Он был маленьким мальчиком и жил в городской квартире с отцом и матерью и очень хотел, чтобы у него было одно животное. Одно малюсенькое животное. Господин Баранн мечтал не о кошке или собаке, он мечтал о еже. Однажды в деревне у знакомых он видел ежа; тот в сумерках приходил к веранде лакать молоко из оставленной для него миски. Но в городской квартире держать ежей нельзя, и маленькому господину Баранну оставалось только мечтать до тех пор, пока из-под его кровати не вылез крошечный ёжик и не стал лакать молоко, неведомо откуда оказавшееся в тапке господина Баранна.

Господин Баранн был счастлив донельзя. С тех пор ёж оставался его тайной мечтой. Когда никто не видел, ёжик вылезал из-под кровати и топотал по комнате. И так продолжалось много лет, до тех пор, пока господин Баранн не вырос и не решил стать умным человеком, который читает только сложные книги и не позволяет себе мечтать. Он многому научился, многое написал, и ёжик под кроватью постепенно испарился из его памяти. Переезжая на другую квартиру, он не взял с собой ежа. А позднее господин Баранн ни разу не побеспокоился о судьбе своей забытой мечты. Он даже не помнил о том, что когда-то был такой ёжик. И вот теперь он вдруг узнал своего любимца.

Господин Баранн присел на корточки, вытянул руку перед собой и начал потихоньку говорить. «Пот, пот, пот, — приговаривал он. — Подойди сюда, маленький! Пот, пот, пот!»

И огромное животное начало ссыхаться, оно уменьшалось на глазах, и через несколько минут оказалось маленьким ёжиком, который счастливо притопал к господину Баранну и лизнул ему руку.

Господин Баранн взял зверюшку на руки, прижал к груди и отнёс домой.

В субботу утром отец и Сийм уехали на рыбалку. Огромное злобное животное превратилось в маленького ёжика, бояться стало нечего, и беспомощные попытки отца перенести рыбалку на более поздний срок или вовсе отменить её ничего не дали.

Сийм поначалу очень удивился, когда увидел, как колючее существо ссохлось до размеров ёжика.

— Что сделал с ним господин Баранн? — спросил он у Сирли. — Выпустил воздух?

Сирли была рада, что хотя бы на этот раз ей как старшей сестре удастся кое-что объяснить младшему брату.

— Сийм, разве ты не помнишь, что говорил дворник? — сказала она. — Если человек забывает свою тайную мечту, она уходит в лес и становится чудовищем. С мечтой господина Баранна именно это и произошло. Но теперь она вернулась к своему хозяину, и снова всё хорошо.

Сийм посмотрел на Сирли с уважением.

— Иногда ты бываешь даже мудрой, — сказал он.

Он был доволен, что рыбалке уже ничто не сможет помешать.

Теперь Сийм сидел на заднем сиденье, пел и то и дело спрашивал отца:

— Скоро приедем?

— Сейчас, сейчас, — бормотал отец. На этот раз он заранее отыскал на карте одну речку, чтобы не блуждать в лесу, как тогда. Но на уме у него было другое. И когда они, наконец, подъехали к реке и выбрались из машины, он душераздирающе охнул и сказал:

— У нас нет дождевых червей.

— Нароем! — сказал Сийм. Отец достал из машины лопатку и пошевелил ею песок.

— Ни одного червя не видно, — сказал он мрачно.

— Я пойду поищу в лесу, а ты пока не подходи к реке.

Но Сийм не собирался слушаться отцовского запрета и сразу проскользнул на старый лодочный причал. Вода была по-осеннему серой, и по ней в неизвестном направлении плыли желтые берёзовые листья. Сийм взял с берега камень и кинул в воду.

Раздался легкий всплеск, а в следующее мгновение дворник высунул голову из реки и сказал:

— Здравствуй, Сийм!

Сийм взвизгнул от неожиданности, но сразу узнал водяного и поприветствовал его в ответ.

— Как ты сюда попал? — спросил он. — Мы ведь отнесли тебя в другое место.

— Приплыл, — ответил дворник. — Я повсюду побывал, даже в океане. Мне это просто, ведь я — Водяной Принц, и вода мне повинуется.

— В настоящей воде тебе лучше, чем в кладовке? — поинтересовался Сийм.

— Конечно! Здесь так прекрасно! — заявил дворник.

— Если ты превратился в водяного, то и должен жить под водой, а не где-то в доме. Я очень благодарен вам, что вы спасли меня от удушья. А ты что здесь делаешь? На рыбалку собрался?

— Да, отец сейчас ищет в лесу дождевых червей, — объяснил Сийм. — Как только он вернётся, начнём ловить. Рыба здесь есть?

— Очень мало, да и те, что есть, крошечные, — ответил дворник. — Вы приехали к совершенно неправильной реке. Но не беспокойся, я Водяной Принц, и без рыбы вы отсюда не уйдёте!

— Тогда отлично! — одобрил Сийм. — Отец идёт.

— Ныряю! — сказал дворник и исчез.

Отец был мрачен.

— Ни одного червя, — сказал он. — Ладно, попробуем, клюнут ли они на сено. Некоторые рыбы наверняка травоядные.

Они прикрепили к леске нарванную у берега траву и забросили удочки.

— Знаешь, Сийм, — сказал отец, — не верится мне, что мы много наловим. В это время года рыбы вообще мало. Она уплыла на юг.

— Да, но одна рыба уже у тебя на удочке, — сказал Сийм. Отец охнул, едва не выпустил из рук удилище и чуть сам не свалился в воду, но рыбу вытащить сумел. Это была крупная щука.

— Скажи ты… — потрясённо пробормотал отец и покраснел: так он был доволен. — Оказывается, эта рыбалка совсем не трудное дело.

— У меня тоже клюет, — сказал Сийм и вытянул угря.

— Насадим новую наживку, — сказал отец и сорвал травы.

Дел у них было невпроворот: едва крючок касался воды, как рыба вцеплялась в наживку, и через полчаса на берегу возвышался целый штабель разных рыб. Какой-нибудь учёный-природовед очень удивился бы, увидев, что тут смешались пресноводные и морские рыбы, рыбы, живущие только в тёплых водах, и те, чья родина — Ледовитый океан. Даже золотые рыбки были там и две морские черепахи. Это был самый удивительный улов, когда-либо выпадавший на долю рыбака!

— Хватит! — сказал, наконец, отец, бросил гордый взгляд на улов и оттёр пот с затылка. — Маме будет, что жарить!

— Сними меня вместе с рыбами, — попросил Сийм.

— Я отнесу фотку в детский сад и покажу Стёпе!

Отец счастливо рассмеялся.

— Да, покажи ему! — одобрил он. — Покажи, какие мы с тобой рыболовы! За полчаса такая куча! Знаешь, Сийм, как-нибудь мы опять съездим на рыбалку!

Отец сфотографировал Сийма, а потом Сийм сфотографировал отца, который поставил сапог на гору рыбы, как охотник на спину убитого льва, а потом, когда рыбы были погружены в машину, они поехали домой. Сийм успел помахать в сторону реки. Дворник, у которого из воды торчали глаза, золотая корона на зелёных русалочьих кудрях и одна рука, помахал в ответ.

На другой день Сирли навестила своих подруг — облачных балерин.

— Где ты так долго пропадала? — запищали они и стали виться вокруг Сирли, как мошкара на лугу.

— Ой, столько интересного произошло за это время, — ответила Сирли и обо всём рассказала. Облачные балерины ахали, а Солнце то и дело повторяло:

— Ну и дела! Неслыханное чудо.

— Вы удивляетесь потому, что светите днём, когда не происходит ничего необычного, — свысока сказала Луна. — А я ночами вижу очень любопытные вещи, и поэтому рассказ Сирли меня не удивляет.

— Да, конечно, вы у нас такая умная, — съязвило Солнце, но Сирли попросила, чтобы они не начинали опять спорить.

— Давайте лучше танцевать балет, — предложила она, и облачные балерины охотно согласились, но Солнце и Луна смущенно объяснили, что они слишком стары для таких забав, да и ног у них нет.

— Мы на вас поглядим, — обещали они. Сирли и облачные балерины расправили крылья и поднялись в воздух. Они крутились в облаках, на мгновения целиком утопая в белой ваге, затем ныряли в чёрные грозовые тучи и вылетали оттуда фейерверком в синий воздух, их шлейфы при этом трещали от электричества.