— Эддард, — девушка приблизилась к брату и заговорила негромко, — ты же знаешь многих из тех, кто будет участвовать в схватке с Робертом. Мне стоит за него переживать?

— Не думаю, — отозвался тот. — Ты и сама знаешь, какой он: и треть из тех, кто подался в общую схватку, с ним рядом не выстоят.

Лианну это, однако, не успокоило, но в итоге Эддард не ошибся: общая схватка, конечно, продлилась довольно долго, но лишь потому, что участие приняло огромное количество народа. В основном это были юнцы, которые жаждали славы и видели в этом сражении её зачатки. Роберт разгромил всех с треском и без сомнений. Иногда даже казалось, что он не прикладывал к этому особых усилий — боевой топор в его руках летал, беспрестанно опускаясь на тело очередного противника, ломая щиты и даже кости. По прошествии нескольких часов Лианна откровенно заскучала, она и сама любила помахать деревянными мечами — да и не только деревянными! —, но смотреть, как кто-то другой воюет на ристалище, никогда особенно её не захватывало. В конце концов, девушка сдалась и стала со скучающим видом изучать окрестности: то соседей по трибуне, то деревья на заднем плане, а то и башни замка, облака, гербы на многочисленных знамёнах, даже начав со скуки прикидывать имена, какие всплывали в памяти. Эддард то и дело что-то восклицал или комментировал происходящее. Тогда Лианна снисходила до того, чтобы посмотреть, куда он указывает, но ненадолго.

Наконец, люди на трибунах повскакивали со своих мест, чтобы аплодисментами и громкими воплями поприветствовать Роберта, вышедшего из схватки беспрекословным победителем. Он стоял посреди ристалища и воинственно потрясал боевым топором в воздухе. Лианна еле слышно рассмеялась, но, когда Роберт посмотрел на неё, лишь смущенно улыбнулась.

— Ну, всё, — покачал головой Нед, перехвативший взгляд лучшего друга, — скоро начнётся. Опять будет распевать, мол, я посвящаю эту победу тебе, моя любимая Лианна, и бла-бла-бла, — Эддарда настолько реалистично передразнил Роберта, что девушка безудержно рассмеялась.

Баратеон подбежал к ограждению трибуны и требовательно протянул правую руку. Лианна не раздумывая вложила в его ладонь свою, и Роберт тут же горячо поцеловал её, прогремев:

— Моя любимая Лианна, я посвящаю эту победу тебе!

Она насилу сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, однако Нед уже улыбался от уха до уха, всем своим видом замечая: «А я же говорил».

Лианна уловила от Роберта еле слышный шлейф запаха вина — он был неисправим.

— Надеюсь, это всё? — спросила она жениха, когда тот, ловко перебравшись через ограждение, сел рядом с ней. — Только общая схватка?

— Я собираюсь участвовать и в рыцарских поединках тоже, как же иначе? Я хочу во что бы то ни стало победить Принца Дракона. Когда ещё у меня будет такой шанс? Принц не часто жалует турниры своим участием.

Лианна закатила глаза. Она услышала в голосе Роберта знакомые нотки и знала, что это значит. Уже через минуту, всё ещё сжимая её руку, Баратеон был полностью погружён в обсуждение с Недом предстоящих дней турнира.

Поговаривали, что назавтра прибудет королевская семья. Лианна же думала не о том же, о чём Роберт: не о боях и схватках. Она была поглощена мыслями о завтрашнем дне — ей не терпелось увидеть Безумного короля и его сына с принцессой Элией воочию. В конце концов, как сказал Роберт, когда ещё у неё будет такой шанс?

====== Харренхолльский турнир (ч.2) ======

— Ты видел их? — Роберт плеснул в кубок ещё немного борского золотого. — Они прибыли на закате, а ведь их ждали несколько раньше. Утром, например.

— Никакой разницы, — в голосе Эддарда сквозило безразличие. — Турнир начали без Рейгара, но без него закончить они всё равно не смогут. Ты всё-таки успеешь сразиться со своим драконом, не переживай.

— Лорд Уэнт назначил очень уж высокие призы на этом турнире, и это привлекло много различной швали, — Баратеон недовольно фыркнул. — Только под ногами мешаются.

— Не столько призы, сколько королевская семья. Более того, тебе же нравится, когда у тебя есть выбор среди противников, — устало возразил его друг. — Я тебя не первый год знаю, чтобы поверить, что такое количество народа на турнире тебя не радует. Как и поверить в то, что тебя не прельщает, сколько человек ты можешь положить на ристалище.

Роберт улыбнулся:

— Мне кажется, или я снова слышу недовольные нотки? Нед, я не виноват вовсе, что ты у нас за мир во всём мире. Кто-то рождён для славы, а кто-то нет, — только и сказал он, подмигнув другу.

— Если такова твоя позиция в жизни, мне тебя очень жаль, — усмехнулся тот.

Баратеон придвинулся ближе. Тонкий аромат борского резко ударил Эддарду в нос.

— Ты же знаешь, что бы я ни любил в жизни, за чем бы ни гнался, на землю меня всегда можешь спустить только ты один. Кто-то рождён для славы, а кто-то рождён героем.

— Я знаю, но я не герой, — мирно ответил Старк, игнорируя попытки Роберта подлизаться, — но именно поэтому я не оставляю тебя, чтобы всегда вернуть тебя на землю. Сам знаешь, как тебя порой заносит. В противном случае твоя смерть будет на моей совести, а мне бы не хотелось брать на душу такой тяжкий грех.

Баратеон расхохотался:

— Конечно, папочка. Но не преувеличивай своё влияние на меня. Вот Лианна...

Эддард покачал головой:

— Только опять не начинай, что я против вашего брака. Я знаю тебя, Роберт, настолько, чтобы не бояться отдать тебе мою единственную сестру. Я знаю, что ты её сбережёшь.

— Лукавишь, — Роберт отпил из кубка. — Я же знаю...

Эддард устремил на друга взгляд своих ледяных серых глаз. Баратеон замолк.

— Я никогда не был против. Единственное, что меня пугает, что с твоим мировоззрением, опирающемся на славу, Лианна рано может стать вдовой.

— Я этого не допущу.

Нед усмехнулся и, наконец, взял в руки свой кубок, который без дела стоял на столе уже битый час: всё время, что они с Робертом просидели на террасе. Вино, спускаясь вниз по пищеводу, разлилось по всему телу лёгким теплом. Борское золотое было летним вином не только из-за цвета и сезона урожая, но и из-за того, что давало эффект солнечного тепла внутри. Именно такими бывают ощущения, если проснуться утром от лучей солнца, блуждающих по твоему лицу и греющих кожу.

— Это, пожалуй, единственное, в чём я тебе не поверю, — проговорил Эддард после паузы.

— В таком случае ты должен оставаться рядом. Ведь, как ты сам сказал, иначе моя смерть будет на твоей совести, — Роберт хитро улыбнулся и снова подмигнул другу.

Тот лишь грустно улыбнулся в ответ. Он очень любил свою сестру, и друга лучшего любил тоже, но любовь к Роберту никогда не ослепляла его: он прекрасно понимал, что Баратеон — человек, разум которого граничит с крайней глупостью.

Снизу кто-то громогласно отдал приказ:

— Строиться!

Друзья коротко переглянулись и, не сговариваясь, поднялись из кресел, чтобы подойти поближе к ограждению, окружавшему террасу. На противоположной стороне двора в сумерках с трудом угадывалась небольшая рота рыцарей в сияющих доспехах.

— Королевская гвардия, — усмехнулся Роберт.

— Белая, — рефлекторно отозвался Нед.

— Да какая разница-то? Рейгар участвует в турнирах, жизнью рискует, а не может без всей этой толпы «прислуги».

— Он из королевской семьи, им положено.

— Особенно если учесть, сколько народа в этом замке жаждет пустить кровь старому пердуну Эйрису.

Эддард окинул взглядом террасу и укоризненно посмотрел на друга. Баратеон без слов понял его недовольство:

— Ну, конечно, об этом не говорят вслух, но тем не менее.

— Тем не менее он наш король. У него случаются... сбои, но, слава Богам, они редки.

— Редки, но метки! — Роберт залпом выпил остаток вина из кубка и вернулся к столу. — Не заметил, как бутылка опустела, а Эрза, как назло, ушла куда-то.

— Тем лучше для тебя, — Старк облокотился о перила, повернувшись спиной ко двору.

Сумерки сменились кромешной тьмой. А во дворе всё ещё был слышен лязг доспехов Белой гвардии Его Величества. Временами слышались и переговоры гвардейцев. Они выставляли караул на ночь. Эддард и Роберт долго ещё разговаривали, прежде чем разойтись по своим покоям.