Как почти на всех двинских пристанях, здесь многолюдно. Одни едут, другие провожают, третьи встречают, а иные, особенно молодежь, пришли просто так. Хоть и не в диковинку, а все ж таки приятное это зрелище: подходит красивое, белоснежное судно, мягко встает борт о борт с дебаркадером, четко производится швартовка, идет высадка и посадка пассажиров…

За Рочегдой тянется крутой красноглинистый правый берег с деревнями наверху. Далее высокий берег переходит в низменный. Место это так и называется — Конецгорье. Название не следует понимать буквально, но на некоторое расстояние обрывистые высокие берега и в самом деле кончились и появятся снова значительно ниже, за Моржем. А места конецгорские — просторные и веселые. За «горами» идут широкие луга со стогами, река не сжата, не стеснена, и хороша она в солнечный день.

И опять чистые плёсы, окаймленные золотистыми полосами песков, низкие песчаные острова, луга. Вот, кажется, реку вдали совсем закрыли пески, но так только кажется. Мы плывем вперед, приближаясь к устью Ваги.

Те места, мимо которых мы проплываем, дышат миром и тишиной, и нет, пожалуй, спокойнее и приветливее мест на реке, и трудно сейчас представить, что были эти места свидетелями драматических событий на Двине, что деревни эти когда-то упоминались в сводках гражданской войны.

Гражданская война на Севере… Далеко от нас отстоят события тех лет, мало осталось живых очевидцев. В ту нашу поездку, двадцать пять лет назад, еще встречались старики, помнившие былое, и, бывало, когда мой друг раскуривал трубку, говорили усмешливо:

— Духовит у тебя табачок, Володька. Англичане такой курили. Дай-кось свернуть.

Печник Данила Синцов из Заостровья рассказывал:

— Большая война была. По всей реке стреляли, из пушек били, что было!

— А у вас воевали?

— У нас не было, а под Сельцом большой бой шел. Досель изба там стоит, снарядом поврежденная.

Упоминалось в рассказах имя Хаджи-Мурата, воевавшего под Шенкурском. Не зная истории гражданской войны в подробностях, мы поначалу недоумевали: откуда на Севере имя героя повести Льва Толстого? Оказалось, что речь шла о Хаджи-Мурате Дзарахохове, герое гражданской войны, красном коннике, отличившемся в боях на Ваге.

Рассказывали старики, как сгоняли мужиков в белую армию. Помнили, какое там было обмундирование и какое довольствие. Шинель давали английскую, и харч тоже заморский был. Да не пошел народ за ними, не стал воевать в чужих шинелях против своих братьев…

Многое рассказывали старики, но не все мы по неопытности записывали, а теперь жаль… Другая война — Великая Отечественная заслоняла прошлые события — пять лет, как она кончилась, и хоть не гремели бои на среднедвинских плёсах, а как с косой прошлась по деревням…

Да, далеко отошли события гражданской войны от наших дней, и теперь мы знаем о них по книгам. И хотя многократно описаны они и подробно исследованы, здесь, близ устья Ваги, нельзя не вспомнить о них, и прежде всего о Павлине Виноградове: здесь он дал первый бой врагу, здесь и погиб.

Павлин Федорович Виноградов не северянин родом — он пскович, питерский рабочий. Был он вовсе не пожилым человеком, как может показаться, глядя на его памятник в Архангельске, а, вернее, молодым — двадцативосьмилетним, в очках, рано начавшим лысеть — последствия каторги. Был отнюдь не военным человеком. И не был он членом партии формально, но на деле — беспартийным большевиком.

П. Ф. Виноградов был послан в Архангельск из Петрограда в начале 1918 года в составе продовольственной комиссии. Здесь его избрали заместителем председателя губисполкома. В июле Виноградов с вооруженным отрядом направляется в Шенкурск на ликвидацию контрреволюционного мятежа. Мятеж был подавлен, и 3 августа 1918 года отряд прибыл из Шенкурска в Двинской Березник. Здесь Виноградов узнал, что Архангельск занят интервентами и советские учреждения эвакуированы. На буксирном пароходе со своим небольшим отрядом он вышел вниз по реке и, встретив первые суда противника, обстрелял их. Затем Виноградов устремляется вверх по реке, в Котлас и дальше в Устюг, где находился эвакуированный губисполком. На экстренном заседании губисполкома Павлин Федорович критикует порядок эвакуации, настроения растерянности, говорит о немедленной организации боевых отрядов.

В считанные дни создается Северодвинская флотилия. В Устюге и Котласе были переоборудованы буксирные суда — их обшивали стальными листами, обкладывали палубы мешками с песком. Заместителем командующего войсками Котласского района и командующим Северодвинской флотилией назначается П. Ф. Виноградов. 7 августа Виноградов возвращается из Устюга в Котлас, 10-го отплывает навстречу противнику, 11-го дает бой у Двинского Березника. Три авангардных судна красной флотилии подошли к пяти пароходам противника и расстреляли их в упор.

12 августа 1918 года В. И. Ленин направил телеграмму на имя командующего Северным фронтом М. С. Кедрова:

«Вред Вашего отъезда доказан отсутствием руководителя в начале движения англичан по Двине.

Теперь Вы должны усиленно наверстывать упущенное, связаться с Котласом, послать туда летчиков немедленно и организовать защиту Котласа во что бы то ни стало.

В ответной телеграмме от 13 августа 1918 года М. С. Кедров сообщает В. И. Ленину о первых боевых успехах: «Наш отряд судов под командованием товарища председателя Архангельского губисполкома Павлина Виноградова встретился с превосходящими силами противника в устье Ваги и нанес противнику поражение. Из пяти неприятельских судов судно «Заря» взято нами в плен со всеми припасами и грузами и четырьмя пулеметами». На этой телеграмме В. И. Ленин написал: «В печать. Крупная победа над англичанами и белогвардейской сволочью»[3]

Бои на Двине продолжались с большим ожесточением. Красные отряды отходили под натиском превосходящих сил противника и, собрав силы, получив подкрепление, переходили в контрнаступление. В начале сентября отряд Виноградова снова подошел к устью Ваги. Штаб его размещался в деревне Тулгас на левом берегу Двины.

8 сентября 1918 года отряд Виноградова вышел к деревне Шидрово, на правом берегу Ваги, вблизи ее устья, и вступил в бой с вражескими судами. «Заметя, что в критический момент боя пушки, стоявшие близ деревни Шидрово на правом берегу Ваги, умолкли, Виноградов сам кинулся к единственному уцелевшему орудию и завязал бой с двумя кораблями противника. Один из них он подбил и вывел из строя. Но орудийный залп, произведенный вражеской канонеркой с реки, поразил героя насмерть»[4].

Вот о чем вспоминается сейчас, подплывая к устью реки Ваги.

Полтора года продолжалась гражданская война на Севере. В восемнадцатом году красным отрядам не удалось удержать устье Ваги, но стратегический план врага — выйти в Котлас к Вятской ветке железной дороги на соединение с армиями Колчака — был сорван. В. И. Ленин отмечал, что Северный фронт «…был особенно опасным, потому что неприятель находился там в наиболее выгодных условиях, имея морскую дорогу…»[5]. Несмотря на все усилия врага, неоднократно пытавшегося прорваться к Котласу в 1918 году и летом 1919 года, ему это не удалось. На северодвинском участке фронта красные части закрепились у Нижней Тоймы, а на железнодорожном участке — на станции Емца, откуда перешли в контрнаступление. В сентябре 1919 года, спустя год после гибели П. Виноградова, Вага была освобождена. Союзники покинули белогвардейцев, и теперь разгром их был неминуем. 21 февраля 1920 года части Красной Армии вступили в Архангельск.

Оценивая подвиг П. Ф. Виноградова в начале боев за Двину, командовавший в 1918 году Северным фронтом М. С. Кедров вспоминал: «Без преувеличения можно сказать, что Павлин спас положение на Двине… Громадная его заслуга заключалась в том, что в минуту всеобщей растерянности он не только не растерялся, но имел мужество революционным путем объявить себя временно командующим Котласским районом и флотилией… заставил признать свой авторитет, установить железную дисциплину и, заражая личным примером, повести других в бой, организовал первый отпор врагу»[6].