Избавившись от неусыпного контроля матери, Мэттью стал ещё самостоятельней и увереннее в себе. Она перестала названивать ему по сто раз на дню и часто, вместо личной встречи, перечисляла сыну деньги на карманные расходы на счёт Ховарда, тем самым выражая доверие не только ему самому, но и Доминику, который, конечно же, всегда был рядом с Беллами.

Поэтому решение отправиться к Мэрилин стало для Доминика последним шансом вернуть всё назад. Ему было хорошо известно её рабочее расписание, потому что волей-неволей он поддерживал общение с Робертом, хотя тот поначалу не горел большим желанием лично видеться из-за того обеда, за которым Пол успел уличить Доминика в непотребных, на его взгляд, вещах. Со временем Роберт всё же сменил неловкость безразличием, однажды так и сказав: «Это не моё дело», пригласив Ховарда к себе в клинику и по старой дружбе предложив кофе, десерт и полное обследование организма задаром.

Мэрилин любила смс-сообщения даже больше телефонных разговоров. Она могла писать их десятками и сотнями, ловко перебирая пальцами по сенсорному экрану и отправляя по несколько штук в минуту. Доминик не был большим любителем телефонного общения и подобной техники в целом, предпочитая личные встречи безликим беспроводным разговорам.

На удивление Ховарда, Мэрилин не ответила не только на три его текстовых сообщения, но и на телефонный звонок, повторённый три раза для верности. Оставалось только отправиться прямиком в клинику – уж Роберт бы ни за что не отказал ему в визите.

***

– Рад тебя видеть, старина.

Роберт вышел из-за своего рабочего стола и шагнул навстречу Доминику, сиротливо стоявшему возле двери. Они пожали друг другу руки и присели на небольшой диванчик. Роберт тут же принялся предлагать ему, как полагается, чай или кофе и что-нибудь на перекус, но Ховард, в горло которого редко лез кусок, вежливо отказался от съестного и попросил стакан воды, почти мгновенно получив его из рук симпатичной помощницы директора клиники.

– Что тебя привело, Дом? Ты захворал? Выдели в своём плотном расписании всего день и уже через двадцать четыре часа ты получишь все результаты…

– Я здесь не для этого, – осторожно прервал его Доминик. – Я заглянул в надежде застать и тебя, и Мэрилин. Она не могла бы составить нам компанию?

Роберт нахмурился и поставил свою кружку на столик. Он некоторое время молчал, над чем-то усиленно раздумывая, после чего неуверенно произнёс:

– У неё сегодня две операции подряд… Ты мог бы заглянуть ближе к позднему вечеру, если это так важно, а лучше завтра, она будет здесь на дежурстве.

– Она не хочет видеть меня, да? – без обиняков предположил Доминик. Ему не нравилось ходить вокруг да около, особенно теперь, когда от того, состоится встреча с миссис Беллами или нет, зависело так много.

Роберт зажмурился и задержал дыхание. Будучи человеком мягким и неконфликтным, он всегда старательно избегал любых неловких ситуаций, поэтому пребывал в видимой нервозности из-за того, что его заставляли врать во имя… во имя чего? Этого Ховард не знал.

– Вообще-то да, – громко выдохнув, всё же сказал он. – Это ситуация не нравится ни тебе, ни мне, ни тем более ей. Я не знаю и половины из всего, что произошло, мне только было велено не лезть не в своё дело.

– Как грубо, – Доминик покачал головой.

– Я не горел желанием совать нос во всё это, поэтому меня оставили в стороне. Прости.

Поболтав с Робертом ещё полчаса, перед этим убедившись, что у того нет важных дел, Доминик покинул клинику, так ничего и не выяснив. Мэрилин что-то знала о произошедшем в феврале и явно была этим недовольна, раз уж так настойчиво избегала встреч. Оставалось только ждать, пока ситуация дойдёт до крайности и кто-нибудь из её участников совершит нечто, выходящее за рамки обыденного.

***

Это нечто произошло через неделю после разговора с Робертом. Доминик, даже не думая терять надежду, в который раз направился к дверям квартиры Мэттью и, заняв выжидательную позицию неподалёку, увлёкся чтением утренней газеты. Через какое-то время дверь распахнулась и из неё, вопреки ожиданиям, вышел незнакомый Ховарду мужчина. Следом за ним выбрался и Мэттью, на ходу поправляющий тот самый шарф, год с лишним назад подаренный Домиником, и застёгивающий куртку. Они о чём-то негромко переговаривались, спускаясь по лестнице, и эта беседа явно нравилась Беллами – он улыбался и даже иногда посмеивался. Вырулив на пешеходную дорожку, мужчина устроил руку на плечах подростка и продолжил ходьбу как ни в чём не бывало, продолжая удерживать пальцами его плечи.

Вопреки одолевшей Доминика злости, он отчаянно силился разглядеть этого человека. На вид ему было не больше тридцати, шевелюра его была чуть темнее, чем у самого Ховарда, но куда более густая и значительная по длине. Являясь точно копией самого Доминика, он одним своим видом выводил из себя, вдобавок ко всему ещё умудряясь лапать Мэттью. Его Мэттью.

========== Глава 38 ==========

Апрель сменился маем, обещая точно столько же уныния, сколько и предыдущие полтора месяца. Разлука с Мэттью затягивалась, Мэрилин по-прежнему не хотела с ним говорить, а Роберт, начавший избегать общения с ним из-за неловкости, всё чаще стал прикрываться делами. Всё катилось в никуда.

Том, то и дело весьма вовремя оказывающийся в пределах досягаемости, всегда как мог поддерживал Доминика, предлагая свою компанию. Они встречались раз в неделю, в единственный выходной Кирка, и проводили время за выпивкой и раскуриванием каких-нибудь необычных сигар, привезённых друзьями Тома из дальних поездок. Он накрепко оброс полезными связями и хорошо зарекомендовал себя в рабочей сфере, чем не раздумывая воспользовался, как только некая крупная компания переманила его к себе.

– Представляешь, – качая бутылкой пива, говорил он, – бывший начальник советовал мне смотреть больше фильмов и сериалов про юристов и адвокатов, чтобы… отточить мастерство! Вот идиот.

– Представляю.

Доминик кивал, и уже через неделю они в самом деле сидели у него в гостиной и смотрели какой-нибудь фильм из тех, что советовали Тому.

– Именно таких говнюков, как ты, – изрядно набравшись, бормотал Доминик, не забывая делать глубокую затяжку, – Мэрилин и обещала натравить на меня, но она этого не сделала.

– Почему? – Кирку всегда и всё было интересно, потому что Ховард редко рассказывал о себе.

– Не знаю. Может быть ей и следовало что-нибудь предпринять тогда, и сейчас я бы не прохлаждался в твоей гостиной, а сидел на заднице ровно, переживая за неё в какой-нибудь из тюрем Её Величества. Как думаешь, я сошёл бы за преступника категории «Б»?

– Если бы сошёл, то я бы бросил все дела и ринулся в суд, чтобы отстоять твои права перед уважаемыми магистрами, – Том говорил необычайно серьёзно.

– Рад слышать, – Доминик кисло улыбнулся и налил себе ещё.

Ему было глубоко плевать, что именно вливалось в его горло, – главное, что все эти жидкости обжигали нёбо и горло, спускаясь горячей волной вниз. На пару секунд становилось почти хорошо, далее же следовало повысить градус и перейти на что-нибудь покрепче.

– Знаешь, я даже скуки ради посетил лекцию какого-то уважаемого в узких кругах профессора, он борется за права детей и подростков, не достигших возраста согласия. Первые полчаса он рассказывал о том, как ужасно поступают с детьми разного возраста, и даже подростки не могут избежать подобного, потому что у них, как и у малолетних, нет никаких прав, либо же они не знают о них. У них есть точно такой же страх перед родителями, которые узнают о том, что они делали с кем-то, думая, что их накажут за это. Ещё у них нет свободы, потому что каждый второй подросток, подвергающийся сексуальному домогательству со стороны взрослых мужчин, реже женщин, живёт с теми самыми родителями и существует за их счёт. Стоит ли говорить, сколько в нашей стране честных католиков, а сколько тех, кому вся эта ерунда до фонаря?