Лианна снова улыбнулась.
— И всё же, я тоже склонен верить Герольду, — произнёс Рейгар. – Сколько ты сказал? – спросил он у гвардейца.
— Полторы недели, — отозвался тот.
Рейгар пожал плечами:
— Может, и полторы. Если быть совсем откровенным, то по этому пути я и не ездил никогда.
— При ровном шаге пути тут неделя и два дня, — вмешался в разговор Эртур Дейн, поравнявшийся со всеми остальными.
— Вот чьему мнению мы никак не сможем противостоять, — захохотал Уэнт. – Никто с сиром Дейном уже точно не поспорит.
Такая приподнятая атмосфера царила во время всего путешествия. Конечно же, путь через горы оказался гораздо труднее, чем до этого путь из Винтерфелла в Дорн, который в основном лежал через поля и леса, долы и невысокие холмы, по пересечённой местности. По скалистой земле лошадям шагать было тяжело. А иногда даже приходилось спешиваться, чтобы провести коня как можно аккуратнее и избежать ненужных травм.
Всего через три дня они выбрались из скал на проходящий от Ночной песни до Поднебесья тракт. Имени его Лианна не помнила, но не считала нужным спрашивать кого-то: не всё ли равно, какое имя носит дорога, по которой они идут, если цель их всё равно далеко за солёным морем?
На шестой день пути их настиг дождь. Это было такое же редкое явление для Дорна, как солнце зимой на Севере или непроходимые метели в Королевских Землях. Путникам пришлось поскорее найти укрытие. И нашли они его в одной из пещер близ тракта. Ближе к выходу остались лошади, которые не были в восторге от окружающей их местности. Освелл, как мог, подкармливал их, предусмотрительно взяв кое-чего из припасов для них: яблок, овса и даже немного сена. А Герольд как всегда не преминул поиздеваться над незадачливым гвардейцем, которого отличала любовь к животным.
— Прошу заметить, — оборвал Хайтауэра холодным голосом Рейгар, — что если бы не Освелл, наши клячи отбросили бы копыта уже на второй день этого путешествия. И шли бы мы с вами сейчас своими ногами. А это, боюсь, далеко не неделя и два дня.
— Я не имел в виду ничего такого, — заверил Рейгара Герольд, однако, улыбаясь в густые рыжие усы.
Лианна не могла сдержать улыбки от этих вечных шуточных перепалок.
Они впятером сгорбились вокруг костра, разведённого в глубине пещеры, пытаясь вобрать его тепло, протягивая к пламени свои окоченевшие руки.
— Думаю, — выразил Освелл всеобщую мысль, — не такой уж плохой вариант остаться тут на ночь.
Рейгар не возражал. И первым на страже остался он сам. И Дейн. Они вышли нести свой караул наружу. Прячась под естественным навесом из скалы, нависшей над входом в пещеру, как козырёк, Эртур и Рейгар сидели на камне спиной к спине, изучая почти прояснившееся звёздное небо.
— Я вижу, ты почти полностью пришёл в себя, – осведомился Эртур как бы между прочим.
— Да, — задумчиво протянул Рейгар. – Сейчас всё снова не кажется таким уж безрадостным. Думается мне, стоило ли нам бежать? Может, я ошибся и побежал не в ту сторону?
— Никто тебе сейчас этого не скажет, — пожал плечами Эртур. – Как говорил мой отец, бывают моменты, когда тебе кажется, что ты ошибся. Но в такие моменты лучше сидеть и ошибаться где-то на отшибе мира, чем ошибаться сидя под гильотиной.
Рейгар напряжённо рассмеялся:
— Этого не было бы.
— Конечно, не было бы, — рассмеялся и Дейн тоже. – Ты же кронпринц. Таких, как ты, не казнят. Но я и не о тебе говорил. Просто вспомнилось. Я вообще к тому, что никто тебе не сможет сказать, какой путь был бы правильным. Выбрал и выбрал. Ничего уже не поделать. Иди этим путём. Потому что пути обратно в любом случае уже нет.
— Я искренне рад, что ты поехал со мной, Эртур.
— Сколько раз я уже это слышал. А я рад, что ты не сбежал без меня. Как бы я тогда мог за тобой приглядывать? – Эртур подмигнул принцу и хлопнул его по плечу. – Прости, но тебе придётся долго меня терпеть, потому что я не дам тебе уплыть отсюда в одиночку. Я поплыву с вами в Лисс.
Рейгар удивлённо посмотрел на гвардейца:
— Ты уверен? Я думал, ты будешь рад остаться в Звездопаде с братом. Не за этим ли ты предложил ехать туда?
— Зачем мне брат, если я в ответе за вас? Я дал клятву. А брат взрослый, сам за себя постоять может. А вот если вы опять раскиснете, некому будет вас поставить на ноги. И нет, вовсе не за этим я еду в Звездопад. Хочу проститься, прежде чем покинуть Вестерос. Только Семеро знают, когда я увижу брата вновь. И увижу ли вообще.
— Я не могу просить тебя о подобном.
— Ты и не просишь. Я сам сообщаю тебе, что я плыву с вами. И твои возражения никому не нужны.
Но Рейгар и не возражал.
Утро выдалось солнечным. На небе не было ни намёка на дождевые тучи, что до этого расстилались до горизонта.
— Дорнийцы, небось, в восторге. Это такая редкость и знак удачи, — заметил Эртур, садясь на лошадь.
Дорога всё же была влажноватой, на каждом шагу попадались неглубокие лужи. Горы окружавшие тракт со всех сторон были сегодня насыщенного тёмно-серого цвета и пахли как-то специфически. Какой-то каменной свежестью.
Одно было хорошо после дождя: никакой пыли не поднимали копыта лошадей, и ничто не мешало людям дышать полной грудью.
Четырьмя днями позже они уже скакали по окраине пустыни. Слева стояла вереница скал, а справа, сколько хватало глаз, аж за горизонт уходило яркое жёлтое песчаное море. Порывами ветра из дорнийской пустыни на путников выносило целые волны противного горячего воздуха. Так что к тому времени, когда между двумя горными грядами путники увидели первые неясные очертания башен Звездопада, все были уже пропитаны потом и усталостью. Чем ближе они приближались, тем яснее становились очертания. Пока, наконец, Лианна восхищённо не воскликнула:
— О, Боги! Какая красота! – она смотрела на остроконечные башенки и массивные серые стены во все свои огромные серые глаза, как на какое-то неимоверное чудо света.
Так смотрела, что Эртур не удержался:
— Добро пожаловать в дом Дейнов, леди Старк.
Хотя вступив в ряды Королевской Гвардии, Эртур и потерял всякое право на Звездопад, он всё равно искренне гордился своим родным домом.
— Это просто волшебно… — прошептала Лианна, хватая Рейгара за руку и прижимая её к своей груди.
И от этого Рейгару ещё больше захотелось подарить ей весь мир, чтобы она каждый раз вот так удивлялась, охватываемая чувствами.
Звездопад раскрылся навстречу путникам со всем радушием, на которое он был способен, со всеми своими ароматами цветов и пряностей, яркой и невесомой одеждой горожан, их улыбками и приветственными выкриками, с неиссякаемой атмосферой радости и беззаботности. И не потому, что его гости были какими-то особенными, но лишь потому, что Звездопад всегда был таким. Лианне в глаза сразу бросилось разительное отличие этого дорнийского города от Королевской Гавани – чистота, доброжелательность, умиротворение. Не появлялось на душе того дурного предчувствия, что зло таится кругом, в каждом уголке, что кто-то строит козни или готовит очередной глупый заговор. И если Винтерфелл был чище столицы, то Звездопад был чище их вместе взятых. Но самое приятное, что было в Звездопаде, — это отсутствие необходимости скрываться. Конечно, путники не проехали через весь город, а через проход, предназначающийся для Дейнов и их приближённых. Но люди, которых они встречали на своём пути, не желали им зла.
Девушка неустанно мотала головой, смотря во все глаза на чудеса, которые открылись ей вслед за крепостными воротами. Эртур Дейн неустанно посмеивался над Лианниным поведением. Не зло, но с удовольствием.
— Я никогда раньше не бывала в Дорне, — оправдывалась Лианна, заливаясь румянцем и отводя взгляд в сторону.
Рейгар улыбался. Он сам очень любил Звездопад за его атмосферу постоянного уюта и тепла. И возможно именно из-за того, что Меч Зари был выходцем из этого волшебного места, они с принцем и нашли так быстро общий язык. Ведь Дейн был олицетворением своего родного города. Да, пожалуй, именно так мог бы выглядеть Звездопад, если бы был не городом, а человеком. Рейгар часто так думал, глядя на своего друга-гвардейца. Эртур был таким же весёлым, добрым и открытым. А Звездопад, так же как и Эртур, мог в случае необходимости отстоять свою честь и честь своих жителей, сразиться за их жизни и выйти победителем.
