Единорога словно разрубило пополам огромным невидимым клинком. Две части туши отлетели в стороны.

И свежая кровь пролилась дождем.

Разорванные останки фейлы не долетели до земли — они застряли в ветвях и продолжили истекать кровью уже с них. Некоторым все же удавалось проскользнуть сквозь ветки.

— !

Тору из последних сил вытянул обессилевшие руки.

Он ухватился за одну из ветвей плотно растущих деревьев, сломал ее, ухватился за следующую ветвь... и, в конечном счете, погасив свою скорость, повис на попавшейся на пути особо толстой ветке.

— ...

Тяжело дыша, Тору оценил расстояние до земли... и быстро спрыгнул.

Влажная земля, покрытая гнилыми листьями, с глухим звуком приняла на себя его тело. На всякий случай Тору окинул взглядом разорванного на части единорога, но останки не двигались.

Он умер.

Они... убили его.

— ...Получилось? — шепнул Тору.

— «Я объявляю эту битву законченной», — начал читать он «ключ», который возвращал ему сознание. — «Я есть человек»...

Привычные чувства вернулись к нему, и одновременно с этим он ощутил, как его внутренности, словно заполненные сталью, вновь начали напоминать те, из которых было собрано человеческое тело. По его телу начало разливаться чувство частичного паралича.

Если честно, он не ощущал ни радости от того, что выжил, ни духовного подъема от того, что победил.

Было лишь...

— ...

Что это?

Это странное... чувство полноты и завершенности.

Пока Тору пытался понять, что за незнакомое чувство родилось внутри его тела... послышался голос девочки со стороны реки.

— В порядке?

— ...Да.

Тору кивнул и, превозмогая тяжесть и усталость, вернулся на берег к девочке. Девочка уже успела опустить оружие на землю и выглядела несколько изумленной.

— Удивлена.

— Чем?

— Сильный, — сказала девочка, указывая пальцем на нос Тору.

— А-а... — протянул Тору вместе со вздохом.

Пусть об этом и не стоило кричать на каждом углу, но вряд ли в разговоре с этой девочкой следовало слишком осторожничать.

— Ну, я ведь когда-то был диверсантом.

Раньше этим словом называли бойцов, которые выполняли на поле боя особые поручения.

В отличие от солдат и рыцарей, связанных по рукам формальностями и моралью, диверсанты занимались в бою грязными делами — убийствами, отвлекающими маневрами, разведкой и множеством других вещей.

Именно поэтому они обычно не принадлежали тому или иному государству, а представляли собой отряды наемников, которых эти страны нанимали. Им нужны были бойцы, от связи с которыми можно в любой момент откреститься, но которые могли бы решать многие неудобные вопросы. Именно поэтому диверсанты жили независимыми группами, а на жизнь зарабатывали тем, что продавали свои навыки всем желающим.

Но...

— Когда нет войн, мы становимся совершенно бесполезны, — сказал Тору, насмехаясь над собой.

Именно.

Диверсанты важны только в самый разгар боевых действий. Как только воцаряется мир, власть имущих начинают раздражать их умения, ведь диверсанты — крайне эффективная сила для бунтов и восстаний.

Деревня диверсантов Акюра, где выросли Тору и Акари, как и многие другие, была уничтожена по приказу королей соседних государств. Все ее жители, включая Тору, должны были умереть, но им повезло узнать о планах властей заранее, и диверсанты успели покинуть Акюру... а затем наступило настоящее.

Тору с самого рождения воспитывался с одной целью — он должен был стать диверсантом.

Его единственной целью в жизни было отдать всего себя битвам в роли диверсанта и однажды сгореть в этих битвах дотла.

Но... этот смысл жизнь отобрали у Тору еще до того, как он увидел свою первую битву.

На континенте уже не осталось мест, где шла война, и диверсанты деревни Акюра не были нужны никому. Крайне немногим диверсантам везло, и их нанимали в личные гвардии титулованные особы... но остальные были вынуждены оставить свои прошлые жизни.

Ради битв они рождались.

Ради битв они воспитывались.

И в битвах же они и умирали.

Это судьба ждала всех, кто носил имя Акюра, и они должны были гордиться этим.

Битвы — вот все, что связывало людей по имени Акюра с этим миром.

Ничего другого Тору не знал. Ничему другому его не учили.

Но сейчас, после всего, что случилось...

— Не бесполезен, — послышался голос девочки, заставивший Тору опомниться.

— ...Э?

— Спасена. Благодаря тебе, — произнесла она с важным видом, скрестив руки на груди.

Возможно... она просто пыталась подбодрить его.

Но на самом деле он понимал, что это была не лесть и любезность. Она действительно говорила то, что думала. Вряд ли она человек, способный на такую ловкую ложь.

— Ну... наверное, такие ситуации возникают нечасто.

— Истово согласна, — девочка улыбнулась и кивнула.

А затем...

— Повторная просьба.

— М?

— Показать дорогу.

— А-а...

Тору вспомнил, что это была его собственная идея.

— Премного благодарна, э-э...

Девочка склонила голову.

— ...Тору, — ответил он, поняв, что та спрашивала его имя. — Тору Акюра. А ты?

— Чайка Га... — девочка тут же замотала головой. — Не так. Чайка Трабант.

Тору Акюра, диверсант.

Чайка Трабант, маг.

Случай свел их вместе... и конечно же, они и малейшего понятия не имели о том, какое будущее ждет их.

Раздавались звуки безразлично стучащих друг о друга столовых приборов.

— ...

Тору, не обращая внимания на направленные на него изумленные взгляды, продолжал есть.

Конечно, этикет и столовые манеры никогда его особо не интересовали, но сейчас он поглощал еду с каким-то особым рвением. При этом казалось, что он даже не пытается наслаждаться ее вкусом.

Закинуть в рот. Разжевать. Проглотить. Запить водой, чтобы еда проскользнула вглубь тела.

Повторить.

Казалось, он собирался повторять эти простые действия целую вечность.

Еду нельзя было назвать ни вкусной, ни невкусной.

Конечно, это плевок в душу человека, который ее приготовил, но прямо сейчас Тору ел не для того, чтобы насладиться вкусом еды, а чтобы просто восполнить свои силы.

— ...

Прошло совсем немного времени. Если точнее — 3 часа.

Пока Тору искал в горах дикие овощи, случайно встретил там девочку, а затем умудрился наткнуться на единорога, фейлу. Защищая девочку, он отвлекал единорога, а затем девочка убила зверя своей магией. В ходе всех этих событий Тору пролил немало крови и даже применил тайную технику, которую не использовал два года: «Железнокровие».

И это «Железнокровие» израсходовало значительную часть ресурсов его тела.

Пожалуй, стоило удивиться тому, как он не упал в обморок сразу после окончания боя. Техника выжала из него последние силы, и все это время Тору, можно сказать, висел на волоске.

В результате... на Тору напал такой голод, что как только они с девочкой добрались до Дельсоранта и зашли с ней в столовую, как развернулась эта сцена. Рядом с Тору уже стояла стопка из пяти пустых тарелок.

Время на часах уже перевалило за полдень, и в столовой было довольно многолюдно.

Поначалу остальные люди вовсе не замечали Тору, но вид молодого парня, перед которым неумолимо росла гора из тарелок, все же не мог остаться без внимания.

— Эй, мужик, — Тору оторвал взгляд от шестой опустевшей тарелки. — Еще одну порцию того же.

— ...Ладно.

В маленьком окне, соединявшим кухню с залом, показалась кивающая голова сбитого с толку повара.

И вслед за этим...

— Слишком много ешь, — хмуро прошептала сидевшая напротив Тору девочка с серебряными волосами и фиолетовыми глазами.

Чайка Трабант.

Она представилась именно этим именем. Тору все еще не имел никакого понятия, что это за семья, но сейчас его волновало только то, что она согласилась заплатить за еду. У самого Тору, как бы ни обидно было это признавать, не было ни копейки.