Мы, сказала она. Не только я. Она была уверена в том, что Уайетт был влюблен в меня с того дня, как он показался с тем проклятым телескопом, говоря о звездах.

 Я и не смела надеяться на то, что она была права.

– Было так чертовски приятно тебя видеть, Бекка. – сказала она, когда выезжала на машине задним ходом с подъездной дорожки и направляла ее в сторону города. – Тебе нужно возвращаться домой почаще.

 Я подумала о том, чтобы ей сказать,  что определенно была бы здесь гораздо чаще, если бы решила не оканчивать юридическую школу, но я до сих пор не могла озвучить эти слова. Казалось, что они принадлежали другому человеку, другой жизни, другой Бекке, которая еще не решила сбежать в унижении.

Вместо этого я пошла неясным маршрутом.

– Я закончу учебу в мае и могла бы приехать домой, в этот раз на все лето.

Что–то, что я до сих пор не делала. Вместо этого, я оставалась в большом городе, чтобы получить опыт работы, мучаясь во время практики, словно это не могло подождать. Я сказала себе, что это было для того, чтобы во всех отношениях улучшить свои шансы на получение работы, но теперь, находясь дома, казалось, что мои мотивы сильно отличались от этого. Казалось, что я пыталась избежать возвращения.

Как я пыталась избежать встречи с Уайеттом.

И глубоко в своей душе, я знала, что была права.

Сара завизжала и схватила меня за руку.

– Это было бы так чертовски удивительно. Ты должна приехать домой на лето. И...  – она изогнула свои брови. – Только представьте себе, сколько времени вы с Уайеттом могли бы провести вместе, если бы ты была здесь в течение нескольких месяцев, а не несколько дней.

Мое сердце стучало. О, я представляла. Снова и снова, пока засыпала на кушетке.

– Мы даже не знаем, собирается ли он сделать шаг. – сказала я, пытаясь успокоить себя, прежде чем мои фантазии заставили бы мой мозг резко активироваться. – Он – лучший друг моего отца. У меня есть ощущение, что это может быть для него решающим фактором.

– О, пожалуйста. – Сара резко направила машину в сторону, в результате чего в поле зрения появились часы на здании суда. – Если бы он был так против того, чтобы все развивалось, то не поступил бы так, как он сделал прошлой ночью. Этот мужчина находился за полсекунды от того, как тебя нагнуть и толкнуться внутрь тебя.

– Сара! – мое лицо пылало, но я не могла удержаться от улыбки. Она всегда была прямой и говорила по существу, и не стеснялась говорить о сексе так, как говорила обо всем остальном. О своей любимой группе, об ужине, о  различных вкусах мороженого. Сара, в отличие от меня, не была девственницей. С тех пор, как ей исполнилось пятнадцать лет. Одна часть меня всегда завидовала ее опыту, но потом я вспоминала, что я не хотела никакого другого мужчину. Все, чего я хотела – это Уайетт.

– Ты знаешь, что я права. – Она припарковала машину у тротуара прямо у своей парикмахерской и указала на противоположную сторону улицы, туда, где была припаркована полицейская машина Уайетта. – Он здесь. Прямо как по часам. Как только поставят ель, я исчезну, что даст ему прекрасную возможность подвезти тебя домой. И под поездкой, я подразумеваю поездку на его члене.

Мы с Сарой пробирались сквозь толпу, моя рука постоянно была поднята в полу–взмахе. Каждое лицо, которое я видела, был знакомым, и меня окутало глубокое чувство принадлежности и правильности. Там была миссис Джонсон, учитель географии старшей школы. Мистер Мейсон, пожилой джентльмен, который отказался оставить работу в почтовом отделении, даже если ему приближался к восьмой десяток. И Ванда Уикерс, Джессика Армс, и Элисон Бейкер, девушки, с которыми я ходила в старшую школу. У всех троих были кольца на пальцах и младенцы на руках.

Я почувствовала укол ревности и продолжала двигаться сквозь толпу.

С той карьерой, которую я планировала, у меня пока не было времени или возможности иметь детей в течение долгого времени. Сначала мне нужно было окончить юридическую школу, устроиться на фирму, и проявить себя, прежде чем сделать перерыв в работе, чтобы иметь ребенка. Другие женщины из этой сферы, с которыми я разговаривала, ждали, пока им не исполнится тридцать, чтобы иметь детей, если не дольше.

В двадцать один год, я все еще была так молода, но уже чувствовала, что моя матка жаждет ребенка. Или двоих. Или троих.

Нахмурившись, я оглядела толпу в поисках безумно красивого лица Уайетта. Подвесные, праздничные огни мерцали под темным небом. Жители Сноу Пик любили во время праздников украшать наши причудливые улицы в центре города, и в этом году, они постарались изо всех сил. Повсюду, куда бы я ни посмотрела, все было украшено в красных и зеленых тонах, даже чашки для «Эггнога», которые радостные жители держали в своих одетых в рукавицы руках.

Внезапно, я замерла. Он был там. Он стоял прямо с другой стороны улицы, скрестив руки на груди, пока смотрел на фестиваль. Мигающие огни мерцали на его лице, выделяя улыбку, которая украшала его губы. Мои внутренности сжались при виде чистой любви в его глазах. Этот мужчина так любил этот городок. Даже гордился им. Уайетт кивал каждому человеку, который проходил мимо него, бормоча их имена и похлопывая их по плечу, когда они делали тоже самое.

Его глаза переместились на меня, а потом вдруг наши взгляды встретились. Казалось, что замедлился весь мир вокруг нас. Его улыбка прояснилась лишь на мгновение, прежде чем он ее снова скрыл, словно он вылил  воду на огонь, который отказался отступать. Но, даже не смотря на то, что он стер улыбку, тепло в его глазах рассказало совсем другую историю. Между мной и им было так много людей,  но ни один из них этого даже не заметил. Его пристальный взгляд заставил меня чувствовать, словно мы были единственными людьми на площади.

 Но точно так же внезапно, как его глаза оказались на мне, они исчезли. Старый мистер Уэзерс, организатор ежегодного фестиваля, остановился перед ним, похлопывая руку Уайетта, чтобы поблагодарить его за то, что он был здесь сегодня вечером. Уайетт отвел от меня глаза и завел вежливый разговор, но продолжал поглядывать на меня между своими улыбками, когда я отошла, направляясь к центру площади, где все собрались, чтобы наблюдать за установкой дерева в этом году.

 Я могла чувствовать его горячие глаза на своей спине, но не знаю, представляла ли я себе это или же нет.

 – Он смотрит на тебя. –  прошептала Сара мне на ухо. – Серьезно, ты не шутила. Я думала, что он раньше смотрел на тебя определенным образом, но это что–то другое.

***

 Час спустя, Сара исчезла, и некоторые люди из толпы тоже начали расходиться. Родители детей помладше уходили, чтобы уложить их в постель, а пожилые люди направлялись домой, чтобы самим лечь спать. Все, кто остался: люди среднего возраста без детей и несколько шумных подростков, которые (я по своему опыту знала) украдкой наливали  «Эггног» в свои чашки независимо от того, насколько внимательно кто–либо смотрел.

И Уайетт.

Я направилась мимо дерева с мигающими огоньками и остановилась, когда оказалась сбоку ли него. Он прислонился к перилам, скрестив руки на груди, источая чистую силу.