Сир Джейме открыл дверь перед принцем, а затем с тем же каменным лицом её закрыл. Они спустились по каменным ступеням, пока не оказались в проходе между двумя рядами стоил. В конце у распахнутой деревянной калитки полыхал одинокий факел. В отсальном же здесь было довольно темно темно. В крайнем стойле, рядом с которым горел факел, было четыре гвардейца из столичной стражи в золотых панцирях с золотыми плащами. Они стояли к Рейгару и Джейме спинами и чем-то были заняты. Правее был привязан вороной жеребец. Он фыркал и ржал, явно прибывая в очень возбуждённом состоянии.

— Что это за шутки, Джейме? – спросил принц у гвардейца, отбросив все формальности. – Я полагал, раз дело срочное, тут должен был быть кто-то, кроме меня. И что это за странный запах?

Этот запах Рейгар почувствовал сразу же, как вошёл, но не мог понять, откуда он. Да, пахло конским навозом и упревшей соломой, но кроме этих привычных для такого места, но было что-то ещё. Этот запах был силён, но недостаточно, чтобы пробиться через привычную вонь конюшни.

— Я не представлял, кому можно говорить, а кому нет. Прошу прощения, — Ланнистер смиренно склонил голову. – С таким я никогда не сталкивался, обычно все важные вопросы решал лорд Хайтауэр или же сир Селми…

Вновь послышался звук открывающейся двери. По проходу к ним спешил слегка запыхавшийся сир Барристан в сопровождении ещё одного гвардейца в золоте.

— Прошу простить за задержку, мы с сиром Дарри уже собирались отбывать у головным ворот Красного Замка.

— Кто-нибудь объяснит, наконец, что здесь происходит? – начал выходить из себя Рейгар. – Время вовсе не резиновое. Я не имею желания тратить его впустую!

Джейме без слов кивнул гвардейцам, в шеренгу стоящим перед принцем. Они расступились. Принцу сразу стало ясно, что это за запах, и откуда он. Гвардейцы подожгли, наконец, другие факелы, и Рейгар смог источник зловония рассмотреть лучше.

— Он только… — Джейме запнулся. – Только приехал. Он был верхом на лошади. Ремнями привязан к седлу.

Рейгар молча подошёл ближе. Это был гонец. Гонец, которого принц посылал в Винтерфелл. Не было сомнений, Баратеона он, в конце концов, нашёл, но ответ был даже хуже, чем самые страшные предположения. Принц сделал несколько шагов вперёд и опустился перед трупом на одно колено, чтобы получше всё рассмотреть. Тело было в какой-то смоле или чём-то подобном. Видимо, именно это сдерживало процесс гниения трупа, отчего зловоние было не столь сильным и нестерпимым.

— Он один приехал? – спросил Рейгар, изучая труп взглядом.

— Да, — отозвался Джейме. – К Северным Воротам.

— Скорее всего кто-то его сюда доставил, — предположил Барристан Селми. – Я уверен, что он не смог бы добраться в Королевскую Гавань в одиночку. Кто-то из людей Баратеона доставил его сюда.

— Скорее всего, — принц аккуратно поддел письмо, торчащее из кармана гонца.

Это было письмо Рейгара. Оно было вскрыто, а затем вновь свёрнуто, только теперь вместо печати с гербом династии Таргариенов был герб Баратона со стоящим на дыбах оленем.

— Думаю, мы дождались ответа. И он совершенно не двусмысленный, — Рейгар поднялся на ноги.

— Вы уверены, что это дело рук Роберта Баратеона? – засомневался сир Барристан.

— Более чем, — принц вложил письмо в руки гвардейца. – Ну, он прояснил свои намерения для нас. Жаль, что ценой жизни этого юнца. Сир Джейме, раз уж вам не посчастливилось встретить этого беднягу в столице, прошу вас распорядиться, чтобы его отмыли и вернули семье. Для захоронения. С возмещением я сам разберусь.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — Ланнистер коротко кивнул и покинул конюшню.

Гвардейца поручение принца, видимо, несказанно обрадовало, дав повод поскорее слинять подальше от разлагающегося трупа. Рейгар тем временем повернулся к Барристану Селми:

— Думаю, вам нет более смысла задерживаться здесь. Езжайте спокойно. А я дождусь вас. Скоро двинемся в путь. Об этом, — это уже было адресовано всем присутсвующим, — никому ни слова в замке. Кроме малого совета и короля. Не нужно нам лишних сплетен. Всё ясно?

— Так точно, — отозвались гвардейцы ровным хором.

— Сир Барристан.

— Ни слова никому, — кивнул тот. – Я понял вас, милорд. Позвольте откланяться.

Рейгар больше не проронил ни слова. Он кивнул гвардейцам и сам поспешил прочь, плотно поджав губы. Как бы отвратительно не поступил Баратеон, принц был ему отчасти благодарен. Грусть и тоска исчезли мгновенно, зато внутри зародилась неистовая ярость. Решительность положить этой бессмысленной войне конец вновь овладела Рейгаром.

Спустя некоторое время принц, наконец-то, остался один. Он опасался, что его вновь поймают по пути в кабинет и сообщат очередные нелицеприятные новости, но в этот раз обошлось. Он понимал, что необходимо поставить отца в известность, но последнее, чем ему сейчас хотелось, это видеться с Эйрисом. Рейгар уже не брался предугадывать реакцию отца на происходящее. Иногда он внезапно отвечал адекватно, иногда у него прямо-таки срывало крышу. От чего это зависило, принц не знал. Как ему казалось, он не знал и отца.

В кабинете была долгожданная тишина. Лишь щебетание птиц слышалось из приоткрытого окна. Рейгар бросил взгляд на карту, лежащую на столе. Лишние каменные фигуры лежали в коробке тут же, рядом. Принц достал одну из фигурок, которой они до этого обозначали войско Джона Коннингтона, и поставил её на изображение Королевской Гавани. Рядом с фигурами войска, которое поведёт он, Рейгар. Принц долго внимательно смотрел на карту, прежде чем сесть за стол и достать бумагу и перо. Нужно было написать письмо Эртуру. Рейгар обещал ему писать часто. По прибытии он разузнал у Вариса, есть ли возможность отправлять письма из Королевской Гавани без риска быть раскрытым. Эртур, наверняка, придёт в ярость, узнав, что принц снова воспользовался услугами мастера над шептунами. Тем не менее, евнух обещал помочь. Рейгар на секунду застыл, вспомнив лицо Лианны и улыбнулся. Сейчас он снова был Рейгаром из Дорна: любящим, потерянным для этого мира, растворившимся в Лианне. Войну нужно было срочно заканчивать, чтобы вернуться в родные объятия под палящим солнцем.

====== Пленники обстоятельств ======

— Эртур!

Лианна задыхалась, вокруг было темно, хоть глаз выколи. Она в ужасе хваталась тонкими пальцами за простыни, словно боясь потерять контакт с реальностью.

— Эртур!

На лице ощущалась влага. Лианна даже чувствовала лёгкий прохладный ветерок, который гулял по комнате из-за открытых окон. Поодаль кровати появилась желтоватая полоска, слышался топот ног. Дверь распахнулась внезапно, с громким стуком. Фигура Эртура с факелом в руке застыла на пороге.

— Миледи? Что случилось? – он вгляделся в полумрак.

Лианна со слезами на глазах сидела на кровати. Одеяло упало на пол, правую руку она прижимала к животу.

— Миледи, — Дейн пересёк комнату тремя огромными шагами и оказался рядом.

Он приладил факел на стене у кровати, Лианна заговорила быстро и прерывисто:

— Я… эти спазмы не прекращаются… мне нечем дышать, Эртур, — она водила рукой по груди, словно силясь расцарапать её, чтобы дышать стало легче.

Дейн уверенным движением двинулся к столу, налил в серебряный кубок алой жидкости из кувшина и вернулся к постели. Он поймал руку Лианны и отвёл в сторону:

— Держите, миледи, — он протянул ей кубок, — выпейте, как и говорил мейстер. Вы же знаете, это ничего. Он же вас предупреждал, что так будет. Вам нужно успокоиться, миледи.

Лианна жадно глотала напиток, а Эртур гладил её по волосам, всё так же не выпуская её руки из своей. Он чувствовал, как её бьёт дрожь, а так же даже отсюда чувствовал, каким неспокойным был ребёнок в её животе.

— Лягте, миледи, — он подложил ей под спину вторую подушку и помог откинуться, поднял с пола лёгкое одеяло и стряхнул с него песчинки. – Успокойтесь, миледи, — повторил Дейн и накрыл девушку, вновь сел рядом. – Ребёнок скоро родится, вы должны немного потерпеть, — он ободряюще улыбнулся и стёр правой рукой слёзы с Лианниных щек.