Ховард чуть склонился и оставил почти невесомый поцелуй в волосах Мэттью, обнимая его обеими руками. В темноте и тишине было слышно только дыхание обоих, и где-то совсем вдалеке неправдоподобно завывал ветер, напоминая всем желающим прогуляться в подобный час о том, что зима в самом разгаре.

– Вы правда не взяли номер телефона того… мужчины? – неожиданно спросил Беллами.

– Не взял, зачем он мне?

– Судя по его поведению, он… – Мэттью запнулся, поворачивая голову и утыкаясь носом в ключицы учителя, – он с радостью бы дал вам что угодно.

– Не всё вокруг вертится вокруг секса без обязательств, – прямо ответил Доминик. – Подобные ему коллекционируют контакты, как нечто ценное, возводя каждого уложенного на горизонтальную поверхность в ранг трофея. Мне не нужно это.

– Что же вам нужно? – Беллами поднял голову и посмотрел прямо в глаза.

В полумраке помещения в них можно было разглядеть только уже озвученный вопрос.

– Мне нужен ты, – Доминик погладил его по волосам и заправил непослушные прядки за уши. – Твои ласковые поцелуи, чувства и обещания.

– И всё? – удивлённо спросил Мэттью, хитро сощурившись.

– С остальным мы разберёмся со временем, детка.

Поцелуй не стал спонтанным. Руки подростка незамедлительно обвили шею Ховарда, притягивая к себе, и они разделили это касание со всей медлительностью, которая была в их распоряжении. Никакой горячки или намёка на нетерпение, только нежный, почти целомудренный поцелуй, говорящий куда больше слов, которые иногда бывали совсем бесполезными.

***

Встреча с Хейли прошла без каких-либо эксцессов. Она встретила их в вечернем платье, и Доминик смутился бы своего не слишком парадного вида, если бы не был знаком с ней столько лет. Мэттью скромно поздоровался, опустив взгляд, и тут же принялся благодарить её за подаренные билеты на концерт. Казалось, едва оседлав нужную волну, он раскрепостился больше положенного, эмоционально рассказывая о том, как прошло выступление, какие песни исполняли музыканты и как именно – оперируя всевозможными эпитетами – он реагировал на каждую. Доминик сидел рядом с ним, устроив руку на спинке дивана, едва касаясь плеча подростка, и так же внимательно слушал, иногда встречаясь взглядом с подругой, которая улыбалась и смеялась, задавая наводящие вопросы. В их распоряжении было чуть меньше часа, и спустя это время Ховард решительно поднялся и сообщил, что к десяти часам Мэттью должен быть дома.

– Я вынуждена настаивать на том, чтобы вы взяли всё то, что я наготовила, с собой, – она тоже поднялась со своего места, и Мэттью поспешно соскочил на ноги, помня об этикете.

– Ты определённо волшебница, – Доминик последовал за ней на кухню, оставив Мэттью в гостиной разглядывать какие-то альбомы, где частенько встречались фотографии их юности. – Приготовить всё это за полчаса! Джейми Оливер бы обзавидовался.

– Иногда даже великим нужно поучиться у обычных женщин, – она улыбнулась, начиная складывать какие-то закуски.

– Я не буду приводить в пример Цы Си, которая будучи бедной маньчжурской девочкой в детстве, стала великой императрицей Орхидеей.

– Некоторые мужчины и вовсе не стали бы великими, если бы не сильная дама рядом, – Хейли подошла к холодильнику и достала оттуда что-то ещё. – Возможно, Дали не стал бы известным, если бы не состоявшаяся женщина рядом. Подобных примеров масса, и ты знаешь, к чему я веду разговор.

– Естественно. Ты не любитель праздных бесед, как и я.

– Ты обязан подавать ему положительный пример, иначе всё это обернётся плохо для вас обоих, – она закончила все дела и вытерла руки полотенцем, присаживаясь на стул. – Он очень милый – я польщена его вежливостью. Все подростки, с которыми мне периодически доводилось сталкиваться, не отличались хоть каким-либо воспитанием.

– Я ожидал какой угодно реакции, но не такой, – Доминик сел напротив и выдохнул, издавая комичное «фууух» и улыбаясь.

– Я не какой-нибудь монстр с обострённым чувством справедливости, хоть иногда и хочется дать тебе затрещину за то, что ты поступаешь необдуманно. Но в данном случае, я уверена, позывы совести иногда лишают тебя сна и аппетита.

– К сожалению, ты права.

– Следуй в этом напряжении и дальше, потому что любое послабление грозит чем-то ужасным. Тебе процитировать пятнадцатый и шестнадцатый параграфы?

– Если ты сейчас шутишь, то я готов сделать над собой усилие и даже улыбнуться, – с лица мгновенно слетели все эмоции. – Цифра «пятнадцать» и так причиняет мне некий… дискомфорт.

– Будь добр, сделай над собой усилие и улыбнись, – Хейли протянула руку и коснулась его щеки, ведя ею успокаивающе. – Не осталось в мире человека, о ком я переживала бы больше, чем о тебе.

– Я ценю это, дорогая, – он обхватил её красивые и длинные пальцы собственными и прикрыл глаза, позволяя себе прочувствовать ситуацию.

– Вам пора, – она встала.

***

В машине Мэттью молчал, разглядывая виды за окном. Доминик решил, что он устал, ведь день был действительно насыщен событиями, начиная с самого утра. Воспоминания об их маленькой утренней забаве перекрыло другие, и он с радостью ухватился за эту мысль, стараясь забыть разговор с Томом. Образ хищно ухмыляющегося мужчины не приносил успокоения.

– Вы здорово смотритесь вместе, – сказал Мэттью, не поворачивая головы.

– С кем? – удивлённо спросил Доминик.

– С Хейли. Как женатая пара, прожившая вместе десяток лет.

– Что с тобой? – он припарковался у дома, где жила семья Беллами.

– Это странно. Вам было бы гораздо проще, если бы вы встречались с кем-то вроде неё, или хотя бы её возраста. Отношения со мной приносят слишком много проблем, я понял это ещё в клубе, когда ваше лицо побелело, стоило тому странному мужчине спросить «тот ли я Мэттью».

– Ты ошибаешься, – Ховард нахмурился. – Посмотри на меня.

Мэттью послушно повернул голову, глядя расстроенно и устало.

– Мы уже говорили об этом однажды, и затронем подобную тему в будущем, и каждый раз я буду отвечать тебе одно и то же: ты особенный для меня, Мэттью.

– Настолько, что вы готовы тратить на меня свои нервы день за днём? Я слышал, о чём вы говорили на кухне, не так уж далеко она находилась от гостиной.

– Ты должен был подумать об этом в тот день, когда впервые решился остаться после уроков, неловко сообщив мне, что я лучше, чем думаю. Думаешь ли ты так же до сих пор?

– Думаю, – тут же последовал ответ.

– Тогда прими как факт, что ты значишь для меня куда больше, чем можешь себе вообразить. Ты должен был понять это ещё в тот день, когда я позволил себе, чётко понимая, насколько это неприемлемо, поцеловать тебя в ответ. Я провожу тебя.

Мэттью кивнул. На улице стояла непроглядная темнота, и только где-то вдалеке светил один единственный фонарь. Этот район не считался криминальным, но, как и во многих других местах, правительство города часто предостерегало горожан о том, что в подобный час не стоит ходить по улицам в одиночку.

Они выбрались из машины, ступая по жухлой прошлогодней траве, усыпанной почти незаметным слоем снега; осадки здесь хоть и не были редкостью, но назвать зиму снежной ни у кого бы не повернулся язык. Миссис Беллами распахнула дверь так быстро, будто бы ждала за ней звонка, который огласил квартиру без нескольких минут десять вечера.

– Как всё прошло? – добродушно поинтересовалась она, предлагая Доминику зайти, но тот отказался, сославшись, что в подобный час невежливо нарушать покой, да и завтра рано вставать не только ему, но и самой Мэрилин.

– Без происшествий, – он отдал пару использованных и чуть помятых билетов ей в руки, доказывая и показывая одним жестом, что все его россказни – не выдумка. – Мэттью поделится с вами более эмоционально, чем я, но, кажется, ему очень понравилось, – он осмелился подмигнуть ей, и та ответила тем же.