– …я вполне бы мог достать вам пару билетов на «Мулен Руж», а ещё… месье?

Ховард моргнул пару раз, пытаясь сосредоточиться на том, что только что услышал, но все слова, сказанные французом, благополучно скользнули в одно ухо, тут же вылетая в другое.

– «Мулен Руж»? – оживился Пол, впервые за поездку вообще выражая к чему-либо интерес, и их сопровождающий деликатно кивнул, приглаживая свою редкую чёлку назад. – Вы правда сможете раздобыть билеты? – в его голосе скользнула нешуточная надежда.

– Да, да, – смешно кивая, француз выбрался из машины, гордо разводя руками, одним только жестом пытаясь привлечь внимание к величественности площади, на которой они оказались. – Пара билетов не будет большой проблемой, но… – он покосился на Мэттью, – на представлении разрешается присутствовать только совершеннолетним.

Младший Беллами выбрался из машины следом и оскорблённо сложил руки на груди, отворачиваясь. Вряд ли с его проявлениями характера имело смысл бороться, да и не слишком хотелось; Доминика умиляла эта непосредственность, разбавленная капризностью юношеского максимализма – именно это делало Мэттью таким особенным для него.

– Не очень-то и хотелось, – буркнул тот, скосив взгляд на Ховарда, вставшего рядом.

Идея возникла в голове мгновенно – думать трезво и рассудительно также резко перехотелось, но необходимость изложить своё мнение встала на первое место. Доминик вздохнул поглубже и произнёс делано безразлично:

– Мы могли бы сходить в кино вместо этого, или что-нибудь вроде этого, – он отвёл взгляд, заметив, как внимательно смотрит на него подросток. – Ну, или Пол может сходить один, потому что мы не можем оставить Мэттью одного в отеле.

– Почему нет? – тот вступил в игру, прекрасно понимая, к чему всё идёт.

– Если вас это не слишком затруднит, – изрёк после продолжительной паузы Пол, неловко переступая с ноги на ногу и поправляя воротник пальто.

– Нисколько, – это было идеальным планом, последствия которого ещё предстояло выяснить.

***

– Думаю, Пол расслабился достаточно сильно, так как понял, что теперь ему не нужно за мной следить. Его это напрягает, потому что он и сам большой ребёнок, несмотря на наличие маленькой Аннабеллы, – Мэттью протараторил это на одном дыхании, стоило Полу выйти из номера, чтобы спуститься обратно в фойе для заказа такси на вечер.

Тот мог с лёгкостью воспользоваться телефоном или помощью Сильвио – их консультанта-сопровождающего в Париже, – но твёрдая решимость организовать поход на варьете самостоятельно заставила его, едва оставив вещи в номере, ринуться навстречу разрешению мелких бытовых вопросов.

– Сколько ему лет? – спросил Доминик, усаживаясь на постель, оглядывая довольным взглядом комнату, которая оказалась куда шикарнее, чем он предполагал.

– Двадцать пять. Наша разница в десять лет не позволила нам сблизиться достаточно сильно, и ему не особенно нравится то, что, даже съехав, он всё равно должен заботиться обо мне.

– Это не так, – попытался приободрить его Ховард, но тот только помотал головой, присаживаясь рядом.

– Я всем доставляю неудобства, это что-то вроде семейной традиции.

Доминик, не раздумывая ни секунды, развернулся резко и, ухватив Мэттью за плечи, повалил его на постель, нависая сверху. Тот смешно округлил глаза, распахнув в удивлении рот, но мгновенно собрался и нахмурился, понимая, что сейчас его будут переубеждать в обратном, чего он явно не хотел. Но вместо этого на губах оказалось горячее дыхание, и Ховард мягко поцеловал его, не задерживаясь долго, опасаясь, что Пол придёт с минуты на минуту. Этот поцелуй служил не поводом распалить желание, а напротив – успокоить без слов, которые в некоторых ситуациях бывали бессильны, особенно когда человек отказывался принимать другую точку зрения, будучи твёрдо уверенным в правильности своего мнения. Вместо монолога о том, что позиция Мэттью относительно самого себя была неправильной, Доминик попытался оценить удобство номера. Его дверь вела в ещё один небольшой коридор, разделяющий две комнаты, располагающиеся напротив, и одна из них предназначалась Доминику. Вторую же должны были разделить Мэттью и Пол, и младшего Беллами этот факт нисколько не смущал – он напротив поделился радостью на этот счёт, сказав, что ему не придётся терпеть моменты неловкости по вечерам, когда желание сделать что-нибудь будет превышать допустимую отметку, а рядом будет брат, пускай и не очень внимательный к деталям.

– Чем мы займёмся сегодня? – спросил Мэттью, когда Доминик сел, отстранившись.

– У нас будет время до вечера, которые мы должны провести за стенами номера, – монотонно пробормотал Ховард в ответ, отчаянно пытаясь представить, чем же можно занять их троих на несколько часов.

Сильвио пообещал сопровождать Пола до самого кабаре, а после вернуться к ним в отель, чтобы предложить им ужин в ресторане неподалёку от отеля, чуть дальше по улице. Без его непосредственной компании, разумеется; болтливый француз в первый же час знакомства рассказал им о том, что дома его ждёт очаровательная жена по имени Франсуаза и десятилетний сын, любящий устраивать отцу по вечерам маленькое представление за фортепьяно.

– А после?

– После мы вернёмся в номер, и… – склонившись к самому носу Мэттью, Ховард загадочно осмотрел его лицо и резко начал щекотать того под рёбрами, и заливистый смех послужил ему ответом.

– Я боюсь щекотки.

– Я знаю, – Доминик рассмеялся, глядя на то, как Беллами деловито задрал нос и оттолкнул руки учителя от себя, садясь на постели.

– Вы не жалеете, что не попадёте туда?

– Хоть я и не слишком молод, но подозреваю, что эта поездка в Париж – не последняя в моей жизни, – он усмехнулся, расслабленно ведя руками по бёдрам, успокаивая дыхание, которое начинало учащаться, стоило только подростку оказаться рядом. Держать себя рядом с Мэттью удавалось в ста процентах случаев, но уединение с ним приносило маленький, но проворный хаос в сознание.

– Вы вовсе не…

– Вовсе не старый, – передразнил шутливо Доминик, без доли злобы. – Потрёпанный жизнью, но всё же с трудом держащий себя в руках, стоит ему оказаться рядом с одним очаровательным юношей…

Беллами смущённо рассмеялся, соскакивая с постели и скрываясь в ванной комнате, не забыв прикрыть за собой дверь. Тут же послышался шум воды, и у Доминика появилась драгоценная пара минут для того, чтобы переосмыслить собственное поведение. Он старался изо всех сил держать себя в руках, не давить на Мэттью и не торопить его. Они оба медлили, ожидая чего-то – определённого толчка, способного направить их в нужном направлении. Ховарду не хватало решимости, потому что он боялся сделать что-нибудь, могущее испугать подростка, а сам Беллами попросту не знал, что можно сделать в той или иной ситуации. Он был только в начале пути самопознания, и Доминик изо всех сил хотел помочь ему ступить на нужную дорогу – вместе всё становилось прозрачно понятным и не таким пугающим.

– Мы займём эту комнату, я решил, – сообщил Мэттью из-за двери. – Здесь есть телевизор и холодильник.

Оглядев пространство, Ховард согласно кивнул, хоть тот этого и не мог увидеть. В углу комнаты действительно красовался небольшой холодильник с, наверняка, парочкой бутылок минеральной воды, а на стене висел плазменный телевизор, который вряд ли был кому-либо вообще интересен, но спорить с решением Мэттью не хотелось, потому что Доминик согласился бы заночевать хоть под дверью на коврике, лишь только зная, кто спит за ней.