— Может, мне стоило тогда все же разворотить тебе мозг?.. — проворчал Тору.

— И правда, Тору, почему ты так не сделал?

— …Молчи лучше.

Во время битвы с драгуном, способным оправиться от любых физических повреждений, победы можно добиться лишь нарушением работы его мозга, который отвечает за магию. Во время прошлой битвы против Фредерики у Тору был шанс сделать это… но он не воспользовался им.

И, если честно, Тору сам не мог толком объяснить, почему.

— Поэтому давай еще раз? Ну? Ну? Ну? — Фредерика принялась дергать Тору за рукав.

Она выглядела словно ребенок, выпрашивающий у родителей мелочь.

— Понимаешь… если я проиграю тебе, ты ведь не станешь слушаться Чайку. Я не могу умереть, пока не выполню желание Чайки. Пойми уже.

— Зачем тебе умирать? — удивленно переспросила Фредерика. — Если окажешься полумертвым или при смерти, я вылечу тебя укусом. Согласен?

После этих слов она снова улыбнулась.

Магия превращения драгунов работала на заключивших с ними «контракт» так, будто они были частью драгуна.

Обычно, «контракт» заключается посредством обмена частями тел между наездником и драгуном… но даже без этого между драгуном и укушенным им человеком образуется «псевдоконтракт». Укушенная цель считается частью тела драгуна, и магия может превращать ее.

— Так мы сможем сразиться еще много раз!

— Предпочту отказаться.

Похоже, Фредерике цикл «чуть не убить — вылечить» и правда казался достаточно интересным, чтобы постоянно повторять его. Однако магия драгунов лишь восстанавливала тело, лишь устраняла раны. Тору продолжал бы ощущать боль в моменты ударов.

Если раз за разом переживать боль от практически смертельных ранений, то даже с вылеченным телом можно сломаться психически.

— Ну почему-у? Тогда и я твои просьбы выполнять не буду, — Фредерика надулась и отвернулась.

Тору какое-то время с отчаянием смотрел на превратившегося в девушку драгуна…

— …Ладно. Давай так, — сказал он в итоге, ударяя кулаком по ладони.

— Ну-ка, ну-ка? — у Фредерики заблестели глаза, и она подалась вперед.

Вперед подалась и Чайка, видимо, не так поняв ситуацию.

И тогда Тору объявил им:

— По-настоящему сражаться опасно. И больно.

Трудно поверить, что такие слова произносит диверсант, профессиональный боец.

Тору ощутил на своем лице вопросительный взгляд Акари и продолжил:

— Поэтому битву разыграем.

— Разыграем?

— Да. Сыграем в камень-ножницы-бумагу.

— …Камень-ножницы-бумагу? — повторила Фредерика, моргая.

Тору показалось, что взгляды Акари и Чайки вмиг охладели, но он убедил себя, что ему только кажется.

— Игра кажется простой, но на деле это глубокое психологическое противостояние.

— … — Фредерика немного подумала, а затем… — Ладно, на этот раз сойдет.

— Хорошо, чуть позже сыграем, — закончил Тору разговор, ощущая легкие угрызения совести.

К такому не привыкнуть, сколько раз ни смотри.

Постоянно возникает какое-то инстинктивное беспокойство.

Все вещи падают вниз.

Это известно каждому. Это одна из тех «очевидных» вещей, на которые все люди полагаются в жизни. Непреложная правда, о которой обычно даже не задумываются. Любая ничем не закрепленная вещь обязана упасть.

Но «она» величественно плыла по небу.

Она не порхала, как птица. Не выглядела бестелесной, как облака. Мощная, тяжелая конструкция висела в воздухе, словно так и надо.

— Летающая крепость «Соара»… — прошептал юный рыцарь, глядя на проплывающее высоко над головой магическое оружие.

Приятные, точеные черты лица, изысканные светлые волосы и большие голубые глаза сразу выдавали в нем сына знатного человека. Дело не только в красоте — его облик отдавал и величием и элегантностью.

Альберик Жилетт.

Рыцарь королевства Вимарк и в то же время — член международного агентства послевоенного восстановления «Климан», собранного из людей, направленных правительствами нескольких стран.

Но, несмотря на весь пафос выражения «международная организация», на самом деле агентство «Климан» занималось нерешенными вопросами, оставшимися после окончания войны, и считалось «бригадой уборщиков». Вынужденные действовать в условиях ограниченного штата, бюджета и полномочий члены организации занимались работой, далекой от той, что приносит славу и известность.

Однако, хоть он и выбрал эту стезю не по своей воле (его командировали приказом королевства Вимарк), Альберик, в силу серьезности характера, отдавался работе полностью и не ощущал ни малейшего недовольства своим положением.

Вот только с учетом той работы, которую выполняло агентство, им явно выделяли маловато прав.

Из-за этого у них нередко возникали сложности с переговорами на заданиях, что сильно затрудняло их выполнение. Альберик часто думал о том, через что приходится проходить его подчиненным в таких случаях, и именно поэтому он искренне хотел, чтобы им дали больше прав.

Вот и сейчас от его подчиненных требовалось невозможное.

— Каждый раз впечатляет, — сказал стоявший рядом с Альбериком крупный мужчина сурового вида, глядя вверх и приставляя ладонь ко лбу козырьком.

Николай Автотор, лейтенант Альберика.

Он гладко выбрит, и волосы у него остались лишь на самой макушке — просто потому, что так на нем лучше сидит шлем. Многие наемники стриглись так, ведь у них, в отличие от рыцарей, нет денег для того, чтобы заказывать броню «под себя»… Но даже разбогатевшие наемники нередко оставляли такую прическу в дань традициям.

К таким наемникам относился и Николай.

Он пережил немало битв, и, с точки зрения боевого опыта, смотрелся самым настоящим ветераном-богатырем, по сравнению с Альбериком. Именно Николай составлял ядро отряда Жилетта, и ему нередко приходилось управлять им во время выполнения заданий.

— Вторая крепость королевства Вимарк. Одна из двух, что принимала участие в штурме столицы Империи Газ.

После этих слов Николай перевернул лист бумаги, который держал в руке.

Этот лист должен был содержать информацию об огромном оружии, полученную от штаба агентства «Климан». Однако практически любая информация о летающих крепостях совершенно секретна. Полномочий «Климана» не хватило для того, чтобы выведать многое.

— Здесь сказано, что «Соара» получила сильные повреждение в ходе битвы за столицу Империи Газ и потратила слишком много сухого топлива для возвращения в столицу Вимарка, из-за чего была вынуждена приземлиться в землях Гавани, а потом находилась в ведении герцога Жерарда Гавани, — зачитал Николай выданные им материалы. — Ну, «в ведении», конечно, на бумаге… по факту он ее присвоил.

— Они, конечно, влиятельная знать, но то, что им удалось такое сделать, заслуживает восхищения, — со вздохом отозвался Альберик. — Летающие крепости ведь тратят сухое топливо с ужасающей скоростью.

С первого взгляда понятно, что для того, чтобы удерживать в воздухе такую тяжесть, нужна огромная сила. А от принципа «для того чтобы передвинуть что-то большое, нужно приложить большие усилия» не освобождается даже магия.

— Похоже, что для своего же удобства королевство Вимарк назначило семью Гавани ответственными за крепость и не стало ее возвращать.

— Еще бы, это ведь отличный пример бесполезного хлама, оставшегося с войны.

Как только война заканчивается, политики сталкиваются лицом к лицу с экономикой.

Гигантские летающие крепости, требующие огромных затрат даже для поддержания в рабочем состоянии, самим своим существованием угрожают бюджету государства.

Естественно, затрат требовал и ремонт и возвращение крепости… поэтому истина наверняка крылась в том, что крепость попросту спихнули на семью Гавани.

— Полагаю, что у Вимарка, как и у остальных стран, нет времени возиться со сломанным оружием.

— Пожалуй, — Николай ухмыльнулся.