Принцесса сильно страдала, ощущая свою ненужность и заброшенность. Гнев и ярость так и не смогли выплеснуться наружу, и они медленно оседали ржавчиной на душе. И еще Принцесса так и не знала, что ей делать дальше, провал подобно кнуту ошпарил ее и поднял неприятные вопросы.

Девочка перевернула фигурку Явленного верх ногами и заглянула ему под рясу.

Она ничего не знала о мире, она его не понимала, ей некуда бежать, негде искать бродяжников, и никак ей не выбраться отсюда.

Тихие шаги разнеслись по коридору. Принцесса мгновенно поставила несчастного Явленного на постамент и воровато оглянулась. Прятаться особо было негде, и про себя она молилась, чтобы этот человек не оказался одним из Двенадцати. Она притаилась у дверного проема, надеясь ускользнуть, если возмущенный служитель, заметив беспорядок на алтаре, побежит исправлять его.

Впрочем, она не слишком верила, что ее молитвы будут услышаны, а если и будут услышаны, то Милосердный из вредности сделает так, чтобы Принцессе попало. Ей уже стало не все равно, настроение для ругани испарилось, и сейчас ей хотелось остаться одной.

Шаги стали громче, и в легком сумраке зала, окрашиваемом цветными узорами витражей, показалась Кетари в непромокаемом плаще и с корзинкой в руках, полной белых кувшинок влажных от дождя.

Ее раскосые, черные глаза быстро заметили беспорядок. От ее взора вообще редко что укрывалось, но делиться увиденным она не спешила. Черные, густые волосы туго заплетены в две косы, украшенные лентой с едва заметными кристалликами раухтопазов. Темная, ореховая кожа поблескивала от влаги. По мнению Принцессы Кетари была удивительной красавицей, от ее высоких скул и полных, красиво очерченных губ, и аккуратного, длинного носа захватывало дух.

Поэтому, зачарованная ее красотой, она вышла из алькова как змея под звуки дудки.

- Где беда, там и ты, - вздохнула Кетари. Голос у нее был низким.

Принцесса как хорек закрутилась вокруг нее, то заглядывая ей в лицо, то вороша собранные цветы. Женщина оглядела белые одежды из невесомого шифона - короткое платье с вышитыми звездами, из-под которых торчали кружевные штанишки, и прозрачную мантию, красиво развевавшуюся на ветру.

- Вот увидит Кифа, и несдобровать тебе. И это еще мягко сказано, будет бегать за тобой до самой ночи. Вот зачем фигурки тронула?

Принцесса лишь надула губы. Молодая женщина чуть заметно улыбнулась и мягко приобняв девочку за плечи, повела ее за собой.

Они с девочкой углубились в лабиринт галерей и коридоров, и она больше ничего не произнесла. Принцесса украдкой поглядывала на свою спутницу, вспоминая недавние рассказы Криска. Сама Кетари было уроженкой засушливых долин Ассирина, и девочку так и подмывало расспросить про древние культы Ассиар и Селкис, но она стеснялась. Может быть, решила она, священнице будет неприятно слушать ее вопросы о языческих богах. Принцесса попыталась припомнить все, что читала об этих землях, хоть немного об истории, культуре и религии. Черные земли родины Кетари уютно расположились между пустынными скалами, у подножий которых протекал Ассирин, и океанским безбрежием. Когда-то они входили в состав королевства, где почитали множество богов, про которых рассказывал Криск. Принцесса не слишком хорошо разбиралась в культурной жизни, но хорошо помнила историю - царство закончило свое существование, когда с запада прибыли захватчики, расширявшие свою империю. В итоге оно распалось на несколько частей, жемчужиной которых был Серадим - он находился на севере, на берегу спокойного лазурного моря и был богат драгоценными металлами и камнями, особенно бирюзой, которую привозили даже сюда на Край Света, где она украшала грудь и голову Первосвященника. Южная часть большей частью напоминала дикие земли, где люди жили натуральным хозяйством: рыболовством, собиранием ракушек, выращиванием примитивных кормовых культур вроде маиса и латука. Большую часть времени они занимались задабриванием духов и различными ремеслами. Сложно было поверить, что из таких далеких земель кто-то мог прибыть ради служения Богу Милосердия, тем более, в Серадиме был прекрасный храмовый комплекс Раврон-бая. И, тем не менее, Кетари жила здесь уже больше десяти лет.

- Твое имя звучит совсем как название твоей родной земли - Черная земля, но пишется как название ракушки, - важно заметила Принцесса.

Кетари взглянула на гордую девочку, которая выпятила грудь и поглядывала из-под густых ресниц в ожидании похвалы, и не сдержала улыбку.

- Верно. Кетари - это двустворка, раньше ее использовали в качестве денег, говорят, отсюда и пошло название земель. После вторжения племен экономика пришла в упадок, как и золотодобыча, приходилось использовать, что под руку попадалось. Двустворки ловили из-за съедобного моллюска, а потом с раковинами шли на рынок и обменивали на хлеб. Много ты знаешь, - похвалила она девочку.

Принцесса довольно надулась и не стала говорить, что специально просидела над словарями в библиотеке несколько дней, после того как она впервые увидела ее.

Коридор начал едва заметный спуск вниз, и Принцесса заметила, как фрески и росписи вокруг меняли свой мирный повествовательный тон. Благочестивые и грозные лица сменялись на странные видения, похожие на мороки за завесой снега. Краски тускнели, и все чаще пускали свои корни синий, черный и белый цвета. Мертвые земли охраняли странные создания с содранной кожей, чьи кости мерцали на фоне красной плоти, оборванных одежд и драгоценностей. Принцесса была сражена, ведь до этого молва не описывала таких существ, а она многих повидала, и великанов, и жутких порождений ветра. Их тела венчали головы, похожие на звериные: оленьи, медвежьи, барсучьи, лисьи. Девушке все чаще казалось, что она чувствует холод, и она все внимательней приглядывалась к стенам, где текли зимние реки и беззвёздные ночи над безжизненными тундрами, по которым неслись бесчисленные стада оленей, и одинокая хижина с горящим светом в окошке.

- Куда мы идем?

- Сейчас мы в Преддверии, а идем мы в Гробницу Вечности, к Господину Миллионов Лет.

Принцесса знала сказки про Господина Неисчислимости, вернее, это уже было не трансцендентное существо, а простой фольклорный персонаж - персонификация Смерти. Сказки малевали его то весельчаком, готовым играть в карты на душу обреченного или заключить сделку, то как угрюмого скелета, приходящего из темного болота и своей дудочкой заманивающего души и людей в смертельные топи. Сказки не пугали ее, хоть они и были мрачными и архаичными, но само все еще живое воплощение ушедшего Бога, вызывало дрожь. И любопытство - Господин-за-стеной, как его еще называли, не был Явленным, а одной из сторон Милосердного, оборотной стороной маски.

Он не был почитаем в Ордене и народе, к нему относились как к неизбежному, как к естественной части мироздания. Его святилище находилось только в Храме на нижнем этаже, куда не так часто заходили священники и монахи. Он был, и его не было, совсем как призрак смерти в обыденной жизни человека.

Ходила молва среди прихожан, что в его святилище хоронили тела предыдущих Первосвященников, которых не коснулось тление, и что от них исходит благовонное миро. Принцесса так и не смогла подтвердить или опровергнуть мнение народа. Бывала она в темной, холодной зале, названной Гробницей, всего раз, и за этот раз ей так и не удалось обнаружить гробы со святыми мощами, но то, что в Гробнице ужасно несло миррой, было правдой.

- Правда, что там лежат мертвые Первосвященники? - тут же спросила Принцесса.

- Нет, - улыбка не сходила с темных губ женщины.

- Ты служишь Господину? Ты вроде жрицы? - продолжила закидывать вопросами девочка.

Кетари не сдержала смешок.

- Нет. Мы все служим Милосердному, иногда наша служба выглядит несколько иначе в сравнении с другими. Знаешь, я прихожу в Святилище, когда живущее там зовет меня. Этой ночью я видела сон, и хочу послушать, что скажет мне лик Господень. И приходить с пустыми руками в гости совсем невежливо.