просьбы о размещении пострадавших именно у них. Райком согласился, хотя осуществить это было непросто. Например, председатель колхоза имени Энгельса Н.Шапетько рассказал, что им пришлось срочно создавать четыре летних лагеря, условия для водопоения и кормления животных, чтобы принять из колхоза “Посудово” 1700 голов скота, в том числе 660 коров. Колхозники и строители местного предприятия производственной механизированной колонны во главе с В. Зинченко работали без сна десятки часов. Первый секретарь райкома комсомола привел свой отряд на помощь, и ни один рабочий не ушел домой, пока не устроили полностью. Сохранили не только колхозных, но и почти всех коров индивидуального сектора.
Давали приют эвакуированным людям, размещали их по своим домам и сами селяне по своей инициативе, и местные власти. Круглосуточно работали райкомы партии: призывали людей к сплоченности в трудную годину, помогали организационно.
Белорусы принимали украинцев, словно близких людей. В частности, секретарь парторганизации Н.Ивахненко приютил в своем доме две семьи, тракторист В.Жирафский — десять человек. Это было массовым явлением. В Киевской области были временно размещены, трудоустроены и обслужены более 90 тысяч эвакуированных из 65 населенных пунктов Чернобыльского района. Десятерых приняла к себе пенсионерка из села Блидча Иванковского района А.Я. Лешенко, у которой в своей семье — пятеро. Семерых приютил колхозник И. Коваленко. Молодой водитель Иванковского дорожного управления Н. Савченко пришел в сельсовет с предложением от себя и от жены: “Дайте мне две или три семьи”. Г.И. Бацула с семьей остановился у него и постоянно убеждался, что искренне заботятся эти люди о приезжих, не думая о создавшейся тесноте. Ведь две из трех своих комнат Савченко отдал, а сам с женой и детьми перебрался в одну. Жили вместе, как единая семья. Работать Бацула-старший вернулся в Чернобыль в свое УС ЧАЭС.
Сельские жители из Бородянского района Киевской области также приняли более 5 тысяч человек из Чернобыльского района. Делились необходимым люди из колхозов “Заря”, “Майдановка”, “Перемога” и др. Даже в школах право заниматься в первой смене отдали приехавшим детям.
Сотни матерей с детьми были вывезены в пионерские лагеря, дома отдыха, пансионаты. Они находились там на полном государственном обеспечении. Большая группа эвакуированных из Чернобыля женщин с детьми разместилась среди сосен в санатории “Украина”, в курортном местечке Ворзель под Киевом. Здесь в сентябре у заведующей фермой колхоза имени В.И. Ленина Любови Тумановой родился сын. Он был сотым ребенком в большой семье эвакуированных из Чернобыля женщин. Кардиологический санаторий в считанные часы перепрофилировался в медицинское учреждение. Все — от врачей, медсестер и санитарок до официанток и поваров прошли переподготовку. Весь первый месяц они работали без отдыха. Случалось, и даже пеленки стирали люди с дипломами. Но это никого не смущало. Папаши почти все в это время работали в зоне, на станции. Поэтому из больниц молодых мам обычно встречал “папаша на общественных началах”— Марк Семенович Орловский и вез в санаторий. Были, как полагается, и лимузин, и цветы, и огромный торт, и всеобщий праздник. Каждую молодую маму поселяли в отдельной однокомнатной квартирке со всеми удобствами, с детской кроваткой, коляской и ванночкой. Приданое для малыша дарили еще в больнице. Почему-то “урожайным” этот дом стал на двойняшек. Авария тут, конечно, не при чем — ведь детишки были уже “в проекте”.
Дети рождались и росли здоровыми и упитанными, и заслуга в этом добрых работников санатория — и шеф-повара Т.Ф. Семеняки, не считавшей капризами пожелания “чего-нибудь вкусненького”, и заведующей отделением Л.П. Ивлевой, медсестры Т.П. Харченко, врача В.А. Добрыниной, диет-сестры Л.В. Главацкой, сестры-хозяйки B.C. Строкач, официантки С.А. Сидорчук и прачки О.В. Харченко.
Но ведь бывало и такое в поликлиниках, когда явно заболевшим детям в медицинской карте писали фальшивые ссылки на якобы алкоголизм или курение родителей — лишь бы не связывать болезнь с радиацией.
Тысячи людей разбросало по всей стране: желающие могли уехать на другие атомные стройки, действующие АЭС, просто к родственникам. Г.И. Бацула занимался размещением работников управления строительства УС ЧАЭС. То была работа без счета времени, случалось — круглые сутки.
— Большинство, приглашая на длительное жительство, отказывались от какой бы то ни было компенсации за неизбежно возникающие в связи с этим неудобства для них самих, — говорит он.— Но все же, не скрою, были в Иванкове и такие, кто не очень торопился принимать приезжающих, хотя жил довольно просторно. Но их было немного.
Однажды произошел и вовсе дикий случай: в селе Вовчки (по-русски, Волки) не захотели пустить эвакуированных в свои дома. И беременная женщина вместе со своими детьми осталась ночевать на улице, благо погода позволяла.
Эвакуированные сельские жители с особой болью оставляли свои дома, нажитое, может быть, всей жизнью, могилы предков, тепло своей печи, свою землю, скотину.
— Так-то тяжело уезжали, тако голосу было — думали: не переживем того отъезда в эвакуацию. Колы б можно было, я бы поехала, руками, ногами ее загребла, ту радиацию, чтоб вернуться можно было. Не надо нам компенсации, не надо новых домов только бы домой.
В документальном фильме “Колокол Чернобыля” деревенский житель Украины сокрушенно смотрит на свой дом в день эвакуации и говорит оператору:
— Хозяйство такое хорошее, ну як его кинуть?.. Надо буде, кинем, як ишаки работать будемо, токо щоб было усе добре и у нас, и во всем мире...
В гостях у приютивших селян жили недолго — переселились в новые дома. Сделано для переселения жителей из загрязненных районов очень много. По существу, в короткий срок в новые дома и квартиры переехали около ста тысяч человек.
Вскоре все эвакуированные из Чернобыльского района получили постоянное благоустроенное жилье, дети пошли учиться или в садики. Гигантская по масштабам и сложности работа.
Только за одно лето на Украине для эвакуированных в сельской местности за счет государства построили и бесплатно передали 7 тысяч благоустроенных жилых домов усадебного типа. Это обошлось более чем в 200 миллионов рублей в ценах 1986 г. К январю 1987 г. таких домов было около 120 тысяч. Семьям энергетиков, эвакуированных из Припяти, предоставлено 7,3 тысяч квартир в Киеве и 500 — в Чернигове, да более тысячи мест в общежитиях. Позже для тех, кто пожелал работать на ЧАЭС, построили временный вахтовый поселок “Зеленый мыс”, а затем и новый город Славутич. Да еще открыли новые медицинские учреждения, предприятия торговли, быта, общественного питания, школы и дошкольные учреждения, узлы связи, здания сельских советов и другие объекты социально-культурного назначения. Всего построено 517 таких объектов. Материальная помощь в порядке компенсации населению составила 800 миллионов рублей.
