— Босс! — Арти переминался с ноги на ногу. — Ты точно уверен, что это хорошая идея?

— Арти, — терпеливо сказал Джон, — это просто ужин. Мы обсудим, как спасти «Империю». Он заплатит за себя, я — за себя. Я высажу его возле отеля. Всё в рамках приличий.

— Ну… просто он симпатичный чувак, а ты недавно вернулся с войны… мне кажется, я как-то смотрел порнушку, которая именно так и начиналась…

Джон снова вздохнул:

— Арти…

— Босс, ты не должен делать того, чего не хочешь.

— Арти, свали уже отсюда! — решительно сказал Джон, всем сердцем надеясь, что его уши не горят. Он повернулся и пошел к Шерлоку, постукивая тростью по мостовой.

— Чтоб тарелку мне в нормальном состоянии вернул! — крикнул Арти Шерлоку. — Слышишь? В нор-маль-ном! Увижу хоть одну новую царапинку, я тебя, сука, водой окачу!

— Я понял, — ответил Шерлок. — Джон, я поведу?

— Машина моя.

— Ладно, — со вздохом согласился Шерлок.

Когда они уже поворачивали за угол, они услышали, как Арти кричит вдогонку:

— «Нет» означает «нет»! — и Джон не смог сдержать стон:

— Он уволен. Абсолютно точно уволен. Я лучше сам буду мыть гребаную посуду, но он ни дня здесь не задержится.

— По-моему, он твой лучший работник, — сказал Шерлок.

Джон искоса глянул на него:

— Можешь сколько угодно хаять мой ресторан и мою еду, но не смей оскорблять Молли и Мэри.

— Я не заметил особенной преданности с их стороны. Разве что порыв Мэри накормить меня хорошим десертом. А вот Арти действительно к тебе привязан. И он не хочет, чтобы я причинил тебе боль или воспользовался тобой.

Джон рассмеялся:

— Ты? Воспользуешься мной? Сомневаюсь. Тебя, того и гляди, ветром сдует.

— Будем надеяться, Арти не придется выполнить свою угрозу и окатить меня водой, — сухо ответил Шерлок. — Ты сказал, у тебя машина?

— Да. Но она припаркована возле дома. Я хожу в ресторан пешком. Разве ты не сам не догадался?

Шерлок нахмурился:

— Мне сегодня не до интеллектуальных игр. Я думал, ты намного раньше вернулся из Ирака. Или из Афганистана? Но если ты ходишь пешком туда и обратно, должно быть, вернулся недавно. Месяц? Два?

— Два месяца с тех пор, как вернулся в Англию. И пять недель — в Брикли. Это было в досье?

— Я никогда не читаю досье, — ответил Шерлок, — Афганистан или Ирак?

— Афганистан.

— История повторяется, — сказал Шерлок. — Твой прапрадед, первый Джон Уотсон, конечно, тоже воевал в Афганистане.

— Но как ты? …

— Портрет, Джон. Портрет! Тысяча и одна подсказка указывают на Англо-Афганскую войну. Скорее, вторая, конец 1870-х, судя по дате на портрете и возрасту этого человека. Он женился сразу по возвращении в Англию и произвел на свет твоего прадеда, который пошел по его стопам и также вступил в армию, вероятно, когда началась Первая мировая война, и его карьера, должно быть, была успешной, поскольку он также участвовал в Гражданской войне в России, пока его не комиссовали. Он вернулся домой, и у него родился твой дед — тот самый, что основал ресторан. Джеймс, правильно? Но Джеймс вопреки семейной традиции предпочел военно-морской флот, возможно, чтобы позлить отца, но, скорее всего, его будоражила мысль о дальних странах, его мир не ограничивался одной Европой. И вот, основную часть службы он провел в Тихоокеанском Театре Военных Действий, едва избежал плена, когда был завоеван Сингапур, и ему не посчастливилось участвовать в зачистках после катастрофы в Хиросиме и Нагасаки. Я сказал «не посчастливилось», поскольку именно там он получил роковую долю радиации, которая и повлекла за собой смерть от рака. Твой отец…

— Хватит, — сказал Джон и остановился. Он закрыл глаза и слышал, что Шерлок остановился рядом, слышал, как шаркнули его ботинки, когда он развернулся лицом к Джону. — Я знаю историю своего отца, не стоит мне об этом рассказывать.

— Конечно, — ответил Шерлок, и его голос, звучавший так самоуверенно всего пару секунд назад, теперь был смущенным и неловким.

— Это… это было невероятно. Здорово. Правда.

Шерлок отвел взгляд, а потом снова повернулся к Джону и с полуулыбкой произнес:

— Люди обычно не это говорят.

— Да? А что они говорят?

— Отвали.

Джон решил, что это шутка, но Шерлок был абсолютно серьезен. Джон не сдержался и рассмеялся.

— Ну, не без этого. Пойдем. Мой дом в конце этой улицы.

Джон пошел вперед, не дожидаясь Шерлока и не обращая внимания на удивленное выражение его лица. Он прошел несколько метров и, услышав торопливые шаги, сбавил темп, чтобы дать ему возможность догнать себя. Нога начинала беспокоить Джона. И предложение Шерлока вести машину теперь казалось куда привлекательнее.

— Куда тебя ранили? — неожиданно спросил Шерлок.

— Только не говори, что ты не заметил трость.

— Заметил. Но я уверен, что боль в твоей ноге психосоматическая. Тебя явно не из-за нее комиссовали.

— Точно, — пробормотал Джон. — В плечо. Попал под обстрел.

Шерлок задумчиво кивнул:

— Ты не всегда был солдатом.

— А ты не всегда был телезвездой, — возразил Джон.

— А кошмары?

Джон замер:

— Что, прости?

— У тебя мешки под глазами, ты плохо спишь, — ответил Шерлок, глядя ему в глаза. — Вывод сам напрашивается, учитывая твой военный опыт, ранения и психосоматические боли.

— Помнишь, что я тебе сказал до этого? Так вот, я забираю свои слова назад. Отвали. — Джон оттолкнул Шерлока и пошел, тяжело опираясь на трость.

— Джон…

— Отвали!

— Джон, — позвал Шерлок, продолжая идти за ним.

— Нет! — отрезал Джон. — Разве тебе не нужно снимать проходы по городу?

— Нет, — ответил Шерлок, хотя слышал сигнал смс.

Джон закатил глаза. Он развернулся к Шерлоку, изо всех сил пытаясь сдержать раздражение.

— Слушай. У меня всего два часа, чтобы отвлечься. Потом я должен буду вернуться в ресторан для вечернего обслуживания. Поэтому будь так любезен — просто свали.

— Нет, — повторил Шерлок.

— Почему нет? — взгляд Джона был спокойным и непреклонным. Такой его взгляд Гарри называла «лучше-не-нарывайся». Так Джон обычно смотрел на младших по званию в части, если они забывались и наглели, или на клиентов, когда они пререкались по поводу счета. И это всегда срабатывало.

— Я… — Шерлок отвел взгляд, и Джон самодовольно ухмыльнулся. — Я хочу узнать побольше.

— Больше?

— О ресторане. Это необходимо для закадрового текста. Мне важно узнать как можно больше о его возникновении, истории, о том, что он значит для тех, кто там работает, и для жителей Брикли.

— Хорошо, — медленно ответил Джон. — Мой дед открыл «Империю» в 1949. В том самом здании, в каком мы располагаемся и сейчас. У нас всегда был маленький штат сотрудников. В шестидесятые — семидесятые годы ресторан считался одним из лучших. И я не хочу видеть, как всё рушится.

— Почему? — спросил Шерлок.

— Почему?! — Джон уставился на него. — И ты меня об этом спрашиваешь, после всего, что уже знаешь? Да ни хера я тебе не скажу!

Джон развернулся и пошел прочь. Но, сделав пару шагов, он повернул обратно:

— И пирог отдай.

Шерлок молча протянул ему блюдо.

— Благодарю, — Джон постарался произнести это с таким достоинством, на какое только способен человек, сжимающий в руках блюдо с одиноким куском пирога. Он круто развернулся и быстро зашагал прочь. И, хотя Джон убеждал себя, что ему все равно, он напряженно вслушивался, чтобы понять, будут ли шаги Шерлока удаляться или же тот последует за ним.

Но он так ничего и не услышал.

***

Шерлок стоял и задумчиво смотрел на уходящего Джона.

Военный. Боль в ноге, несомненно, психосоматическая. Достаточно вспомнить, как безупречно четко он развернулся. Никто, кто действительно был ранен в ногу, не смог бы так. Он, как минимум, потерял бы равновесие. Мужчина дошел до конца улицы и свернул в переулок. А Шерлок все стоял и думал о нем, раз за разом прокручивая в голове всё, что узнал о Джоне Уотсоне.