Мужской глухой голос в женском теле нагонял еще больше страху на животное. Оно неотрывно следило за каждым движением Лиходея. Тот, сцепив руки за спиной, медленно выпрямился, коварно поглядывая на нее, словно он – сосредоточие всего зла, концентрация всей несправедливости этого проклятого мира.

- До чего же я люблю детей, подобных тебе! Нет, ну право, вы бесподобны в своем мятеже против всего мира. Вы так легко забываетесь, теряете голову…

Обличье Марли начало нарезать вокруг антилопы круги.

- Неужели девочке жалко себя? – хохотнула Марли мужским голосом. Она взглянула на Люси из-за плеча, растянув полные губы в ухмылке. Все-таки она была прекрасна и ужасна одновременно. – Маленькая Люси себя жалеет, - притворно сладким голос пропела она, вытягивая губы в трубочку. - Она такая несчастная, такая бедная… Она так хочет жить! Она не понимает, почему все хотят ее убить!

Девушка внезапно опустилась на колени, схватила двумя руками голову зверя и приподняла от земли так, чтобы заглянуть антилопе в глаза. Ей не стоило держать морду зверя на весу никаких усилий.

- Люди, вы веками не знаете, чего хотите, - прошипела Марли, наморщив вздернутый нос. – Вас просто съедает ваша эгоистичная алчность. Вам все мало и мало!.. Вы хотите быть лучше: умнее, красивее, успешнее, богаче. Но не делаете ничего, чтобы этого добиться. Вы только и делаете, что жалеете себя!

Она безжалостно расцепила хватку, и голова антилопы вновь рухнула наземь. Марли выпрямилась, глядя свысока на животное. Желтые глаза едва ли не прожигали его насквозь. Неизвестно было, понимает хоть что-либо сейчас антилопа, но Лиходея это не остановило.

- Дитя, ты ведь еще вчера жаждало смерти, - скривилась Марли. – Ненавидела себя, презирала… А сейчас что? Внезапно захотела жить? – голос Лиходея был полон иронии и даже некого безразличия к существу. Он практически вел монолог самим с собой. – Тебе ведь не дадут больше жить. Ни один человек в мире не захочет жить с осознанием того, что есть нечто прекрасное… Прекраснее, чем он сам. На фоне чего он, человек, выглядит уродливым чудовищем. Все желают твоей смерти сейчас больше, чем чего-либо в мире. На что ты надеешься? – усмехнулся он. – Нет, я совсем разучился понимать людей! - всплеснул он руками.

Послышались приближающиеся крики. Антилопа вяло пошевелилась, но боль во всем теле словно цепями приковала ее к земле. Марли усмехнулась, отходя обратно в тень:

- Вот и смерть твоя. Я же говорил, в покое тебя не оставят.

В проходе замаячило два силуэта. Осторожно, словно боясь спугнуть, два человека вышли на пятачок. Один держал внушительного вида нож, другой вскинул охотничье ружье. Один мужчина, не сводя обезумевшего взгляда с животного, сказал:

- Целься прямо в голову, Пит.

Его напарник прицелился. Руки у него дрожали от предвкушения, сбивая прицел. На Марли, что притаилась в углу, даже никто не обратил внимания.

Антилопа тяжело задышала. Она медленно подняла тяжелую голову и взглянула в сторону Лиходея. Тот увидел в черных глазах вызов.

Да, она, скорее всего, умрет от очередного рывка. Какая разница, она все равно неизбежно умрет сегодня! Но не от пули этих ублюдков, не на глазах этой твари!

Антилопа медленно, пробираемая крупной дрожью, поднялась на ноги. Передняя пара подогнулась, и антилопа рухнула на колени. Она низко наклонила голову.

- Ну же, чего ты ждешь! – шепотом рявкнул напарник.

Мужчина с ружьем скривился в лице, словно некая сила удерживала его руки от выстрела, и он не мог понять, какая именно. Марли, едва шевеля пальцами, расцвела в своей довольной ухмылке. Глаза блестели.

- Ну надо же, - усмехнулась она. – Какая воля жить!..

Тем временем Люси вновь выставили одну ногу вперед, чтобы попытаться встать. Бока ее, словно облитые флуоресцентной краской, сверкали золотом. Ее тело дрожало, вибрировало, словно марево, искажалось прямо на глазах людей. Лиходей усмехнулся.

- Хорошо, я дам тебе такой шанс, девочка, - сказал он и резко рванул рукой в сторону. Словно слушаясь его приказа, ружье мужчины дернулась в том же направлении и выстрелило. Антилопа внезапно вскинула голову, и глаза ее, полные черной ярости и ненависти, уставились на двух растерянных мужчин. Она издала громоподобный рев.

Тело зверя несколько увеличилось в размерах, а рога стали массивными настолько, что внушали нешуточный ужас. И, словно вся ненависть к людям придала ей дьявольских сил, антилопа ринулась прямо на врагов.

Те, не успев опомниться от ужаса, застыли, как вкопанные, и через секунды были затоптаны намертво. Люси умчалась в сторону, громыхая своими тяжелыми копытами.

Словно мозаика, облик Марли рассыпался, и Лиходей вновь приобрел свой неприятный для глаз вид. Он довольно улыбнулся, не спеша выходя на улицу и провожая следом умчавшееся животное.

- До чего же эти люди глупые! - покачал он снисходительно головой. – Ничему жизнь не учит.

Он вдруг оглянулся себе за спину, настороженно рассматривая пространство. Брови сошлись над изломленной переносицей, а вокруг сощуренных глаз собрались морщинки.

- Взломщица?.. - вскинул он брови. – Бога ради, какая настырная девушка! – хохотнул он, явно предвкушая предстоящую встречу.

Джин внезапно материализовалась из воздуха, прямо посреди пустынного закоулка. На ее лице сияла улыбка, но глаза были полны настороженности. Она наигранно беззаботно сунула руки в карманы куртки.

- Ты уже закончил со своими делами? – поинтересовалась она, словно у старого друга.

- Взломщица, - еще раз довольно повторил Лиходей, словно был рад ее видеть. – Сколько лет, сколько жизней!.. Я скучал, - обольстительно улыбнулся он.

- Я тоже, - кивнула Джин. – Продолжим?

Мужчина нахмурился. Он стянул с прямых плеч свой изношенный плащ с видом житейским и откинул его в сторону. Поправляя на себе черную водолазку, он мимоходом поинтересовался:

- А ты уверена, что справишься? С твоими-то нынешними неубедительными силами… - усмехнулся он себе под нос.

Джинджер вскинула одну бровь.

- Не маленькая уже, как-нибудь разберусь.

С наглым видом мужчина засунул руки в карманы штанов, немного отклоняясь корпусом назад. Он посмотрел на девушку снисходительно, свысока, но чрезмерно довольно. Больше никто не вымолвил и слова.

Они стояли напротив друг друга посреди пустого переулка. Их взгляды скрестились, и, хоть на губах царили ухмылки, глаза едва ли выдавали самые дружеские чувства. Наигранно расслабленные позы едва ли внушали доверие.

Два человека, так похожие друг на друга, но беспредельно разные.

Воздух между ними и вокруг заискрился от напряжения. Мир стал терять краски и достоверность, все окрасилось в черно-белые цвета кроме двух людей. Небо над ними потяжелело и потемнело, словно в преддверии сильной грозы. Потемневшие волосы Джин взметнулись в воздух, словно из-под подошв ее ботинок вверх устремились сильные порывы воздуха. Девушка немного наклонила голову вперед, и ее напряженная ухмылка, будто бы сейчас, в этот самый момент, сотни сил давят на нее неимоверным грузом, немного исказилась и приняла жуткий вид. Лиходей оставался так же расслаблен, хоть через лоб пролегла глубокая впадина, а вены на висках и шее набухли.

Из-под ног соперников в небо устремились два столба темного света, испещренные белыми молниями и искрами. Послышался треск, словно сама материя мироздания трещит и разрывается на куски. Раздался грохот, ни с неба, ни из-под земли… Он был повсюду, этот безумный шум, определить природу которого было невозможно. Белые проблески стали совсем яркими, невыносимые для обычного глаза.

Еще секунда и…

Две фигуры, продолжая стоять все в тех же позах, покрылись помехами и с грохотом испарились из пространства в мгновение ока, словно два изображения с экрана. И вместе с ними исчезло все: и грохот, и треск, и свет.

Небеса разверзлись дождем.

***

- Как ты нашел меня?.. – она повернула голову в сторону вошедшего. Глаза были полуприкрыты, а губы покрылись коркой засохшей крови.