Тайер ухнула под лёд у самого берега, хлебнув отдающей ряской воды, льдина, не удержавшая её, словно по злу, ударила в бок, заново ломая толком незажившие ребра. Боль взметнула перед глазами бурую рябь, заставила разжать руку, что чудом успела схватиться за обледеневший выступ скального берега...
Кто-то безжалостно рванул светлинку за волосы, выдёргивая из воды, мало соображая, она попыталась ударить в ответ на уже лишнюю боль.
- Скину. - Мрачно предупредил девушку Хайда, стаскивая с себя промокшую куртку. Подоспевший Велдар набросил ей на плечи чей-то провонявший гарью плащ.
- Рэй где? - стараясь побороть, отдающий болью в груди кашель, спросила у него Тайер. Парень растерянно огляделся, высматривая в толпе невысокую попутчицу, но увидал только жреца шагавшего к ним.
- Кто тебе волю дал у Вышнего дары отсуживать?! - Шептун выскалился на, побледневшего то ли от холода, то ли от возмущения Хайду.
Тайер осторожно поднялась на ноги, встав плечом к плечу с дозорным. И Вел не успел моргнуть, как в руках у неё оказался кривой кинжал Хайды.
- В воду! Зачумлённое отродье! - рявкнула наёмница, заставив потянувшихся к городу горячеозёрцев остановиться и обернуться к ним.
Жрец, под подбородок которому ткнулось стальное острие, шагнул назад. Кивор, хмуря брови, посмотрел на, не углядевшего за собственным оружием, Хайду и махнул дозорным, чтоб не допустили лишнего. Наёмники, вслед за Рэй появившиеся у озера, заставили его передумать и жестом остановить спускавшихся к берегу воинов.
- Тайер, отпусти богослужителя. - Длинные пальцы стража стукнули по лезвию кинжала, отводя его от шеи жреца.
- Дальше он пойдёт сам. - С притворно радушной улыбкой сказал охотник, отбирая оружие у, прошипевшей злобное проклятие, попутчицы.
- Я волю Вышнего исполняю! - приободрился Шептун - И кары вам не миновать!
- Прыгай. - Повторил Афгар, кивая на поверхность начинавшего расходиться кипящими кругами озера.
Щуплый жрец с неожиданным проворством вывернулся из захвата, уцепившего его за меховой ворот, охотника, споро отскочил на пару шагов и тут же, подчиняясь взмаху его тонких, узловатых пальцев, в воздух взметнулись, выплеснутые проснувшимся озером на береговой откос, мелкие ледяны обломки. Колючим, звенящим сталью дождем они окатили наёмников и поспешивших вмешаться дозорных во главе с, догадавшимся накинуть на голову кожаный капюшон плаща, Кивором.
Волей дикого шептуна ледышки ударяли с невероятной силой, вспарывая кожу острыми зазубренными краями. Хайда выронил возвращённый кинжал, заслоняя глаза, Талас отступил назад, зажимая ладонью брызнувшую тяжелыми кровавыми бусинами рану на щеке, ещё раньше, ледяные лезвия хлестанули по занесенной для удара руке Афгара, разлохматили лентами плотную кожу плаща предводителя дозора и заставили отступить на безопасное расстояние всколыхнутую зрелищем, вернувшуюся к жертвенной площадке, толпу.
Тайер горностаем метнулась к жрецу, пригнувшись на бегу, она схватила кинжал дозорного, который предусмотрительный страж приступил ногой, дабы проклятый колдунишка ненароком не вмешал его в свое непотребство. И Вел, ведомый непонятно какой силой, опережая, забывшую в своей ярости о ранении, светлинку, швырнув в богослужителя небольшой камень, о который случаем оступился, пытаясь удержать попутчицу.
Позабыв все наставления о том, как точнее и правильнее прицелиться для удачного удара, парень и не ожидал, что его снаряд попадет в цель. Угодив Шептуну в лоб над левой бровью, камень мигом отбил тому паморки - жрец мешком осел на грязный снег, сронив с плеч тяжелый плащ, узорную застежку которого, как видно, выдрал Афгар. И потерявшие силу ледяные осколки с поверженным звоном осыпались на землю.
Кивор, не спеша откинув капюшон, толкнул носком сапога, отколдовавшего на сей час богослужителя и отработанным, понимаемым войнами дозора быстрее слов, жестом отдал приказ поднять его.
- В темницу. - Оглядев закатившего глаза жреца, определил предводитель дозора. - Позовёте потом кого пошустрее из лекарей, чтоб раньше суда часом не помер. Руки на всякий случай свяжи, мало ли, вдруг шаманить снова примется.
Покуда трое дозорных, не заботясь особенно об удобстве Шептуна и попутно кивая вожаковым наставлениям, поднимали и волокли жреца с берега, кроша в пыль тяжелыми сапогами остатки его ледяного оружия, Кивор оглянулся на наемников: Велдар, злорадно усмехаясь, провожал взглядом поверженного колдунишку, страж, ругаясь сквозь зубы, оттирал заляпанную кровью куртку, глубокие, кривые царапины, разукрасившие его лицо, заживут не скоро, со знанием дела определил дозорный вожак...
Светлинка, ругаясь так, что хотелось заложить уши, сноровистее любого лекаря, перевязывала разодранную едва не до кости руку охотника, пытаясь остановить кровь.
- Три дня дозора, на привратной вышке. - Хмуря тёмные брови, определил кару Кивор - За зачин драки и самосуд.
- Хмарное отродье! - бросив, неаккуратно разорванные концы повязки, выскалилась наёмница - Себе ты, сколько ночёвок на верхнице определил, за то, что ворота этому зашептанному хрычу отворял, да столбом стоял, покуда он в городе верховодил!?
- Он понесет наказание. - Невозмутимо ответствовал тот - А тебе бы не махать языком, дабы после не покаяться...
- Твой указ надо мной не стоит! - презрительно сощурилась девушка, не подумав по тутошним приличиям отвести взгляд.
Афгар с ехидной усмешкой, протянул руку северянину, кивнув на расползшийся узел на повязке, тот скоро затянул края плотного полотна, расточительно оторванного Тайер от охотниковой рубахи и, улыбнувшись, шарахнул по плечу, покачнувшегося от неожиданности, Вела.
- Из тебя выйдет не самый плохой стрелок. - Не особо щедро похвалил Талас, рассеянно тронув пальцами, расплывшуюся нездоровой краснотой по краям порезов, щеку.
Парень недоверчиво глянул на попутчика, ища подвох в неожиданной похвале, подвох же тот пришел совсем с другой стороны.
- Если почаще будет хвост дымиться. - Тут же прибавил Афгар, без всякого намека на шутку. Он краем глаза косился на разбредавшихся горячеозёрцев, получивших потехи и пересудов на год вперед.
- В дозор. - Скомандовал Кивор, нетерпеливо махнув рукой, словно подгоняя, не спешивших исполнять наказание, наёмников. Едва те направились по уторенной дороге к городу, Тайер подняв плащ, подтолкнула Велдара следом.
- Куда мы пойдем? - прежде чем шагнуть на пестревшую, начинавшими подтаивать, следами тропу, поинтересовался парень.
- В лекарский дом. Ты от Лана убегал? - с усмешкой поинтересовалась светлинка, оглядывая его. И тот лишь сейчас вспомнил, что спеша к озеру позабыл как следует одеться и добрых полдня проскакал на холоде в рубахе да стриженой безрукавке невесть с чьего плеча...
***
Ночной ветер, осторожно, словно пробуя силы, скрипел рассохшимися досками резных, крашеных карнизов, петлями распахнутых ставен и кем-то сбитой с навесов калиткой, трепал побитое солнцем и дождями линялое, мутно-зелёное полотнище дозорного стяга над внешней стеной, хлопавшее, словно крыльями, изодранными в лохмотья краями.
Велдар встречал темноту, сидя на скате крыши лекарского дома, упираясь обутыми в мягкие кожаные сапоги ногами в долбленый деревянный желоб водостока, качавшийся на скрежещущих железных крюках покрытых рыжими наплывами ржавчины.
Отсюда, сверху, Горячие Озёра были видны не хуже чем с площадки дозорной вышки, наперво всего возведённой на прежнем месте войнами Мархала, работавшими наравне с городскими плотниками.
Нарга, узнавши, что ученик без дозволения Лана покинул лекарскую, разбранила его на все бока. По словам знахарки, выходило, что ни чего путного не выйдет из того, кто, заместо должного дела, хватается за что попало.
- Ты не воин и не наёмник! - подытожила старуха - Ты - врачеватель, Велдар. Сперва выучись излечивать раны, а наносить их наука не великая.
Парень немедля пожалел что, покуда они с Тайер добрались до старостиной усадьбы, наставник его ушел с Кивором в темницу справляться о здоровье покалеченного жреца. Уж Лан-то непременно вступился бы за ученика, да и мнение его об умениях лекарских совсем по-иному толковалось, как-никак не одно десятилетие тот наёмничал у Рехату, там-то всяко калечить приходилось чаще, чем лечить...
