Доминик хоть и обладал кое-какой информацией на счёт того, в чём Пола Беллами можно было уличить, но не раз обещал самому себе не опускаться до таких низостей, как распускание сплетен и откровенный шантаж имеющейся информацией, даже когда самого Ховарда ни в чём нельзя было уличить. Ведь даже счета за дом он оплачивал день в день, не говоря уже о чём-то более глобальном. Быть практичным занудой казалось наивысшим удобством, которым Доминик мог себя обеспечить.

Не успел Доминик в сотый раз перечитать письмо, телефон, как всегда, лежащий где-то вне зоны видимости, глухо завибрировал. Первым же делом в трубке раздалось почти оглушительное:

– Пол – свинья.

Согласившись на автомате, Ховард кивнул и поспешил выведать подробности такого поведения Мэттью.

– Что случилось, детка? Что он сделал?

– Он сказал маме! Он сказал маме о нас! – Беллами продолжал кричать.

– Тише, тише. О чём он сказал? – было самое время изобразить полнейшее недоумение. – Может быть, мне приехать?

– Сегодня мы обедали всей семьёй: я, ма, Роберт и Пол с Аннабеллой, Сара тоже была. Под конец обеда, когда ма начала рассказывать, на какие страны пал их выбор для рождественской поездки…

– Может быть, Париж? – предложил я.

– Ну конечно, что ты можешь ещё предложить, – Пол громко и неестественно рассмеялся, чем привлёк всеобщее внимание. – Теперь будешь всю жизнь вспоминать эту знаменательную поездку? Полную запретных и не очень удовольствий.

– Как и ты, – что я мог ещё сказать?

– Мальчики, вынуждена прервать ваш словесный поединок… – начала мама, но Пол не дал ей договорить.

– Ты ведь кое-чего не знаешь, мама. Нечто важное и слишком очевидное, что столько времени вертится у тебя перед носом и никак не раскроет себя.

Мама с подозрением смотрела на Пола, даже не думая поворачивать голову ко мне. Мой язык буквально пристыл к нёбу, я не смог бы сказать и слова, даже если бы сильно захотел.

– Ты что-то хочешь сказать нам всем? – ма сделала акцент на последних двух словах.

– Да, хочу.

– Это нельзя отложить на вечер? Я обязательно тебя выслушаю, когда…

– Нельзя. Я хочу решить этот вопрос раз и навсегда. Возможно, Мэтт поведал бы тебе более детально, но он, кажется, не собирается этого делать. Жаль, что вы не пригласили кое-кого на этот чудный обед.

Каждый из нас смотрел на Пола с разным выражением лица. Мама хмурилась, Роберт переводил взгляд с меня на Пола, Сара скучающе водила десертной ложкой по тарелке, а Аннабелле было всё равно – у неё был десерт.

– Кого мы не пригласили? – спросила мама.

– Доминика, кого же ещё? Именно он показал Мэтту Париж таким, каким его видят влюблённые парочки; каким-то образом для них он и стал городом влюблённых. Пока я осматривал достопримечательности, они закрывались в номере и…

– Пол! – мама вскочила на ноги и громко хлопнула ладонями по столу. – Прекрати сейчас же.

– Почему же, мама? Вдруг я знаю ещё что-нибудь, на что Мэтт не найдёт, что ответить?

Я молчал. Десять секунд, двадцать, минуту, две, три… а после, убедившись, что все смотрят только на меня, шокированные и ничего не понимающие, я сказал:

– Я хотя бы никому не изменял.

Сара, до этого момента не проявлявшая никакого интереса к разговору, но по инерции смотревшая на меня, мгновенно изменилась в лице. А я, поняв, что терять мне уже нечего, потому что о нас узнали все, разозлился ещё больше.

– Разве не ты в первую ночь вернулся в номер нетрезвым и всю ночь звал какую-то Шарлотту? И будто бы не мы с Домиником смотрели достопримечательности вместе с нашим экскурсоводом, пока ты пропадал невесть где? И я видел тебя у входа в отель, о чём не сказал даже Доминику, когда ты обнимал и целовал какую-то девушку!

Повисла тишина, теперь все глазели только на Пола. Он открывал и закрывал рот, явно удивлённый тем, что я сказал. Или удивлённый тем, что я вообще знал о его парижских похождениях…

– Ты бредишь, Мэтт, – только и сказал он.

– Как и ты, – огрызнулся я.

– Сейчас же прекратите этот балаган, – мама так и стояла, возвышаясь над всеми нами. Мне было неловко только перед ней, и немного перед Сарой.

Через несколько минут Пол, Сара и Аннабелла ушли, и я тоже сбежал.

Пересказав всё до мельчайших деталей, Мэттью замолк.

Впервые решившись ответить на беспринципное нахальство взаимностью, Доминик обнаружил, что задуманное сделали за него, уличив Пола в измене не только перед Мэрилин, но и перед Сарой. По-прежнему сидя на диване, он держал в руках тот самый белый конверт, теперь казавшийся чем-то скорее абсурдным, чем представляющим настоящую опасность.

Что ж, теперь все члены семейства Беллами, проживавшие в этом городе, знали о том, какие отношения их связывали.

– Наверное, когда ты говорил, что Пол может знать, ты не сомневался в этом? Почему всё это свалилось мне на голову в последний момент? Что теперь будет? Что скажет мама?

– Теперь Полу достанется от Сары, а дальше – на её усмотрение, – Доминик попытался приободрить подростка.

– Мне всё равно, что с ним будет. Я не хочу его даже видеть и слышать о нём! Он всё испортил. Раньше мне казалось, что если бы мама узнала, то всё было бы по-другому.

– Что, по-твоему, сделала любая любящая мать, если бы узнала, что на честь её ребёнка посягнул взрослый мужчина? Ответ всегда один.

– Только если это не моя ма, – странным голосом произнёс Мэттью. – Знаешь, мне всегда казалось, что она больше возмутилась бы тому факту, что Пол изменял Саре, чем наличию у тебя личной жизни в виде меня.

Мэттью настолько точно попал, произнеся всё это, что Доминик не удержался и рассмеялся. Он не волновался, что Мэрилин потребует от него ответ, когда именно всё началось, потому что она хорошо знала, где и с кем был её сын на новый год, потому что он уже дал ей его. Пол, несмотря на своё что ни на есть ближайшее родство с Мэрилин, уже ничего не смог бы ей доказать, уличённый в измене перед собственной женой.

– Больше ни о чём не волнуйся, Мэттью, – сообщил он явно недоумённой таким поведением тишине. – Теперь всё будет хорошо.

========== Глава 37 ==========

Если бы Доминик однажды вздумал заглянуть наперёд, мысленно переносясь на полгода в ближайшее будущее, он бы ни за что не смог представить то, что теперь было его настоящим. Получив наконец, казалось бы, всё, что только можно желать и продолжая наслаждаться священным отдыхом от каких-либо рабочих проблем, так и не заставив себя устроиться на работу, Доминик чувствовал себя не в своей тарелке. Именно сегодня, сидя рядом с Мэттью за большим столом в доме Хейли, который пока что был не её, но сути это не меняло, он почти физически ощущал, что этот день выйдет не таким, каким его все себе представляли, планируя не одну неделю эту встречу.

Был конец февраля, не слишком тёплого и даже немного дождливого, и каникулы Мэттью, удачно вклинившиеся в середину второго семестра, подходили к концу, по поводу чего Хейли и решила закатить небольшую домашнюю вечеринку, пообещав, что всё будет настолько неформально, насколько это вообще возможно. Она даже попросила Глорию исчезнуть на несколько дней, пока у неё гостили Доминик и Мэттью.