Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Это угроза, а угрозы мне скучны. В Италии мне угрожали… самыми жуткими вещами, если я хоть раз покажусь не с той стороны Симплона[50], хотя я – самое безобидное существо в мире. Вас, разумеется, наняло правительство. Для меня это большая честь! Позвольте узнать, правительство какой страны вы представляете?

Леон усмехнулся.

– После вашего последнего визита Италия практически закрыла свои границы, – сказал он. – Вы и ваши друзья доставляете всем массу хлопот. Ничего удивительного, что правительство не может остаться в стороне. Они там не хотят проснуться однажды утром и узнать, что оказались вовлечены в какой-нибудь скандал и что следы очередного политического убийства ведут… скажем, в Англию.

Женщина пожала прекрасными плечиками.

– Как драматично! И поэтому бедная Айсола Кошкина должна жить под постоянным надзором сыщиков и бывших убийц? Я надеюсь, вы и ваши драгоценные друзья исправились?

Улыбка на тонком лице Гонзалеса стала еще лучезарнее.

– Если нет, что бы, по-вашему, произошло, синьора? Сидел бы я здесь, вел бы этот чудесный разговор? Или, быть может, однажды утром где-нибудь у Лаймхаусских доков из Темзы выловили бы ваше холодное, скользкое, покрытое илом тело, которое лежало бы на берегу, пока коронер не вынес бы вердикт: «Обнаружена утонувшей»?

Он увидел, как кровь отхлынула от ее лица, как страх проступил в ее глазах.

– Вы бы лучше попытались запугать Ивана… – начала она.

– Я отправлю ему телеграмму, но не в Ленинград. Сейчас он живет в Берлине под фамилией Петерсон… На Мартин-Лютер-штрассе, 904. Как все было бы просто, если бы мы не исправились! В канаве находят труп, полицейский обыскивает его карманы в поисках карточки…

Побледнев как мел, она вскочила со скамейки.

– Мне неприятно разговаривать с вами, – произнесла она, повернулась и быстро пошла прочь. Леон не стал идти за ней.

Через два дня после этого разговора в дом на Керзон-стрит пришло письмо. «Благочестивые» получали множество писем. Среди них были и недовольные, немало встречалось и таких, из которых вообще трудно было понять, что нужно их авторам, но время от времени среди утренней почты можно было отыскать и довольно интересные. И, как оказалось, грязный помятый конверт, весь в отпечатках пальцев, стоил тех денег, которые вытребовал у них почтальон – письмо пришло без марки. На конверте был указан следующий адрес:

«Четверо благочестивых, Керзон-стрит, Мей Фэр.

Уэст-Энд, Лондон».

Послание было написано человеком малограмотным. В письме говорилось:

«Дорогой сэр!

Вы вроде как занимаетесь разными тайнами, так вот вам задача. Я был помощником котельщика в Холлингсесе но теперь я без работы. В одно из воскресений меня зафотографировала какая-то заграничная дама. Прямо поперед меня вышла с фотоаппаратом своим и щелкнула. В парке там полно ребят было, но она зафотаграфировала токо меня. Потом спрасила, как миня завут, где я живу и спрасила знаю ли я священника. Кагда я сказал, што знаю, записала имя преподобнова Дж. Кру. Потом сказала, что пришлет мне карточку, но токо не прислала а спрасила ни хачу ли я присоединится к щасливым странникам, штоб поехать в Швицарию, Рим и так далее и все забесплатно, к тому же мне оплатят все расходы и сверх таво еще приплатят 10 фунтов за время каторое патиряю, дадут мне кастюмы всякие и другую адежду. Так вот дорогой сэр, пригатовился я, она дала мне и десять фунтов и все астальное и даже билеты дала. Тока теперь дама эта гаварит, што мне в Девоншир надо ехать. Ни то штоб я против был. Но вот тут то дорогой сэр и есть загадка, патаму как я токошто встретил приятеля из Лидса и его тоже зафотографировали и он тоже присоединился к щасливым странникам и едет в Корнуолл, и та дама, што делала его фотографию, спрашивала у нево знает ли он священника и записала имя каторое он назвал. Так меня интиресует: это както с рилигией связано?

Искренне ваш, Т. Баргер».

Джордж Манфред прочитал безграмотное письмо и бросил его на стол перед Леоном Гонзалесом.

– Прочитайте-ка это, Леон, – сказал он.

Леон прочитал письмо и нахмурился.

– Счастливые странники… Что-то здесь не то.

Письмо перешло к Раймону, который изучил его с невозмутимым видом.

– Ну что, Раймон? – спросил Леон, в глазах которого загорелись огоньки.

– Думаю, да, – произнес Раймон, медленно кивнув.

– Может быть, посвятите меня в свою «тайну»? – поинтересовался Манфред.

Леон усмехнулся.

– Здесь нет никакой тайны, милый Джордж. Я хочу встретиться с этим Т. Баргером (не сомневаюсь, что его зовут Томас) и разузнать кое-какие подробности, например цвет его глаз и какие у него имеются рекомендации от министра иностранных дел.

– Сплошные тайны, – вздохнул Джордж Манфред и вернулся к кофе… Хотя это дело уже перестало быть для него тайной. Упоминание министра иностранных дел открыло ему глаза.

– Что касается дамы… – сказал Леон и покачал головой.

Его роскошный «бентли» произвел сенсацию на улице, на которой проживал Т. Баргер. Расположена она была недалеко от Ост-индского дока, сам Т. Баргер (которого, как ни странно, звали Теофил) оказался высоким смуглым брюнетом лет тридцати с тонкими черными усиками и тяжелыми черными бровями. Вне всякого сомнения, на нем был один из его новых «кастюмов», и он уже успел истратить если не все, то по крайней мере часть полученных десяти фунтов на то, чтобы подкрепить себя спиртным, ибо находился в приподнятом настроении и был склонен к доверительным беседам.

– Завтра уезжаю, – пробасил он. – В Торки…[51] За все заплачено. Путешествовать буду, что джентльмен… Первым классом. Вы один из этих «Благочестивых»?

Леон предложил пройти в дом.

– Я понятия не имею, – сказал мистер Баргер, – зачем она все это делает. Счастливый странник, вот кто теперь я. Та дамочка могла меня и за границу свозить… Эх, очень хотелось бы на горы посмотреть! Да только сказала она, что, если я по-ихнему, по-швейцарски, не говорю, мне туда не попасть. Ну да ладно. А что не так с Торки?

– А ваш знакомый, стало быть, едет в Корнуолл?

Мистер Баргер серьезно кивнул.

– А еще один парень – в Сомерсет. Я вообще с ним случайно встретился… – И он поведал историю о необычном совпадении, случившемся в одном вполне приличном заведении, куда мистер Баргер зашел промочить горло.

– Как его звали?

– Ригсон… Гарри Ригсон. Я сказал, как меня зовут, ну и он тоже назвался. Что? Как звали второго? Приятеля Гарри? (Я-то его Гарри зову, потому что мы ведь с ним вроде как друзья). Сейчас, дайте-ка подумать…

Леон дал ему подумать.

– Мистер… Еще смешная фамилия такая… Кок… Нет. Сок… Локли! Точно, Джо Локли!

Леон задал еще несколько вопросов, которые, казалось, не имели отношения к делу, но в действительности были с ним тесно связаны.

– Конечно, меня должна была принять комиссия, – рассказал общительный Теофил. – Мне Гарри рассказывал, эта дама зафотографировала и еще одного его приятеля, так тот не прошел.

– Понятно, – сказал Леон. – Во сколько вы отправляетесь в Девоншир?

– Завтра с утра… В семь. Рановато, да? Но дама та говорит, что счастливые странники должны быть ранними пташками. Гарри едет тем же поездом, но в другом вагоне…

На Керзон-стрит Леон вернулся полностью удовлетворенным. Единственный вопрос, на который у него еще не было точного ответа: была ли «ранней пташкой» сама Айсола?

– Не думаю, – сказал Раймон Пуаккар. – Вряд ли бы она пошла на такой риск. Тем более ей известно, что за ней следят.

В ту ночь Скотленд-Ярд напоминал растревоженный улей. Не сомкнул глаз и Леон Гонзалес. К счастью, выяснилось, что Айсола находилась под полицейским наблюдением, и Ярду было известно обо всех ее перемещениях по стране за последние несколько месяцев. К полуночи две тысячи служителей культа были разбужены местными полицейскими и получили определенные указания.

вернуться

50

Перевал в Альпах на границе между Швейцарией и Италией.

вернуться

51

Город в Англии в графстве Девоншир.

33
{"b":"574126","o":1}