Делаем остановку в горной деревне на три часа. Теперь уже с моим корешем идем вдвоем купаться в горной реке, снова опоздали на автобус, бежим босиком по раскаленно­му асфальту, расплавленный гудрон прилипает к стопам — отрезвляет. Зато теперь второго себя нашел. Мы с другом теперь уже на пару в пролетах остаемся, и везде последние. Слава Аллаху доехали. Забрались на один из гребней — там и порешили жить.

Алтай — это светлый дух.

Алтай — это что угодно. Но прежде всего — благодать.

04.07.1995 г.

С утра вскочил с рассветом (всю ночь не спал), по­бежал на источник, помылся, и в гору. Там я и поговорил с Алтаем в первый раз. Алтай открыт, открытая душа. А потом рюхнулся спать. Думал, тут будут гонять практики с 6-й до 24-х часов без обеда, а тут притон какой-то. А потом девочки, пьянка, в общем сталкинг полным ходом. Разуме­ется, все не без последствий, сердце иногда щемит, и я убе­гаю на «своё место», пою, с горами общаюсь, тайцзи кручу, в общем, даю себе отдушину.

«Учителя» тут из себя наворачивали, наворачивали, но мы им сталкинг и устроили, пришлось им стать проще. Хотя бог с ними — это их выбор.

Оставшиеся три дня больше уединялся в горах, прак­тиковал.

В конце концов, написал вот это. Это было задание «учителей», они меня усадили в определенном месте в горах, попросили расфокусировать взгляд и записать свои пережи­вания, вот я и записал:

Быть может радуются звёзды

Желанию Земли соприкоснуться в хороводе

С величием ликующих созвездий.

И если б было чисто око у Земли

Она бы протянула руки к начертанной Звезде, но

Непонятна миссия Земли,

Лишь сердцем возжелав она взметнула горы.

Вершина каждая — Её мечта — быть вместе,

То счастие Её — сквозь зеркало лазури голубой

Коснуться вершин космического Духа, что в звездах обозначен.

Предгорья набирая силу, храня желание Её в безмолвии,

Играют радугой энергий, молитву вознося созвездью Ориона.

И мерной поступью пологий склон

В вершину нагнетая силу

Едва пытается очнуться ото сна тяжелого

Но он сквозит мечтою неведомого поиска,

Что животворит сто тысяч форм танцующих на склоне,

Играя в детские миры,

Где гномы, сильфы и ундины,

Не знавшие мечты, занятные собой —

Кривляются смешно, и даже куролесят.

И некий мир неведом мне до селе

Пытается найти себя, и очень хочет быть —

Окном вторгается сквозь серую корягу,

Которая вполне изящна и танцует в стороне, особо

И держится так нежно в союзе с миром тем

И это нежная любовь...

Здесь я закончу, открыв ещё один увидеть путь.

А это расшифровка способа медитации на знаки духов­ного познания Д. Максина, я в те времена усиленно пытался освоить эту форму культуры взаимодействия с духовными силами.

Дышу Тобой, другого мне не надо

Гляжу на лист, где знак парит

В пространстве белоснежном неба,

И если что-то говорит, то — Ты во мне,

А знак летит, Твоё дыханье возвещая

И тело напитавшись, лениво, медленно

Но форму знака принимает

И масса сводится к свечению незримо

И я с Тобой, всё предано забвенью

Как хорошо, что я один...

* * *

Во всём Дыханье слышно, так

Как будто сердце в величии шумит

А знаки — линии — тончайшие сосуды

Узор ликующий поёт — космический магнит

То плавно, нежно призывает

В пространство бьёт лучей клинок

И снова тихо — гладь святая

Как хорошо, что Ты один.

(закличка на весеннее равноденствие)

Я стою у края вселенной

Я рассвет света белого видел

В нем Ярила мне показался

Сердца красного отблески в свете

Я весенних криков не слышал

Но я слышал как плачут снежинки

Я стою у края вселенной

Ветра Белого свиту встречаю

Ты Земля кандалы позабудешь

Твой спаситель Ярила пробужден

Слышу шелест Белого Ветра

Света Белого Огненный Воин.

Надо принять во внимание цикличность развития всего на земле. И приняв то, что каждый народ, каждая страна, каждый клочок земли несут на себе свою задачу, свой тяж­кий груз общей кармы Земли. Ведь Земля — это не только существо, познающее самое себя, но и масса творческих ие­рархий, разворачивающих на её теле свои полигоны, да и, плюс ко всему, Земля сама по себе большой эксперимент. А поскольку в данном эксперименте не так всё гладко, то и кар­ма, соответственно, накручивается не в один слой и уровень, и ложится она кандалами свинцовыми на тела различных на­родов в соответствие с программой свойственного генотипа.

Что представляют собой эти кандалы? Что это за силы, которые внедряются в тело народа извне, изнутри? Что это за сила, которая иные народы разрывает на части и стирает в пыль, а иные — закаляет и поднимает? Кто определяет, кому и сколько взять на свои плечи?

Сие писано было во времена трудные. Тогда группа ре­бят, что подвязались торить тропы новые к богам русским, была на взлете от плодов действий своих. То времена были, когда боги стали ясно зримы, а присутствие их в жизни са­мих ребят стало явным. Тут и первое испытание созрело. Стало ребят моих заносить. Появляться мысли стали дерз­кие о том, как должно быть. Мысли дерзкие сами по себе не грех, но отступление от правил верных да законов божских завсегда в кривь вводит. Хотя, кто их ведает до дна сии пра­вила, да законы в нонешнее-то время? Сам себя я экспертом не выставляю, но, коль уж процесс взялся вести, то иду ров­но, путем чувствознания, кое наработать успел, да в помощь получил от человеков высоких духом, разумом же поверяю, да анализ провожу кропотливый, синтезируя все в итоге — в новые блоки чувствознания. Раз ребята стали более внимать помыслам своим, а не моим словам тихим, да взглядам бы­стрым, то решил я им волю дать творческую в поиске новых подходов к путям божским. Карма так склоняет — ведите Коло сами до окончания года сего по разумению своему, сам же чем смогу помогу — знанием, подсказкой, а то и про­сто вниманием. А кто вас знает, может вы и лучше меня ведаете, что да как должно, да только придуряетесь, что не ведаете. Сам же знал я их помыслы кривые, да слепоту внутреннюю, но важно было, чтоб сами знали о сем. А чтоб узнали — увидеть должны были по результатам своим. Вот и пустились они в коло свободное. Да завалили несколько церемоний важных, потому испытание сие продлилось и на следующее Коло. Свою кривду сами должны были познать, да выправить. Не было лада в едином деянии. Им казалось, что достаточно просто собраться и провести действие внеш­не, и результат свалится на голову. И не с первого раза сие поняли, уж больно сильна память была о подвигах преж­них. Туманила разум, да образы красивые подсовывала. Да, предвидел сие все, но путь есть путь, и никто его за них не пройдет. Рухнуло все после. Не на стремлении к богам все держалось, а на желаниях подспудных. Да, видели богов, но не поняли, что видели, не смогли к жизни приложить, жизнь иную — верховную. Не созрели, я б сказал. Да, так оно и было. Насильно наверх не затащишь, но и от увиденного по­том не закроешься. Засыпаны семена кармы. Каждый далее жизнью своей выверять будет, каждый сам себе пророком станет. Мое дело было вывести на свет божий, показать, вдохновить, поддержать, но не толкать. Напрямую не все сказать мог, барьеры сфер не дают все устно озвучивать, от­того и писал короткие заметки, вдохновлялки, окрылялки, чтоб фиксировать потоки тех измерений, с которыми рабо­тали, — в конкретные материальные формы. Кому надо, тот достучится — вот дверь. Конечно, с пользой для себя мог читать только тот, кто уже с сим соприкасался, ибо отклик в душе и уме, и в остальном тонком составе мог возникнуть на знакомом материале. Но, кто ведает, где и как дух веет, авось, и просто человека светлого тронет, или пытливого вы­ведет, ведь есть люди и высокой дисциплины. Отягощенно­му же кармой — взор затуманит, да в сон клонит, здесь либо мысль быстрая, да свободная возьмет, либо сердце светлое, да не омраченное, культурой духа зрящее, нить путеводную ухватит. Ибо миры духа не берутся руками мозолистыми. С ними сонастройка должна быть по максимуму частотных ха­рактеристик и плюс адекватный перевод в мир плотной ма­терии посредством совести, разума, да ума. Вот и пытался я перевести крупицы, не переводимые в материал плотный, по ходу моей работы с ребятами, чтоб развить в них культуру нового мышления — умение складывать смыслы, находясь в иных потоках, а смыслы перекладывать в мысли, ну, а мыс­ли в слова выводить.