- О как, - выдохнула Джин с неким удивлением. – Вот это поворот…

***

У Марли вертелась на языке куча разных глупостей, и стоило ей только дать волю себе, расслабиться и ослабить контроль, как весь этот словесный молот тут же обрушился бы на Йена, сразив того со стула, а потом повергнув и саму девушку.

Марли хотелось смеяться от осознания нелепости ситуации. Вот она сидит с ним наедине, в воскресное утро, в пустой библиотеке, за одним столом. По близости нет ни этой шумной Джинджер с ее наглыми и колкими смешками и внимательным взглядом, ни Ли со скептически вскинутыми бровями и кисло сжатыми губами: «Томсон!..». Нет одногруппников, преподавателей. Нет этого вечного шума и балагана, болтовни, порождающей головную боль; есть только она, персонаж всех ее снов и тайных грез и благоговейная тишина вокруг. И, если она что-то и скажет, то никто, кроме сотен немых книг, не услышит ее слов, предназначенных только одному человеку во вселенной.

Но она пытается сконцентрироваться на чем-то другом, зажимает рот рукой, будто это поможет хранить ей молчание. Марли листает книги, выискивая материал для проекта, но и минуты не проходит, как глаза сами отрываются от печатных строк и посматривают в сторону юноши.

А юноша старательно пытается сконцентрироваться на чем-нибудь, лишь бы не замечать сконцентрированного взгляда Марли на нем.

Запах сырой бумаги, книжной плесени, пыли и еще не выветрившийся запах типографской краски незаметно, но упрямо, словно червь, пробирался в ноздри Йена и был таким непривычным, что парень был вынужден все время сдерживать желание чихнуть. Томсон без всякого интереса рассматривал кожаные переплеты и без труда читал названия даже самых отдаленных книг. Его острый глаз даже замечал полет пылинок в воздухе в тусклом, приглушенном свете ламп.

Он слышал где-то далеко шуршание мыши за полками, стук ее коготков о дерево. Слышал дыхание своей навязчивой соседки. Йен скользнул по ней быстрым взглядом, пока та в очередной раз притворилась очень занятой. Ее золотые волосы были аккуратно заплетены в косу, заколотую на затылке. Пара прядей выпала из прически и касалась щек. Прозрачные ресницы дрожали, прикрывая голубые глаза, а губы невольно шевелились, читая вслух. Белый, немного лохматый свитер сидел на девушке удивительно хорошо, обтягивая острые, узкие плечи и обнажая ключицы. А еще от нее пахло клубничным кремом и коричными пряниками, которыми она, наверняка, завтракала сегодня утром.

Отмечая все эти детали, взгляд Йена лениво блуждал по ней, а в голове в это мгновение была лишь одна мысль: «Как бы слинять отсюда поскорее?..»

Он неторопливо отвернулся прежде, чем Марли вновь подняла глаза. Она вздохнула.

- Тебе скучно, да? – спросила она тоскливо.

Йен неторопливо раскрыл толстый том с почти коричневыми страницами. Пылинки, потревоженные парнем, взметнули в воздух, и Йен непроизвольно скривился.

- Нет ничего интереснее, чем алгоритм Краскала. – Лаконично ответил он, не поднимая головы.

Парень начал листать книгу, пробегая взглядом по строчкам, а Марли тем временем продолжала терзать себя вопросом, как еще раз с ним заговорить. Она что-то написала на черновом листе, потом тут же усердно зачеркнула, положила ручку на стол и вздохнула.

- Знаешь, у меня никогда не складывалось с математикой, - сконфуженно вздохнула она, повернув голову в сторону.

Лениво оторвав взгляд от страницы, Йен посмотрел на девушку поверх страниц книги.

- Да ну? – вскинул он брови, но в остальном лицо его не претерпело никаких изменений, словно это была какая-то маска.

Марли этого не заметила и энергично кивнула, сконфуженно улыбаясь.

- С математикой мне помогает Ли. Я сама в ней почти ничего не смыслю!

Йен уже опустил глаза обратно, неторопливо листая книгу.

- Мой мир никогда не станет прежним, - промычал он без особой эмоции в голосе.

Только через несколько минут девушку осенило, что Томсон попросту над ней издевается. Она расстроенно насупилась, потупила взор. Прошло какое-то время напряженного молчания, прежде чем она тихо, но максимально печально выдавила:

- Ты изменился…

Она услышала какой-то неясный звук, будто бы Йен внезапно поперхнулся воздухом от неожиданности и абсурдности такого заявления.

- Не понял, - услышала девушка, и ее словно бы облили кипятком. Она вздрогнула, ощущая на себе пристальный взгляд парня, еще больше вжалась в стул и опустила голову.

Она перепугалась, смутилась, но отступать от своего была не намерена.

- Ты изменился, - повторила она тихо и не совсем разборчиво. – Стал злее, нетерпеливее…Эти три месяца словно вытащили наружу все твое зло, - ее голос становился все тише и тише. – Это все Джинджер?.. – вдруг вскинула голову Марли, но тут же опустила обратно, поранившись об острый и внимательный взгляд парня. – Она словно проникает в тебя, занимая твое место… - совсем тихо, почти неслышно добавила девушка.

- Что ты несешь? – услышала она голос, полный недоумения.

Марли вжала подбородок в плечо и зажмурилась. Ей хотелось провалиться сквозь землю прямо сейчас. Будь только проклят ее язык без костей! Она ожидала сейчас всего на свете. Громогласного крика разъяренного Томсона, удара книгой потяжелее по ее пустой голове, даже землетрясения! Какие только глупости не пришли ей на ум в то мгновение.

Она прикусила губу, ожидая оскорблений и крика, но едва не свалилась со стула, когда услышала смех.

- О боги, - смеялся Томсон, прижимая руку к лицу. Он едва сдержался, чтобы не окрестить девушку дурой. Парень был возмущен таким обвинением, но вместе с тем его забавила столь поверхностная оценка его личности. – Ты меня вообще никогда не знала, - фыркнул он.

Марли услышала, как заскрипел отодвигаемый стул. Испугавшись, что он сейчас уйдет, она встрепенулась и открыла глаза. Томсон уже встал, подняв с пола свой рюкзак.

- Ты уходишь?! – с паникой в голосе вдруг вскрикнула Марли.

Йен внимательно посмотрел на нее сверху. Его лицо не выражало никаких эмоций, а по глазам девушка затруднялась определить что-либо. Кто знает, о чем он тогда думал, глядя на нее. Злился ли? Расстраивался? Ненавидел себя или ее? Или обстоятельства? Что он чувствовал в тот момент, и могла ли об этом когда-либо узнать Марли? А что еще важнее, могла ли он понять когда-нибудь то, что он чувствовал сейчас?..

Тяжело вздохнув, Йен поджал губы и в какой-то пространной задумчивости растрепал темные волосы. Отводя глаза, он сказал:

- Нет. Я иду за кофе. Тебе принести?

На душе девушки тут же отлегло. Она вздохнула и кивнула, смущенно улыбаясь:

- Капучино, если можно…

- Коричные пряники может?

Марли удивленно воззрилась на него.

- Да! – кивнула она с жаром и предвкушением. – Откуда ты знаешь?

- От тебя ими за километр разит, - махнул рукой он, уже уходя прочь.

Когда девушка услышала, как захлопнулась за парнем дверь, она со стоном рухнула на стол, лицом в книги. Она вонзилась пальцами в собственный затылок, постанывая. Дьявол бы побрал ее за ее язык! Она совсем не думает плохо ни о Йене, ни о Джинджер. Особенно о Йене! Кто вообще дал ей право говорить подобные глупости? Кто позволил ей только влюбиться по уши в Йена Томсона? Кто вообще разрешил ей любить?..

***

- Н-да… - прицокнула Джин, усмехаясь. – Так ведь, чего доброго, и в Бога можно поверить!

Люси укоризненно зыркнула в ее сторону и вновь насупилась, уставившись в стену. По привычке она горбилась, сложив руки на коленях. Длинные, гладкие, словно золото, волосы едва не касались пола.

- Или в дьявола, кто знает?..

Джин скрестила руки на груди и тихо хмыкнула. С неподдельным интересом она рассматривала «новое» тело Люси, ее длинные, стройные ноги, матовую кожу без единого изъяна, тонкие, выразительные черты лица и глубину суровых темных глаз. Не было ни единого намека или напоминания о старой Люси кроме ее привычной угрюмости.

- Как ты только веришь, что я – это я? – мрачно спросила девушка, посмотрев на зеленоволосую гостью.