***
У Беллами была удивительная особенность «отходить» от подобных ситуаций в два счёта, и уже по дороге домой он болтал о том, что ему понравилось в начале фильма, деликатно умалчивая про всё остальное, размахивал руками и водил из стороны в сторону согнутыми в коленях ногами, скинув ботинки. Другими словами, вёл себя хоть и излишне беззаботно, но всё же откровенно довольно, потому что Доминик теперь уже знал, каким Мэттью может быть, когда случалось что-либо щекотливое. Это, кажется, придавало тому душевных сил, а ещё энергии, которой у него и без этого было через край, и он принимался болтать активнее, размахивая руками, описывая то, что Ховард и так видел, пока неловкие, но одновременно с этим настойчивые пальцы не коснулись его ремня.
С Мэттью было легко, несмотря на разницу в возрасте, которая хоть и ощущалась иногда, но совсем не мешала Доминику, который и без того не был склонен к излишним философствованиям, если речь не шла о занятиях в школе, где это было частью программы на учебный год. Он мог добавлять что-то лично от себя на уроках, изо всех сил пытаясь скрыть, что красочные описания горького опыта в жизни были не следствием собственных переживаний, но именно разгадка этого маленького вранья и привела Беллами к нему за первую парту, когда честные голубые глаза смотрели внимательно и понимающе, произнося фразу за фразой, которые Доминик не забыл бы, даже если постарался.
«Я восхищаюсь вами, сэр»
«Что бы ни случилось с вами тогда, вы должны помнить, что вы не один. Если вы не можете довериться мне, наверняка есть кто-то ещё, кто поймёт вас и сделает чуточку счастливей»
И Мэттью делал. Счастливей, живей, ярче и спокойнее, вместе с этим доставляя массу душевных терзаний, которые с каждым днём становились менее отчётливыми, и был близок тот день, когда Доминик должен был отпустить себя, позволить всё, что захочет Беллами, – а тот всенепременно захотел бы, если уже не, – и Ховард сделал бы всё, исполнил каждое желание, прислушиваясь к хриплому шёпоту.
– Когда мы поедем? – спросил Беллами, вырывая из раздумий, и Доминик моргнул пару лишних раз, прочищая горло.
– Куда? – глупо спросил он, медленно вникая в суть услышанного.
– Во Францию!
Доминик, несмотря на то, что предстоящая поездка волновала его излишне сильно, совсем забыл про неё, а ещё – спросить, что ответила миссис Беллами
– Утром я спросил у мамы, согласна ли она.
– И что же? – нетерпение овладело Ховардом в два счёта.
– Ма очень удивилась, и сказала, что вряд ли сможет вырваться на целую неделю с работы, – Мэттью опустил голову, и Доминик даже успел грустно вздохнуть. – Но она сказала, что бездельничающий сейчас Пол мог бы сопровождать меня в поездке.
Сердце Ховарда сделало немыслимый кульбит и застучало чаще, а улыбка сама по себе расползлась по лицу. Он заведомо знал, покупая билеты и путёвку на конец декабря, что вряд ли эта затея принесёт что-либо хорошее, потому как вариантов неудачного разрешения вопросов была масса – начиная с отказа миссис Беллами и заканчивая нехваткой свободного времени у неё же, потому что выходных у неё бывало неприлично мало, даже в пору рождественских праздников.
– Тогда тридцатого числа, – Доминик попытался вспомнить дату вылета.
– Завтра?! – Беллами сделал смешное лицо, округлив глаза.
– Для начала мы доберёмся до Лондона, и уже оттуда доедем на поезде под Ла-Маншем. Это будет твоя первая поездка за пределы Англии? – спросил Доминик, наперёд зная ответ.
– Да, – взволнованно прошептал Беллами, касаясь приборной панели.
– Мне и самому нечасто удавалось куда-то выезжать, и я взбудоражен не меньше тебя.
– Надеюсь, Пол будет следить за мной так же старательно, как и здесь, – Мэттью усмехнулся.
– Кажется, что мне придётся следить за вами обоими, – Доминик коротко рассмеялся, паркуя машину.
– Пол, при всей своей кажущейся повышенной ответственности, – тот ещё рассеянный лентяй, в этом мы с ним похожи.
– Неправда, – Ховард выбрался из машины, обходя её, чтобы открыть дверь Мэттью.
Определённый уровень комфорта Доминик приобрёл не сразу, чувствуя себя рядом с Беллами легко и непринуждённо, а постепенно, и в этот момент, когда тот игриво ухватился пальцами за руку учителя, стал каким-то особенным, окончательно давая понять, что Ховард уже не смог бы отказаться от присутствия подростка в своей жизни. С ним было легко – по-особенному, без попыток пересилить себя и желаний уйти от общения хоть на минуту. С Мэттью было приятно даже молчать, когда он прижимался сбоку, устраивая голову на плече Доминика, прикрыв глаза.
– Я никогда не летал на самолётах, – сказал Мэттью, когда дверь за ними закрылась. – Только на поездах, когда мы переезжали с места на место.
– Что ж, на этот раз тебе снова не повезло, – Доминик разулся и повесил пальто на вешалку, подходя к Беллами, чтобы коснуться шарфа на его шее, самостоятельно разматывая его; это было новой приятной традицией, от которой покалывало кончики пальцев, а дыхание меняло свой размеренный ритм на более беспокойный.
– Это не слишком печалит меня, сэр, – Мэттью внимательно следил за действиями учителя, опустив руки по швам. – Меня сводит с ума одна только мысль о том, что я поеду с вами куда-то.
– И с Полом, – напомнил шутливо Ховард, стягивая с Мэттью куртку.
– И с Полом, – кивнул тот, воспринимая присутствие брата в своей жизни, как нечто естественное. – Мама обещала позвонить вам сегодня или завтра и обсудить все детали. И поблагодарить, конечно же. Она была очень удивлена, но уже через пару часов, выяснив, что сама не поедет, попросила миссис Майлз, работающую в суде, сделать справку о сопровождении моей извечно проблемной… персоны. Она весь вечер гадала, сколько всё это стоило.
Чтобы не смущать ценовым диапазоном и Мэттью, и миссис Беллами (имя которой он так и не узнал), Доминик неопределённо пробормотал что-то о том, что билеты достались ему неприлично дёшево, а бронь в гостинице помог сделать один знакомый, к которому Ховард ещё с Джимом обращался для организации летнего путешествия, когда даты их отпусков совпали просто идеально.
– У тебя будет целый вечер, чтобы собрать вещи; многого тебе не потребуется, главное – это то, что с нами летит твой родственник, иначе со мной бы тебя не выпустили из страны, даже со справкой.
– Я и не думал об этом, – кивнул Беллами, шагая за Домиником в сторону кухни.
– Слишком много формальностей, чтобы просто насладиться путешествием, – усмехнулся Ховард, открывая холодильник. – Я отвезу тебя через час домой, чтобы ты начал собираться.
Беллами нетерпеливо кивнул, садясь на стул.
– Что вы думаете о сегодняшнем… сеансе? – он произнёс это так вкрадчиво и опасливо, что Ховард едва сдержался, чтобы не захватить его в объятья.
– Фильм был… достаточно хорош, – Доминик выгнул брови и улыбнулся совершенно похабной улыбкой, пытаясь не выдать того, что наивные провокации Беллами заводили его до неприличия.
– Очень смешно, – пробубнил тот, задирая свой маленький хорошенький носик.
Доминик поманил его к себе, и Мэттью тут же прильнул, устраиваясь не слишком удобно на коленях учителя.
– Это было так же невероятно, как и в рождественскую ночь, – прошептал Доминик.
– Я тоже так думаю, – взволнованно выдохнул Беллами, аккуратно опуская ладони на плечи Ховарда. – И теперь мне есть о чём думать по вечерам в ванной комнате.