— О, ко мне гости! — сказал он. — Здравствуйте! Как чудесно, что вы решили навестить меня. Встать я не могу: здесь, на суше, мне очень плохо. Когда я вернусь в воду?

— А ты не можешь свистнуть так, как тогда, когда ты тушил пожар? — спросил Сийм. — Позови к себе море!

— Я больше не могу, — вздохнул дворник. — Я так ослабел, что и свистнуть-то нет силы. Вот если бы я очутился в море или хотя бы в реке, тогда другое дело, тогда бы я сумел свистнуть!

— Но если бы ты был в реке, тогда тебе незачем было бы звать воду, — логично рассудил Сийм.

— Твоя правда, — печально согласился дворник. — Меня ничто не спасет. Так и буду сохнуть в этой койке, как салака, которую вялят на солнце.

— Плохи ваши дела, — сказал очкастый дяденька, подойдя к постели дворника и сочувственно глядя на него. — А со мной вот какая история произошла. Я безумно люблю деньги. Всю жизнь мечтал купаться в золоте. До того как меня увезли сюда, в сумасшедший дом, я жил в квартире, от пола до потолка набитой деньгами.

— Вы их себе намечтали? — спросила Сирли. Дяденька кивнул.

— Вот именно. На работу я не ходил, не до того было. Целыми днями сидел дома и напряженно думал о деньгах до тех пор, пока они не начали вырастать со всех сторон. Вначале на стенах возникло что-то вроде плесени, затем деньги, словно водопад, посыпались с потолка, и я буквально утопал в них. Вот меня сюда и привезли, мол, все это ненормально. Но мне и в психушке неплохо. Захожу в сортир, закрываю глаза, сосредоточиваюсь — и вот весь сортир полон денег! Только сиди и шевели ногой сотенные купюры или купайся в золоте. Хотите поглядеть, детки?

— Да! — сказал Сийм. А Сирли добавила:

— Как-нибудь позже! Сначала нам надо придумать, как мы спасём нашего друга дворника. Одно ясно: бежать ему отсюда надо!

— Я не сумею! — вздохнул дворник в койке. — Да это и невозможно. Посмотрите, на окнах решётки, а в коридоре стерегут санитары. Я — в тюрьме, и здесь я сгнию. Останется от меня всего только лужица, да и та высохнет.

— Какой-то шанс должен быть! — заявила Сирли. Ей было так жалко дворника, что она расплакалась. Сийм тоже был в отчаянии, и даже очкастый дяденька шмыгнул носом и сказал:

— У меня сердце кровью обливается… Пойду-ка я в сортир шуршать денежками!

И удалился в туалет.

Сирли, нахмурившись, старательно думала.

— В окно и спуститься по лестнице? — взвешивала она способы бегства. — Запихнем тебя в мешок и вынесем из больницы? Пророем подземный ход?

Дворник грустно покачал головой.

— Ничего из этого не получится, — вздохнул он.

Но тут к детям подошел маленький хиленький старичок, который до того тихо копошился у окна.

— У меня есть план, как дать отсюда дёру, — сказал он шёпотом. — Я разнесу стены по кирпичику!

Сирли и Сийм встревоженно посмотрели на старичка. Крошечный, ростом почти с Сирли — откуда ему взять силы на то, чтобы разрушить прочные каменные стены? Да он в самом деле сумасшедший!

— Не удивляйтесь, — усмехнулся дедок. — Никакой я не старик. Я медведь!

Вот теперь детей по-настоящему объял страх. Человек говорит, что он медведь! Неслыханное дело!

— Вот именно, медведь, — не унимался старичок.

— С детства я мечтал стать медведем, и наконец стал им. Только мне необходима шкура, иначе медвежья сила не войдёт в меня. Дайте мне шкуру — и я переверну психушку вверх тормашками!

— А где мы возьмём шкуру? — спросила Сирли.

— Не обязательно, чтобы это была настоящая шкура, — объяснил странный дедок. — Сойдёт и старая куртка. Главное, чтобы она была коричневого цвета.

— У отца есть старая коричневая куртка, он в ней дрова пилит на даче, — сказал Сийм. Старичок радостно закивал:

— Да, такая сгодится! Тащите её сюда!

Дворник, лежа в кровати, начал всё страшнее задыхаться, и Сирли поняла, что нельзя терять время, надо воспользоваться шансом, который предоставил старичок.

— Мы сбегаем домой и вернёмся через час. Продержитесь этот срок! — сказала она. И тут ей кое-что вспомнилось. Она вынула из сумки баночку с медузой, которую они нашли в кухне после пожара, и протянула дворнику.

— Она не даст вам совсем засохнуть, — сказала Сирли и выскользнула за дверь. Сийм перед уходом успел заглянуть в туалет. Очкастый дяденька сидел посреди громадной кучи денег, зажмурившись, и делал руками движения, будто плавал.

— Так по-лягушачьи плавают, — сказал Сийм. Дворник в кровати гладил медузу, и мокрая спина моллюска придавала ему чуточку силы.

Всё произошло именно так, как обещала Сирли. Через час дети снова постучали в дверь сумасшедшего дома и вошли. У Сирли подмышкой была коричневая куртка.

— Снова вы! — удивилась сестра. — Что-то забыли?

— Да… школьную сумку, — ответила Сирли, и они помчались в восьмую палату.

— Но немедленно возвращайтесь, — крикнула сестра вслед. — Время посещения закончилось, вашему дедушке нужен покой.

— Покой он получит, когда доберётся до реки, — пробормотала Сирли и прошмыгнула в палату. Дворник положил себе на лоб медузу и дышал уже совсем страшно, а маленький старичок нервно расхаживал взад-вперёд по палате. Очкастого дяденьки видно не было. Наверное, опять в сортире купался в своих деньгах.

Увидев куртку, крошечный старичок завопил от радости и ухватился за неё.

— Отличная шкура! — вскричал он. — Сейчас придёт конец нашему заточению. Я снова смогу бродить по лесу, разорять пчелиные гнёзда и есть мёд!

Он надел отцовскую куртку. Поначалу ничего не изменилось, старичок оставался крошечным и слабеньким старичком в куртке, которая была ему велика и доставала почти до ступней.

Но затем он разбежался, ударил кулаком в стену и пробил в ней дыру.

— Ха! — сказал он и довольно заурчал. Ухватившись руками за края дыры, он буквально разодрал толстую кирпичную стену пополам, как холстину.

— Круто! — восторженно сказал Сийм. — Супермен!

— Супермедведь! — похвалился старичок. Он забросил дворника себе на плечо, как полотенце, и постучал в дверь туалета.

— Пойдёшь с нами, приятель? — позвал он.

Очкастый дяденька сунул нос в палату.

— Нет, спасибо, мне и здесь хорошо! — ответил он.

— Мне всё равно, где купаться в золоте. Достаточно закрыть глаза, сосредоточиться малость, и я — посреди кучи денег. Иного мне не надо. Хотите, детки, взять на память по пригоршне денег?

— Да, большое спасибо! — сказал Сийм. — Мне надо купить новые шторы, потому что старые сгорели. Я возьму немного.

Он сунул несколько купюр в карман и вежливо шаркнул ногой, как учила воспитательница в детском саду.

— Идём! — торопила Сирли. — Лицо дворника уже побелело, как снег, да и санитары могут явиться!

Медведь выбрался сквозь дыру во двор, дети следовали за ним. Вместе они добежали до железной ограды, окружавшей психбольницу. Медведь не стал тратить время на поиски калитки, проломил головой ограду и затрусил дальше.

— Мы должны отнести его к реке или к озеру! — напомнила Сирли. Дворник, почувствовав на лице сырой осенний ветер, открыл глаза и жадно глотнул воздух.

— Там есть река, — медведь махнул рукой в сторону. — Подойдёт?

— Превосходно! — ответил дворник. — Там начнётся моя новая жизнь! Никаких мётел! Я стану настоящим водяным.

Они поспешили дальше, солнце клонилось к закату, Сийм и Сирли слегка беспокоились из-за того, что скажут мама и папа, когда дети так поздно вернутся домой. Но делать нечего. Друга надо спасать, это важнее всего. Вскоре они оказались на берегу реки, и крошечный старичок в отцовой коричневой куртке с шумом и плеском бросил дворника в воду.

— Ну, а я потопаю дальше, пока не набреду на дремучий лес, — сказал медведь на прощание детям. Дружески помахал рукой и косолапо стал пробираться сквозь кустарник.