Больше никаких занятий у Бельфегора в этот день назначено не было, и сын Аспитиса хотел было осесть в бараке почитать новости с фронта, но буквально на пороге оказался схваченным заскучавшей Тинаш и был вынужден уйти с ней потренироваться в кейко. Когда они оба выдохлись, вернулись и остальные — как Бельфегор ни отнекивался, пришлось отправляться на обед, а там Унур и Иму, примерно через час, решили устроить ещё один бой и позвали его судьёй, опять без права отказаться. Хорон и сам не заметил, как кончился этот день — в который он заставил задуматься над собственным поведением обоих младших Страховых и не принёсший ему самому ничего, кроме усталости.
Его жизнь вообще, кажется, окончательно стала смесью из тренировок и занятий. После того взрыва эмоций Миа, как это ни удивительно, превратилась в обычную девушку без провокационных шуточек и улыбок, и Бельфегор даже снизошёл до того, чтобы опять обращаться к ней на «ты» и по имени. Она всё так же снилась ему по ночам, и он иногда подвисал, наблюдая на обучении за её движениями и мимикой, но с детства у Бельфегора отлично получалось закрывать душу от причиняющих неудобства чувств — и свою влюблённость он тоже похоронил с успехом. Как и неслучившуюся дружбу с Адамасом, с этого момента ставшего для него просто одним из учеников — талантливым, исполнительным, корректным, перспективным, лучше чуть ли не всех, — но более никак из общей массы не выделяющимся.
От отца вестей не было, и Бельфегору начинало казаться, что он застрял на этой базе до самого выпуска курсантов. Этот факт он принял с честью и не пытался никак разбавить рутину: его подчинённые иногда ездили в город, посещали немногочисленные массовые мероприятия, частенько, подобно Шштернам, зависали в онлайн-играх, шумной компанией захватывая какую-нибудь военную базу, Бельфегор, в свою очередь, даже не искал разговора ни с кем из старших. Единственным его развлечением оставался Скотт, всё не оставляющий попыток расположить к себе Дилайлу.
Его было видно и слышно всегда, и постепенно Бельфегор втянулся в устроенную им мелодраму с элементами чёрной комедии. Эриха от его выходок иногда срывало даже на людях — после их стычки, подсмотренной Бельфегором и Джеем, Скотт каждый раз придумывал что-нибудь новенькое, чтобы унизить соперника, — Дилайла же, наоборот, вроде как начала относиться к его настойчивым ухаживаниям как всетерпимая мать Тереза. Нет-нет да к Бельфегору приходили мысли о том, что поведение эксцентричного повара первичной целью имело разозлить Эриха, а уже потом понравиться Дилайле. Проверяя свои догадки, хорон старался оказываться в самой гуще конфликта и запоминать подначки и их последствия. Тем более что до сих пор Скотту ни разу не сделали сурового внушения за несоблюдение субординации, и рано или поздно терпение Табиты должно было лопнуть.
Дни для Бельфегора летели незаметно, и он даже не понял, когда успел наступить почти конец января. На 33-е число, пятницу, в честь Дня образования МИЦа, был запланирован особенный ужин для всех, и курсантов, чтобы получился сюрприз, попросили до объявления не приближаться к столовой, так что Бельфегор без сомнений выбрал это время для очередного участия в представлении Скотта. Терас не звал никого на помощь, более того, намекнул всем преподавателям, что лучше бы и им потерпеть до сюрприза, но не только Бельфегор решил проигнорировать эту просьбу. Подойдя за час до мероприятия к столовой, сын Аспитиса осознал с удивлением две вещи: во-первых, праздник будет проходить на улице, так как Скотт вместе с другими работниками кухни самозабвенно переносили столы, и, во-вторых, в нём будут участвовать все обитатели базы — потому что рядом с явно ошарашенным Джеем за одним из вытащенных столов сидел хмурый Герберт.
— Нет места лучше родного дома? — поинтересовался Бельфегор, усаживаясь рядом с Джеем и отмечая снежную белизну скатертей. Герберт отвернулся, глядя куда-то в пространство, а рыжий хорон растерянно хмыкнул:
— Не поверишь, я спросил у него то же самое, слово в слово.
— И что он ответил?
— Как и тебе, ничего.
— Ясно, — Бельфегор забарабанил пальцами по столу, наблюдая за Скоттом, лихо управляющим своим маленьким отрядом. — А что, справлять рождение МИЦа будем снаружи?
— Я был уверен, что внутри, — признался Джей. — Пришёл помочь, а тут уже перестановки.
— Они хоть санкционированы руководством?
— А вот сейчас и узнаем, — хорон кивнул на выходящих из-за административного здания Дилайлу и Эриха, пока слишком занятых собственным разговором, чтобы заметить перемены.
— Эрих, опять двадцать пять? — услышали хороны устало-раздражённый голос теры. — Я не хочу начинать всё с начала, я ещё на Новом году тебе сказала! Ты правда считаешь, что за четыре недели я могла передумать?
— Тогда ты даже согласилась на кое-что! — наступал Эрих. — Всё из-за этого чёртового повара, да?
— Я ни на что не соглашалась, я сказала, что подумаю! Тебе не кажется, что ночка на Новый год выдалась та ещё? И Скотт тут совершенно ни при чём! — Дилайла отошла от пеланна на шаг в сторону и наконец посмотрела вперёд. Наблюдавшие за ней увидели, как лицо её вытягивается, а глаза превращаются в узкие щёлочки. Тера выдохнула: — Что за?.. Скотт! Что ты тут устроил?!
— Мы с тобой ещё недоговорили, — Эрих успел поймать её за руку, когда она рванулась к Скотту, в честь праздника раскрасившему свой белый халат в цвета флага и эмблемы МИЦа — и через него явно действовавшему на Дилайлу как красная тряпка на быка.
— Отпусти меня! Если тебе всё равно на этот бардак, мне нет! — рванулась девушка, но пеланн только ближе поддёрнул её к себе. Переведший взгляд на Скотта Бельфегор увидел, как тот поставил на ближайший стол тарелки, которые изначально нёс дальше, и полностью повернулся в сторону парочки, как-то непонятно улыбаясь.
— Мне не всё равно на бардак в наших отношениях! — прошипел Эрих, не выпуская теру. — Ты бросила меня по совершенно надуманной причине, у нас всё было отлично! Теперь же только и слышно: Скотт, Скотт, Скотт! Может, ты на него запала?
— Нет у нас никаких отношений! Но, если тебе так будет проще обо мне забыть, да, я на него запала! Дай-ка докажу! — с ловкостью змеи Дилайла вывернулась из хватки Эриха и, в несколько торопливых шагов дойдя до так и стоявшего столбом Скотта, впилась ему в губы. Кто-то из помощников чуть не выронил тарелки, другой споткнулся, а Бельфегору захотелось включить камеру на телефоне — настолько сражёнными наповал этой выходкой выглядели и Эрих, и сам Скотт.
— Ну а теперь, — Дилайла отстранилась и ткнула указательным пальцем в грудь часто моргающему Скотту, — может, в благодарность за чудесное мгновение ты мне ответишь, какого чёрта ты вытащил столы наружу?!
— А почему нет? — парировал тот, широко разводя руки. — Ночь тёплая, антикомариный спрей убойной силы «Тридцать три комара на кубический сантиметр пространства» распылён, чего в помещении сидеть?
— На каком основании ты занимаешься самодеятельностью? Я повторюсь, это военная база, и…
— О, ради всего святого, — Скотт досадливо сморщил нос, — прекращай строить из себя хранительницу правил. Мне рассказывали, что ты совсем не такая. Была, по крайней мере.
— И кто же это рассказывал? — грозно вопросила Дилайла и вздрогнула, как и все собравшиеся, от прозвучавшего в стороне Эриха спокойного голоса.
— Я рассказывала. Отставить нравоучения, это моя святая обязанность.
Бельфегор с Джеем синхронно повернули головы: близко от пеланна стояла сложившая на груди руки недобро усмехавшаяся Табита. Дилайла отступила от подобравшегося Скотта, и эрбисса медленно подошла к ним, оглядывая обстановку.
— Можешь ответить мне, Скотт, — разрешила она. — На каком основании самодеятельность? Планировалось украсить столовую, а не близстоящие столбы, которых у нас в явном дефиците, я вот вижу только один. И не уверена, что он был здесь раньше.
— Я приношу свои извинения, заведующая Багдассар, — Скотт вытянулся в струнку, вмиг посерьёзнев и как будто слегка погрубев голосом, и Бельфегор впился в него взглядом: поза, тон, угол, с которого было видно его лицо, всколыхнули что-то в памяти, и он должен был понять что. — Мне хотелось сделать сюрприз и вам. К тому же блюда, выбор которых вы предоставили мне, обещают быть душистыми — им было бы лучше на открытом воздухе. Столб мы вкопали сами, наверху ещё должен будет висеть флаг МИЦа, если, конечно, вы разрешите продолжить подготовку здесь.
