Любая из сестер, что конь, кусает руку

                                    И норовит лягнуть,

Как только мы хотим ей преподать науку,

                                    Указывая путь.

Но каждая из них помощнику покорна,

                                    Тому, кто с ней на «ты»

Пускай дичится он, пускай боится вздорно

                                    Ужасной красоты.

Я следовал всегда их диковатой силе,

                                    Старался тут и там;

И, если нужно, чтоб сейчас меня убили,

                                     Спокойно жизнь отдам.

Не ждете, музы, вы призора и позора,

И тайно вы ушли, прервавши разговор,

Распелся злой петух, персты ярит Аврора:

Я более не час свидания сестер.

Не стану вас молить, неверные подруги,

О вашу глухоту мой разобьется зов;

Вы косы заплели в один венок упругий,

Ушли, оставив горсть написанных стихов.

Идите, коли так. Теперь мне все едино.

Но постарайтесь смерть мою опередить,

Я кровью напишу, лазурной, лебединой:

«Кто вовремя почил, тот вечно станет жить».

В глубокий зимний сон, таинственный и строгий,

Я, музы, погружусь, исполнив ваш завет.

Все, ваш окончен труд. Все. Ангел на пороге,

Во тьму проводит ваш неясный силуэт.

И что осталось мне? Любовь, ты не увяла —

Осталась ты одна, ты, агнец нежных стад.

Приди же, поцелуй, и съешь венец усталый,

Сорви лавровый сор, что затмевает взгляд.

Ангел Эртебиз, стопою

Муаровых крыльев

Попирает затекшую память,

С тупою застывшей улыбкой

Со мною играет в гляделки,

И где же, осел, твой вьюк

Сверхъестественный?

Ангел Эртебиз, жестоко

И странно напал на меня. Я молю,

Нападай не так лихо,

Звереныш, соцветие высшего

Стебля.

Я слег из-за этого. Вот и

Славно. Вот туз, полюбуйся; а что

У тебя?

Ангел Эртебиз толкает;

Иисус, ты — мой царь, как же ловко

Поднимаешь меня до глаголя

Своих заостренных колен;

Голый свет, наслажденье — веревку

Ослабь: я умру.

Ангел Эртебиз и ангел

Сежест, погибший на фронте — никто

О таком не слыхал! — в роли

Пугала огородного

Жест, означающий «нет»,

Страшен вишням из вышнего сада

За алтарными створками церкви,

Приученной к жесту «да».

Ангел Эртебиз, мой ангел хранитель,

Я храню тебя, бью тебя,

Я треплю тебя, жду тебя

По хранения камерам.

За шпагу, лето! Защищайся,

Если ты мужчина. И яви нам,

Ангел цинковых белил, красу

Свою на отпечатке

Магниевой вспышки.

Ангел Эртебиз, твой плащ водяной,

Мой ангел любимый, во благо,

Но благо болит, как же

Бог болит, там под черепом,

Черепаха, мой демон, животное,

Некогда певчее. Где же

Ты? Выйди из зрака.

Черный дым, о разящая скорость.

На алмазных полозьях

По зеркалу боли.

И стены,

И стены

Подслушают.

Зеркала

Вожделенно глядят.

Ангел Эртебиз, до костного мозга,

До крыл гидроплана, до гипсовой ткани

Дойди! И еще — мне на помощь

Головою вперед, рассекая

Стекло, ничего не страшась:

Глаз пронзит пустоту, острова

И поющие угли. Клинок наголо!

Запоздалой кометы мерцанье.

Мне бы тело твое обрести

Нам бы ангельски крепкие бедра

Во мраморе, доброго

Господа зверь.

Ангел Эртебиз, звериной стопой

Ярко-синий пришел. Я один,

Обнаженный, без Евы, усов

И без карты.

Соломоновы пчелы

Покинули улей: меда я не люблю

Чабреца горьковатого — кордильерского меда.

А прибой там внизу повторяет

Слова «мы с тобой». Тени ангела ватного,

Непонятного, грязного

На лугу треплют вымя огромных

Телок географических.

Ангел Эртебиз, вот час торжества:

Ярость и цифра 13,

Теребят против шерсти

Белый муар,

Паруса надувают

По-новому.

О уроки, я вас не любил: изучить

В минимальные сроки

Соммы притоки, названия

Веток и майских

Кустарников.

Перья сороки в силке, птицелов,

Ставь капканы на статуи,

Это лучше: ведь птицы — родные…

Мрамор же очень весом.