Трэлл тоже времени даром не терял. Наученный прежними ошибками, он много работал для себя и своей госпожи. Постоянно тренировался и с Катериной и с Вильгельмом, совершенствуя свои навыки и свое тело. С годами его педантизм был доведен до крайности, и жизнь раба текла по ровному расписанию, в котором не существовало места для него самого.
Каждую ночь он проводил с Катериной – охотился с ней, тренировался или просто развлекал. День делился на короткий сон, работу, и снова тренировки. Денег на проживание требовалось им не много, и Бэн не пытался шиковать, хотя после приобретения вампирских способностей контролировать людские слабости, он добился многого, и в его распоряжении были торговые лавки и подчиненные слуги, но раб решил накопить Катерине на дом, которой был бы ее достоин. Маленький обветшалый сарай, где жили отец и сын, не годился для любимой вампирши и Бэн решил купить ей Кормфилд. Вильгельм, выслушав его предложение, даже не возражал. После нескольких десятилетий усадьба перестала приносить должную прибыль, и вампир постепенно распродавал и земли и имущество. Кроме того, срок жизни его выдуманной личности подходил к концу, и ему уже хотелось избавиться от замка и от хлопот связанных с бумагами.
Катерина эту идею не приняла с ожидаемым энтузиазмом, но и не возразила. Поэтому все свободные средства Бэн закапывал рядом со сравнявшейся с травой могилой отца.
(Берлин. Июль 1515 год) POV:Записи Бэнджамина Груневальда.
Позавчера у меня на глазах убили Равену. Вчера я убил своего отца и брата. Я чувствовал сожаление и разочарование. Но сегодня меня не тревожат мои переживания. Не тревожит убийство и то, что я бросил девушку, отдав ее насильникам. Я вообще ничего не чувствую. И от этого страшно.
Комментарий к Глава 1. Добро пожаловать в Берлин. Часть 06. Пожирающая души [1] В 1486 году эрцгерцог Тироля Сигизмунд выпустил серебряную монету, она была приравнена к 60 крейцерам — её назвали гульденгрош.
====== Глава 1. Добро пожаловать в Берлин. Часть 07. С волками жить... ======
Беты (редакторы): Норвен Анариэль
(Берлин, Берлинский Городской дворец. Август 1542 года) Вильгельм Равенсбург
Город рос, как и население Берлина. Принц, казалось бы, должен был быть доволен увеличением числа своих подданных, но Густав никогда не был радушным хозяином, и появление любого нового вампира сопровождалось нервотрепкой в первую очередь для Вильгельма. Старший отпрыск старался сохранить хорошие отношения не только с другими городами, но и с кланами. Пусть Густав правитель, Вильгельм – политик, что держал необузданный гнев отца в руках и пытался удержать его от беспочвенных ссор со всеми.
Со времен правления Гогенцоллернов город превратился в роскошную столицу, оживленную гимназиями, типографиями и церквями. Придворные и знать расселились вокруг строящегося уже не первое десятилетие дворца, и все крупные города Бранденбурга обзавелись своими князями. Под руководством и давлением слуг Вильгельма город обзавелся собственной юрисдикцией, и курфюрст продолжал продавать городу различные права, дабы зарабатывать на столице деньги.
Но плохие отношения с соседями, подначивание Тореадоров и Тремеров Густавом приводила к междоусобным войнам. Берлин постоянно страдал от шведских войск, оккупации силами кайзера и французов. Нежелание Густава мириться с тем, что он не король мира, вызывало конфликты даже с курфюрстами, несмотря на отсутствие у последних принципов и нездоровую страсть к деньгам. А после того как Бранденбург окончательно принял лютеранство мятежи и беспокойства среди рыцарства стали неуправляемыми.
В этот нестабильный период прибыли трое Носферату, с твердым намереньем расположиться в Бранденбурге. И особенно неприятной неожиданностью для Вильгельма стало то, что Густав их принял.
Троица выглядела абсурдно – высокий, тощий юноша и две девочки лет двенадцати. Несомненно, это были маски, но видеть их настоящие лица никому из Вентру не хотелось. И все же, чтобы шериф случайно никого не убил, Носферату пришлось показать свой истинный облик. Какого пола были карлицы, что изображали девочек, сказать было трудно. Да, и возможно, не важно, для вампиров пол не имел значения. Обе девочки были непривлекательными созданиями с искривленными уродливыми телами. Представившись, они назвались: Яснотка Таубнессел[1] и Эрилес Гевара. Юноша же назвался Дмитрием и заставил Вильгельма вздрогнуть, только взглянув в его настоящее лицо. Все так же высокий и болезненно худой, немного сутулый человек имел серо-землистое потрескавшееся лицо с длиной тонкой линией губ от уха до уха. Прорези на щеках приоткрывались, когда он говорил, и в них были видны сухожилия и мышцы, во рту в несколько рядов устроились тонкие острые зубы. Вероятно, вампиру приходилось убивать каждую свою жертву, так такими зубами трудно было нанести небольшие раны. Носферату был лишен волшебства «поцелуя», что помогало бессмертным скрывать свою личину. Присутствие этого существа легко могло нарушить Маскарад. Но обратившись к Принцу мысленно, Вильгельм не получил никакого ответа – Густав был согласен видеть их в домене. Но, конечно не в самом Берлине. Бранденбург огромная территория, и Носферату было предложено несколько мелких городов, в том числе и знаменитый Кёпеник. Скрыв свое истинное лицо, юноша принял вид хилого подростка с тонкими белыми выпадающими волосами, и с лицом покрытым оспинами. Этот не слишком привлекательный облик Дмитрий назвал свой обычной маской.
Закончив с нудными объяснениями правил и законов своего домена, принц велел гостям выпить его крови. Старшая Носферату – Яснотка, на такое предложение откликнулась с полным равнодушием, ее же отпрыски, то ли по велению Сира проявили недовольство, то ли поддались эмоциям и по глупости решили побрыкаться, но в итоге Яснотка за шкирку заставила детей испить витэ хозяина. Кроме своевольства у молодых отпрысков оказались еще и свои рабы крови. Густав сразу потребовал неугодных и ненужных ему трэллей казнить, но Носферату предложили за своих рабов денег. Каждая душа обошлась вампирам в три тысячи гульденов, что почти три килограмма золота и после недолгих споров Носферату решили выкупить себе по одному слуге, а остальных утопить в Шпрее.
Гостям законы и правила Бранденбурга показались, несомненно, суровыми и лишь Вильгельм удивлялся необычайной щедрости и доброте своего господина. Его верная служба и успехи в политике не вознаграждались даже учебой, не говоря уже о возможности иметь слугу. За одного, пусть даже скромного, раба Вильгельм заплатил бы в десять раз больше.
На встрече Катерина не присутствовала, впрочем, как и обычно, зато был ее трэлл. Бэнджамин в последние года сильно вырос: стал крепче, много учился и его стремление быть лучше, давало плоды. Густав обратил на смертного внимание и использовал его при любой удобной возможности, и у Вильгельма стали появляться неприятные подозрения, что следующим кандидатом на обращение станет этот крестьянский мальчишка. Некоторая доля зависти заставляла Сенешаля относиться к юноше скептически и пренебрежительно, и смертный отвечал ему тем же.
Уже покинув тайное убежище Принца, которое за последние годы обросло стенами и высоким забором стоящегося Берлинского дворца, Вильгельм столкнулся с гостьей – Яснотка явно его поджидала, и как только Вентру появился на поверхности, она бесстрашно подошла к нему и осмотрела сверху вниз.
— Доброй ночи, — она сделала низкий поклон. — Я хочу поговорить с вами.
Вильгельм не горел желанием общаться с гостями, а тем более с Носферату, но расчетливый политик и интриган в нем требовал узнать, что эта древняя и слишком известная в прошлые века вампирша предложила Принцу, за что тот принял Носферату столь приветливо.
— Вильгельм Равенсбург, — поклонился он в ответ, — я с удовольствием познакомлюсь с вами поближе.
— Я наслышана о тебе, — образ девочки плохо сочетался с тем, что видел Вентру в приемном зале принца.
— И я о тебе, — больше для себя, чем для нее, тихо сказал Вильгельм.
