— Тебя это злит? — спросил Джон, и Шерлок толкнул его обратно на матрас, но это только заставило Джона начать хихикать ещё больше.

С другой стороны, это дало Шерлоку лучший доступ. Он разрабатывал смазанными пальцами задницу Джона и слушал, как смешки превращаются в прерывистое дыхание, чувствовал, как мускулы сжимаются и расслабляются вокруг его пальцев. Шерлок упал рядом с Джоном, его пальцы всё ещё оставались внутри, и Джон дрожащими руками притянул его за поцелуем. Его поцелуи были голодные, отчаянные, и Шерлок позволил Джону вести в поцелуе, пока он ласкал его там, внизу — раскрывая и поглаживая, пробуя разный темп, ритм, изгиб пальцев, и Джон поднял колено, чтобы дать Шерлоку лучший доступ. Когда Шерлок нашел его простату, Джон хрипло простонал Шерлоку в рот, и всё его тело изогнулось и затряслось.

— Сейчас, — выдохнул Джон в поцелуй, — О боже, сейчас.

Шерлок накрыл его собой и высвобождёнными пальцами направил свой член к нужному месту. Нельзя промахнуться. Джон будет снова хихикать и…

— Джон, — выдохнул Шерлок, — мы оставили ужин на столе, он остывает.

— О, боже, — пылко сказал Джон, — я тебя ненавижу.

Шерлок медленно толкнулся внутрь, и Джон простонал под ним, хватаясь за предплечья. Его глаза были плотно закрыты, лицо искажено то ли от боли, то ли от сильного удовольствия, но Шерлок не смог определить, от чего именно. Он провёл руками по лопаткам Джона вверх, к плечам, и слегка подтолкнул. Его кожа была горячей, он плотно сжимался вокруг члена Шерлока, и всё тело тряслось от напряжения.

— Джон. Джон. Открой глаза.

Джон открыл. Зрачки были расширены — тонкое кольцо синего вокруг глубокого чёрного, и, поймав его рот в поцелуе, Шерлок толкнулся ещё немного. Было влажно, и скользко, и горячо, и Джон снова стонал ему в рот, изгибался под ним, крепко вцепившись в Шерлока, а потом отчаянно толкнулся, пытаясь принять Шерлока до самого конца.

— Боже, ты можешь просто… — простонал Джон — жаждущий и нетерпеливый, несчастный и желающий, и Шерлок толкнулся одним плавным, длинным, бесконечным движением, и Джон закричал ему в рот, когда почувствовал толчок всем своим телом. Он ахнул и уронил голову обратно на подушку.

— Ты?..

— Да, — сказал Джон, — трахни меня.

Это было горячо. Горячее всего на свете, горячее, чем кухня во время обеденного ажиотажа в разгаре июля. Горячее, чем кто угодно, горячее, чем сидеть перед открытой духовкой, когда в спину светят студийные прожекторы. Шерлок чувствовал жар Джона вокруг своего члена, чувствовал, как он принимает этот жар, и тот медленно поднимается по коже, как его сердце толкается сквозь этот жар, чувствовал капли пота на лбу, чувствовал, как жар скользит по позвоночнику, наполняя его пламенем.

Шерлок целовал Джона, соединяя их губы, и по сравнению с жаром внизу рот Джона был прохладным, свежим — смесь алкоголя и чистой воды. Огурцы, вымоченные в вине, подумал Шерлок, и это звучало абсолютно божественно.

— Ты думаешь, прекрати думать, — простонал Джон.

— Огурцы и вино, — сказал Шерлок.

— Господи, ты думаешь рецептами.

— Печь для пиццы, — задохнулся Шерлок, почти выходя из Джона. — Открытая горячая печь для пиццы.

— Ты что, собираешься шутить о сосисках? — проворчал Джон, и Шерлок скользнул обратно. Оказалось, что это заставляет Джона замолчать почти так же эффективно, как и поцелуи.

Хотя бы на секунду.

— Я… сейчас… Шерлок…

— Да, — выдохнул Шерлок и поцеловал его шею, рядом с адамовым яблоком. Только кожа Джона на вкус была совсем не как яблоки — больше как соль и сладость, два самых основных вкуса, начало каждого вкусного блюда, которое Шерлок когда-либо готовил в течение жизни. Это был Джон — краеугольный камень, основание для каждой замечательной вещи, которая когда-либо могла быть сделана, а потом Шерлок больше не думал, потому что Джон кричал под ним. Шерлок впился ртом в его кожу, оставляя след, и всё его тело сотрясалось, и он толкался, толкался в Джона, а потом кончал, так долго кончал, весь этот жар стремился вниз, в Джона, в небытие, во всё.

Джон был скользкий от пота. Шерлок прижался щекой к плечу Джона, закрыл глаза и вдохнул запах его кожи. Джона всё ещё потряхивало после оргазма, и Шерлок просто целовал его в плечо, куда мог дотянуться губами, не поднимая головы — он не желал двигаться больше, чем было абсолютно необходимо. Джон крепко его обнимал.

— Эй, — позвал Джон. Его голос звучал лениво, устало… счастливо. — Шерлок?

— Ммм. — Шерлок не хотел просыпаться. Он не был уверен, что не спит. Нет — он спал. Он заснул и видел сон, в котором Джон в его постели и Джон был на самом деле счастлив, и если он откроет глаза…

— Еда стынет, — сказал Джон, и Шерлок потёрся носом о его влажную от пота кожу.

— Ну и пусть, — пробормотал он, и Джон засмеялся. — Прекрати смеяться. Я сказал тебе, что ты всё ещё будешь зол после секса. Ты выставляешь меня лжецом.

— Это был не я, — сказал Джон, и Шерлок почувствовал, как тот целует его в лоб. — Эй, открой глаза.

— Нет.

— Шерлок, — сейчас в голосе Джона слышалось предупреждение, и этого было достаточно, чтобы Шерлок открыл глаза и упёрся подбородком Джону в грудь. Джон хмуро взглянул ему в лицо и провёл пальцами по кудрям Шерлока. — Ты правда хочешь, чтобы я всё еще на тебя злился?

— Да, — сказал Шерлок, — тебе стоит на меня злиться.

— Можно вместо этого я буду зол утром? Потому что я не хочу засыпать злым, а я правда, правда хочу сейчас заснуть.

— Хорошо, — согласился Шерлок.

Они устроились поудобнее на кровати (презерватив выброшен, салфетки использованы, порваны, заменены на новые и большой кучей присоединилась к презервативу в мусорной корзине). Они устроили шутливую борьбу, договариваясь, кто где лежит, пихаясь и перекидывая друг друга с одной стороны на другую, пока, в конце концов, не заснули лёжа на боку, лицом друг к другу, положив между собой сплетённые руки.

Шерлок вспомнил о еде, оставленной на кухне, в тот момент, как Джон сомкнул глаза.

— Джон, — позвал Шерлок, — ужин, который ты приготовил. Он стынет.

— Я тебе другой приготовлю, — пробормотал Джон.

Ещё один ужин — никто не готовит ужин утром. Это значит, что Джон останется, по крайней мере, до следующего вечера. Это даёт Шерлоку массу времени, чтобы убедить его остаться навсегда.

— Ты, идиот, я никуда не уйду, — пробормотал Джон в подушку. — Заткнись и спи.

— Мне нравится, когда ты злишься на меня.

— Фантастика. Засыпай, я буду злиться на тебя утром.

— Обещания, — сказал Шерлок и заснул.

Комментарий к Глава 25

* https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BA%D1%82%D0%B5%D0%B9%D0%BB%D0%B8_%D1%81%D0%B0%D1%83%D1%8D%D1%80

========== Эпилог ==========

Блог Гарри Уотсон.

18 Октября 2010

Пора выдвигаться из Кореи. Сказать по правде, я испытываю противоречивые чувства: тут и облегчение, и некоторая нервозность — Джон вернулся в Англию четыре дня назад, а Сеул чудесный, но… без него это совсем не то. Я почти чувствую искушение остаться, но осознаю, что, на самом деле, нахожусь на перепутье. Вроде как, я уже сделала всё, за чем я сюда приехала, и если останусь подольше, то не уеду уже никогда. И в любом случае, мы всегда планировали двигаться дальше.

Пытаюсь выбрать между Сиднеем и Токио. Джон очень хотел в Сидней, но его тут нет, правда? (Если вам интересно, с ним всё в порядке — он послал мне сообщение из Лондона, но об этом позже.) Так что решение за мной.

Я не знаю, читатели. Что думаете? Сидней или Токио?

***

Когда Джон открыл глаза, Шерлок уже проснулся. Он лежал на животе и не мигая наблюдал за Джоном. Джон улыбнулся, всё ещё не до конца проснувшись, и потянулся, разминая конечности, чувствуя, как натягиваются мускулы. Ощутил, как покрывало скользит по коже, всё ещё чувствительной после занятий любовью и сна.

Джон застонал, в основном от удовольствия при потягивании, и услышал, как Шерлок дышит рядом. Он перевернулся, роняя руку на матрас, почти касаясь пальцами груди Шерлока.