Руки Гарри дрожали так сильно, что она даже не могла нормально налить себе виски. Джон забрал у нее бутылку и поставил обратно на барную стойку, пока она спрятала лицо в ладонях.

- Гарри, - спросил он тихо, но твердо. - Молли сказала, что Клара ушла месяц назад.

- Она уволилась месяц назад, - сдавленно пробормотала Гарри. - Но я съехала за два месяца до этого.

Джон тяжело вздохнул и присел напротив сестры.

- Ты говорила, что составишь мне компанию дома.

- Да, хорошо, - сказала Гарри, поднимая заплаканное лицо, чтобы вытереть слезы. - Я всегда врала лучше, чем ты, даже в наихудшие времена.

Джон протянул руку и до краев наполнил стакан виски, осушив его одним глотком. Он резко поставил стакан на стойку, удовлетворенный прозвучавшим “бам”, громким и оглушающим.

- Но Молли…

Гарри застонала.

- Я знаю, знаю!

- Ты можешь готовить, - указал он. - Знаю, в основном тебя учила мама. Не думаю, что меню здесь сложнее, чем было раньше, когда мы начинали готовить еще будучи детьми.

- Джон, - слабо проговорила Гарри. - Ты не хочешь видеть меня на кухне. Никто не хочет, в общем-то.

- Это ты правильно заметила, - крикнул Арти из кухни.

- Арти, - вскочив, заорала Гарри. - Ты что, подслушивал весь разговор? Я тебе башку оторву, придурок!

- А вот и нет, - раздался голос Арти, и Гарри снова села на табуретку, издав сдавленный стон.

- Самое худшее, что он прав, - сказала она и потянулась за виски. Но Джон высоко поднял его над головой, делая вне досягаемости для и так перебравшей сестры.

- Расскажи ему, что ты сделала с пастой!

- Закрой пасть, Арти, - прокричала Гарри через плечо.

- А что с пастой? - заинтересованно спросил Джон.

- Ничего, - проворчала Гарри. - Никто абсолютно ничего не говорил про пасту. Тебе послышалось.

Джон обреченно вздохнул.

- Ладно. Ты не шеф. Почему ты не раскрутила ресторан?

- Я пыталась, Джон. И не смотри на меня так, я действительно пыталась.

- Так и есть, - подтвердил Арти, смотря на них через кухонное окно. - Объявления по-прежнему в профессиональных журналах и газетах, и она даже присобачила их на стены кулинарных колледжей. Там было несколько детей, которые показывали…

Джон вскинул брови.

- Дети, Арти?

- Они хуже меня, - буркнула Гарри.

- А это довольно непросто, - добавил Арти. - Не обижайся, Гарри.

Та отмахнулась.

- Но это «Империя», - сказал Джон, оглядывая комнату. - У нас есть история, репутация, мы, черт возьми, веха в истории кулинарии! Когда отец умер, к нам спешили повара со всех уголков страны, чтобы принести свои соболезнования. И половина из них была готова сойти с ума от мысли, что они уже никогда не поработают с ним в команде.

- Иисусе, Джон, только не говори, что поверил им, - воскликнула Гарри, и Джон оттолкнулся от барной стойки и пошел смотреть на портреты, висящие на стене. - Это был знак учтивости и соболезнования, не больше.

- Звучало правдоподобно, - возразил Джон.

- Они говорили лишь то, что мы сами хотели услышать. Безусловно, они не собирались говорить нам правду в такой тяжелый момент.

- Да? - Джон с вызовом повернулся к Гарри. - Что же тогда правда?

- Что рассвет «Империи» уже в прошлом. В ней для нас больше нет места, Джон. Мы демонстрируем наши блюда по всему миру начиная с Британии и заканчивая странами, в которых Империя имеет контроль, но вся штука в том, что Британской Империи больше нет. Уже два года, если быть точной. И все уже поняли это, кроме нас, Джонни. Мы даже потеряли свою уникальность! Если вы хотите тайскую кухню - есть Папайя Гарден на Кенсворском переулке; если хотите индийскую - отправляетесь в Бомбейские Башни, четвертая дверь снизу. На соседнем перекрестке откроют даже суши-ресторан.

- Это не точка, - сказал Джон.

- Она и есть, - возразила Гарри, поднимаясь и подходя к брату. - Мне очень жаль, Джон. Но все кончено.

- Нет, - с твердостью процедил Джон и крепче стиснул трость. - Есть свет в конце тоннеля: ты все еще получаешь продовольствие, а гости все еще приходят на обеды и ужины, и…

- Джон…

- Ты ведь не собираешься сообщить, что угробила ресторан, просуществовавший почти шестьдесят лет, Гарриет? - требовательно спросил Джон.

- А что я должна была делать, Джон? Изменить меню? Сделать ремонт? Ввести шведский стол? Да дедушка перевернулся бы в гробу, и ты это знаешь.

- Но это же было дедушкино наследство!

- И я прекрасно об этом знаю! И до сих пор пытаюсь быть верной ему.

- Мы здесь выросли - ты и я. Даже не смей говорить мне, что напилась под этим столом.

- Не одна я виновата! - отчаянно крикнула Гарри.

- А кто, блядь, тогда? Уж точно не я - меня, вообще-то, здесь не было!

- Ты прав, - прокричала Гарри, обнимая себя руками, - тебя здесь не было! Так что не смей читать мне нотации о том, что именно я должна была сделать для сохранения ресторана. Я так много сделала для того, чтобы удержать его на плаву, но… если бы я сделала еще больше, то разрушила бы все, что так долго выстраивал дедушка! Я взяла кредит, а Клара даже разработала кучу программ в целях устранения финансовых проблем. Но ни одна из них, черт возьми, не сработала. У «Империи» нет истории - она сама ею является. Это последний пережиток эпохи, во время которой люди наряжались и отправлялись вкусно поужинать, оставляя детей дома. И для них подобные вылазки были чем-то особенным, потому что происходили редко, как праздники. Но сейчас все изменилось, Джон. Люди едят, потому что проголодались, а не в погоне за необычными ощущениями. А дети приходят, так как ни за одним из них не приглядывает нянька. И самое ужасное - всем насрать на то, что там пытался сделать дедушка. “Британская Империя” - пережиток прошлой эпохи, которой теперь уже не существует. В течение последних двух лет мне все труднее объяснить посетителям, что представляет собой сама идея, стоящая за нашим меню. Особенно кому-то из Гонконга, Индии или Пакистана. Мне очень жаль, Джон. Я знаю, что ты искренне любил Империю. Но той Империи, которую ты так боготворил, больше нет. И если чуда не произойдет - а его не произойдет, - то все закончится тем, что мы его потеряем.

Джон вздохнул.

- Что ты имеешь в виду под “мы его потеряем”?

- Я не могу оплатить все кредиты, Джон, - тихо ответила Гарри. - Я едва ли могу выплатить зарплату Арти, Молли и Мэри. Я посоветовала Кларе уехать, потому что была не в состоянии платить и ей, а она заслуживает шанс найти более достойное место. Если ничего не изменится, мы не заплатим налог и за следующие два месяца.

Джон закрыл глаза, продолжая тяжело дышать.

- Мне очень жаль, - прошептала Гарри.

- Да, - еле слышно согласился Джон, открывая глаза и вновь посмотрев на портреты отца и деда. - Мне тоже жаль.

Он с непроницаемым выражением лица развернулся и пошел к двери.

- Джон…

- Нет, Гарри, - прервал ее Джон и толкнул дверь. Дождь хлесткими струями ударил в лицо, но он упорно шел вперед, часто моргая, чтобы видеть, куда именно идет.

Дом, подумал он; но вместо того, чтобы повернуть направо, повернул налево и пошел дальше в город, не совсем понимая, что делает, пока внезапно не очутился около маленького, вымощенного белым кирпичом дома с цветным логотипом на окне.

Гарри говорила про кредиты. Существовал лишь один человек, который мог бы дать Гарри кредит на «Империю». Джон уставился на окно, чувствуя холодный дождь на шее. Рядом женщина с коляской боролась с никак не желающей раскрываться дверью; он подскочил к двери и открыл ее, пропуская благодарно улыбающуюся женщину вперед и проходя за ней следом.

***

- Здравствуйте, простите, где я могу найти Себастьяна Уилкса?

Женщина за столиком банковской регистратуры отвела глаза от экрана компьютера и наградила Джона равнодушным взглядом.

- Сожалею, но мистер Уилкс больше не работает на Ллойдс.

- О, - произнес Джон, мгновенно смущаясь. - Я не знал. Могу ли я узнать, куда именно он ушел?