— Кто там? — крикнул хорон, и в приотворившуюся дверь сунулась короткостриженая бело-рыже-волосая девичья голова, в которой он с изумлением узнал Сати.

— О, ты не спишь, это здорово, — как-то странно ухмыльнулась она. — Один ночуешь? Я войду?

— Да, конечно, — Адамас так и остался сидеть на кровати, не веря в происходящее. Сати шире отворила дверь, переступила порог — уже в целой форме, с нормальным цветом лица и, самое удивительное, бутылкой вина и двумя бокалами в руках. Дверь была на доводчике и закрылась сама, а хорони, чуть пошатываясь и рассеянно улыбаясь, неровным шагом дошла до кровати и опустилась на неё.

— Вот, — она кивнула на бутылку, — пришла тебя отблагодарить, герой… Будешь?

— Откуда ты его достала на военной базе? — с подозрением спросил Адамас. Сати закатила глаза.

— А это не я. Это эмдэшники извиняться пришли, джентльмены. Чуть ноги не целовали. Такие смешные: почти групповое изнасилование устроили, а потом так смущённо: «Ну ты прости, мы, это, ну…» — Она рассмеялась и начала неловко доставать пробку. — Так будешь, нет?

— Если скажу «нет», в гордом одиночестве выпьешь? — Адамас сощурившись посмотрел на Сати, пытаясь понять, какова истинная причина визита этой, совсем, кажется, не знакомой ему девушки. Сати фыркнула, поставила бутылку и бокалы за кровать, перегнувшись через спинку и чуть не потеряв равновесие, потом, раскрасневшаяся, с горящими глазами, как будто нервно облизала губы.

— Да я уже вообще не гордая. Смотри, как могу!

Адамас даже не успел ничего понять, как девушка оказалась у него на коленях. Нахмурившись, она с пяток секунд рассматривала его импланты, с трудом фокусируя взгляд, потом хихикнула.

— Слушай, а классно! Вечно ты сухим из воды выходишь. А рефлексы работают? — она вдруг заводила указательным пальцем прямо перед зрачками камер, и Адамас, ощутив, как они против его воли следят за ним, перехватил её руку.

— Что ты делаешь? — с максимальной строгостью, на какую был способен, спросил он, но Сати, кажется, его не услышала.

— О, ещё вспомнила! А когда чихаешь, тоже зажмуриваешься, как с обычными?

— Сати, зачем ты?..

— А то ты не догадываешься, — она опять возвела очи горе и многообещающе улыбнулась. — Часть первая…

В одно мгновение Сати расстегнула форменную куртку и скинула её на пол, оставшись в одной лишь белой майке, отчётливо обрисовавшей грудь. Впервые Адамас был рад, что его глаза более не способны сами по себе расширяться или вылезать из орбит — ситуация была из ряда вон выходящая, но, если он будет молчать, о его ошеломлении никто не узнает.

— Мечты сбываются, Адамас, — таинственно прошептала Сати, кладя руки ему на плечи и приближаясь к губам. — Ты, кажется, весь декабрь этого хотел, радуйся, я сама к тебе пришла, уже никто не осудит…

Он опять не успел среагировать и машинально ответил на последовавший за последними словами поцелуй. Сати взъерошила ему волосы, отстранилась, глядя зазывно и одновременно словно на собственного палача, и обратно сложила губы в соблазнительную улыбку.

— Начало положено. Продолжим? Мне раздеться или ты хочешь сам?

— Я уже боюсь спрашивать, — Адамас попытался освободиться от её рук, но она только крепче сжала пальцы. — Если ты так хочешь отблагодарить меня, я отказываюсь. Давай обойдёмся словами.

— Ладно, давай начистоту, — Сати недовольно сморщила нос. — Сам видел, до чего докатились мои отношения с первым в жизни бойфрендом из-за того, что я ему в своё время не дала. А я, понимаешь, как до этого дело доходит, закрываю глаза и вижу перед собой ту поляну в лесу. И тебя. И начинаю задыхаться. Надо вышибить клин клином. Ты виноват, ты и исправляй. Уверена, у тебя отлично получится, у тебя вроде девушек штук сто было?

— Сати, я… — Адамас ещё даже не определился, чем хочет переубедить её, а хорони уже грозно прижала палец к его губам.

— Я точно знаю, это поможет, — тихо проговорила она. — Весь день это планировала. Устала я вспоминать. Видишь, сижу сейчас с тобой, а мне нормально. Значит, и дальше… будет нормально. Всё замечательно сложилось. Давай, приступаем.

— А если я откажусь? — предпринял последнюю попытку спастись Адамас.

— Начну кричать, — хищно сощурилась Сати. — Тут совсем рядом секретарь Сандро живёт. На базе, может, ещё и усомнятся, а вот твой Стиан сто процентов заподозрит тебя.

— Понял. Ладно. Тогда так: я отойду на десять минут в ванную привести себя в порядок, а ты пока оденься. Я предпочитаю раздевать девушек сам. И лучше ещё выпей, чтобы ничего не сорвалось, договорились?

Адамас уже и забыл, как хорошо умеет управляться с девушками. Впечатлённая его наполовину приказным, наполовину просящим тоном, Сати согласно кивнула и, пересев на кровать, потянулась за курткой. Поцеловав её для убедительности в щёку, хорон неспешно ушёл в ванную и захлопнул за собой дверь.

Кто бы мог подумать. Адамас сполз на кафель, пытаясь успокоить бившееся в ушах сердце. Теперь оставалось только ждать. Либо всё будет так, как он надеется, либо через десять-пятнадцать минут Сати начнёт звать его и тогда придётся придумывать что-то другое, чтобы выйти из этой щекотливой ситуации с честью…

Прошло десять, пятнадцать, потом двадцать минут, а в комнате всё так же было тихо. Адамас осторожно приоткрыл дверь: Сати, свернувшись клубком, спала на кровати. От сердца отлегло, и хорон беззвучно проскользнул к ней, по пути выключив горящую в потолке лампу. Глазные камеры тут же перешли на ночное зрение — с его помощью он, ни разу не потревожив девушку, пробрался на оставшееся на кровати свободное место у стены и, отвернувшись к ней же, тоже лёг спать.

Спал Адамас всегда чутко, даже до смерти уставшим, и потому проснулся от первого же шевеления рядом. Он повернулся проверить, как там Сати, и наткнулся на сонные, мутно смотрящие на него бронзовые глаза. В следующее мгновение Сати с ойканьем резко отодвинулась от него и, свалившись на пол, по инерции проползла ещё пару шагов.

— Никогда больше так не делай! — выдохнула она, тряхнув головой. — Ты хоть сам представляешь, как вблизи выглядишь?!

— Видел пару раз, — уклончиво отозвался Адамас, привставая на локте. Сати с пару секунд смотрела на него с негодованием, потом заморгала, оглядываясь.

— Так… а что я тут делаю?

— Зашла вчера в гости, наверное, не захотела на новом месте спать, — хорон скрыл улыбку. Вспомнит или нет?

Сати медленно встала на ноги и, поморщившись, начала массировать виски.

— Странно, что я этого не помню. Весь день помню, а вечер нет… Ты — знаешь почему?

— Кажется, перед приходом сюда ты распивала вино с солдатами МД. Я так толком и не понял, как это случилось.

— Ви… но? — Сати застыла, беззвучно шевеля губами и неподвижно глядя на спокойно созерцавшего её Адамаса. Потом, всполошившись, торопливо пробежалась руками по форме, зачем-то отвернула воротник и, как будто успокоившись, поставила обратно.

— Я ведь села тебе на колени, — утверждая, а не спрашивая, проговорила она, и Адамас кивнул. — И… целовала тебя. Да?

— Было дело, — он улыбнулся.

— И требовала… о, ангелы небесные, — она прижала к губам руки и, резко развернувшись, отошла к окну, за которым уже занялся рассвет и просыпалась база. Адамас поднялся и осторожно подступил сзади, ожидая продолжения их безусловно любопытного диалога. Сати отстранённо проговорила, глядя в окно: — Хоть здесь нет этого дебильного дерева…

— Неужели оно действительно такое стрёмное?

— Это в другом крыле, отсюда не увидишь, а то бы понял… — хорони обернулась на него, недоверчиво хмурясь. — Почему ты… не воспользовался?

— А ты так в этом уверена, что я не воспользовался?

— Да, уверена. Тут, на воротнике, тайная петелька, одевая меня ночью, ты бы не стал её застёгивать… Почему — ты?..

— Та часть моей жизни, в которой я настолько близко общался с пьяными девушками, кончилась первого января 2665 года, — пожал плечами Адамас. — Я говорил тебе, что изменился.