За разговором о численном составе стражи, они наконец подошли к дому Леонарда.
Возле ворот Корнилий вдруг сменил тему:
-- Слушай, Леонард, а ты ничего в последнее время не замечал вокруг подозрительного?
-- А что может быть вокруг такого подозрительного? -- постарался изобразить удивление Леонард. Неужто Корнилий сейчас тоже заговорит о Таиных силах, как и Анасис?
-- Да есть кое-что... -- начал Корнилий, но в это момент дверь в доме Леонарда с треском распахнулась и наружу с воем вылетел Яков.
Щёки его полыхали, но причиной тому было не отменное здоровье, а тяжёлые оплеухи, которые Оззи отвесил своему бывшему другу.
Далеко за полночь Леонард вместе с Оззи думали, как быть дальше. Оззи чувствовал себя виноватым, но, с другой стороны, если тебя шантажируют, разве можно сдержать гнев? Тем более, когда это гнев справедливый!
-- Ты бываешь крайне не сдержан. Ты вообще гневлив! -- печально говорил Леонард, перебирая дрова возле камина.
Но за разговором камин он так и не затопил, забыл. На улице было прохладно, пожелтевшие эллизорские берёзы вздрагивали под резкими порывами ветра, но, судя по некоторым послевоенным приметам, погода ещё могла улучшиться.
-- Отец! -- возмущённо воскликнул Оззи. -- Но Яков пришёл вымогать и угрожать нам! И это называется друг? Он предатель!
-- Оззи! Это всё эмоции! Как ты не поймёшь? У нас в доме мина замедленного действия. Если твой Яков проговорится, то всем нам не поздоровится. Анасис привлечёт нас к суду, и даже моё членство в Совете нас не спасёт! И сверх того, вашу ссору видел Корнилий, а он любой пустяк берёт на заметку!
Оззи подавленно молчал. Не было никакой надежды на то, что теперь, после ссоры, Яков не проболтается. В общем, продолжать скрывать Чужестранца в Эллизоре становилось смертельно опасно.
-- Ну, а чтобы ты, папа, сделал на моём месте?
-- Я бы что сделал? -- переспросил Леонард. -- В такой ситуации разумнее бывает откупиться, а не бить морду!
-- Откупиться?! -- Оззи аж подпрыгнул на месте. -- И это мне говоришь ты, герой Эллизора?!
-- Ну, ладно-ладно! -- улыбнулся Леонард. -- Но прежде чем драться, стоило попробовать решить дело мирно. Ты же его только озлобил, какой в этом смысл? Подставил нас всех вместе с Чужестранцем!
-- И что теперь делать?
-- Делать нечего... -- устало сказал Леонард. -- Будем переправлять Чужестранца в Лавретанию. Больше просто некуда. Надеюсь, Савватий жив и здоров, хотя от него давно нет вестей.
Свежего кофе не было. Леонард разбавил старую гущу и теперь машинально вертел кружку в руках, словно пытаясь понять, насколько этот состав годится для питья. На самом же деле, он напряжённо думал, как всё лучше устроить.
Оззи посмотрел отцу прямо в глаза.
-- Я обязательно пойду, отец, -- сказал он, -- не пытайся меня остановить!
Леонард только вздохнул. Он знал, что Оззи заявит нечто подобное. И знал, что спорить с ним бесполезно. Оззи -- младший и самый любимый сын, но Леонард предчувствовал, что близок день, когда и он, подобно старшим сыновьям, отправится в свой самостоятельный путь и что путь этот может оказаться так же опасен, как и былые его, отца, пути.
Похоже, что этот день настал и настал куда раньше, чем рассчитывал Леонард.
-- Пусть со мной пойдут Эндрю и Силен! -- добавил Оззи.
-- Это я устрою, -- ответил Леонард. -- Тем более что они сводные братья. Выпишу на них один наряд... Проблема в том, что Чужестранцу нужен медик...
Весь день работая в амбулатории Совета, Белла никак не могла избавиться от мыслей об Оззи и Чужестранце. Она росла без матери, отец часто отсутствовал, оставляя дочь у соседей, и девочка очень привязалась к Леонарду и Оззи. Но в последнее время в её отношениях с Оззи появилось нечто новое, смутно томящее и толком ещё не осознанное.
Она и раньше вставала очень рано, а в ту ночь ей вообще не спалось. Одно из окон её комнаты выходило в сторону дома Леонарда, и было видно, что в окнах соседей далеко за полночь горит свет. Ещё год назад, когда отец Беллы Александр уезжал на рыбные промыслы, она ночевала в доме Леонарда, но в последнее время посчитала, что она уже взрослая и неудобно докучать соседям, хотя очень боялась оставаться дома одна. Но кто знал о её страхах? Мужчины вообще многого не замечают. Что делать, таков мир Эллизора, таков весь послевоенный мир, это, прежде всего, мужской мир, а не женский.
Впрочем, Белла не возражала, потому как не знала другого мира. Если задуматься, её мир не так уж плох: она любит отца, как отца, больных в амбулатории Совета, как больных, соседа Леонарда почти как родного дядю, а Оззи... Беллу смутили собственные мысли, и она решила, что лучше думать о чем-то другом. Вот, к примеру, Чужестранец, откуда он взялся в Эллизоре? Она видела не так уж много чужеземцев, но ни один не похож на этого Чужестранца. Его красота совершенно нездешняя... Тут Белла вновь смутилась и даже посмеялась над собой.
Под утро она незаметно для себя задремала, сидя возле окна, и проснулась от стука в дверь. Белла вздрогнула и увидела, что внизу, у входа стоит Леонард. Ещё до того как он прошёл в дом и заговорил, она поняла, что её отроческие годы закончились.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ОЗЗИ С ДРУЗЬЯМИ
ПОКИДАЕТ ЭЛЛИЗОР
Список всего необходимого составляли вместе.
-- Побольше стрел для арбалета, -- размышлял вслух Оззи, -- меч возьму средний, довоенной стали... Кинжал -- тоже...
-- Возьми ещё ружьё на всякий случай!
-- Нет, папа, ружьё не надо... Кроме меня, им больше никто не умеет пользоваться. И патроны у нас старые, не очень надежные...
Леонард одобрительно хмыкнул -- надёжный арбалет гораздо лучше ненадежного ружья. Лучше... но всё равно не панацея от всех бед. Уж кто-кто, а хранитель Леонард знал, что такое оружие и как с ним обращаться. Ему вспомнилась та знаменитая битва его разведывательного отряда в овраге под Фарраном: их, эллизорцев, было в десятки, если не в сотни раз меньше, но они успели занять сверху узкую горловину дороги и несколько часов сдерживали натиск обров. Им помогло то, что у них было два автомата Калашникова, а у обров -- только холодное оружие. Сколько успели там этих обров покрошить, никто не считал, но патронов к автоматам нашлось всего три сотни, а штурмующих -- тысячи и тысячи. Героизм эллизорцев неиссякаем, но боеприпасы и силы в тот день закончились...
Кроме Леонарда, все полегли там, под Фарраном. Один поэт даже поэму сочинил на тему той схватки, которая начиналась так: "Дорога под Фарраном легка, легка, легка! Плывут над Эллизором кровавы облака..." Нет, оружие это ещё не всё, это далеко не всегда гарантия победы, а тем более не гарантия того, что можешь уцелеть...
Леонард, впрочем, никогда не ставил для себя такой задачи: уцелеть. Может быть, потому и остался в живых. Давно подмечено, что тот, кто хочет выжить любой ценой, погибает первым... Но это не страшно, когда речь идёт о самом себе, а вот когда -- о собственном сыне... К тому же Оззи слишком горяч... Леонард тяжело вздохнул.
Несмотря на спешку, обговорили каждую деталь. Немного позже к ним присоединилась Белла, и они разобрали лекарства и перевязочный материал.
Больше всего хлопот доставил транспорт, ведь Чужестранца надо было на чем-то везти. Позаимствовать незаметно где-либо несколько лошадей было невозможно. Остановились на том, что пойдут пешком, а в тележку впрягут немолодого, но выносливого пони Чико, который уже не первый год служил Леонарду и Оззи. Зато тележка хороша: с колёсами и рессорами от старого довоенного автомобиля.
Силентиус и Эндрю тоже неплохо вооружились, а Белле Леонард подарил свой морской кортик, которым очень дорожил. При виде кортика у Оззи загорелись глаза: он сперва подумал, что Белла не сможет оценить значение такого подарка.
