Другими словами, разница между кланами в том, каким образом диверсанты противостоят многообразию задач, что стоят перед ними, — за счет собственной универсальности или же при помощи товарищей-специалистов.

Неудивительно, что такая политика Акюры привела к тому, что очень многие ученики так и не достигали уровня, который требует клан, а настоящие диверсанты Акюры заслужили славу элитных, отборных бойцов, но с другой стороны на войне немногочисленность часто превращается в недостаток. Поэтому среди клиентов диверсантов немало тех, кто полагает, что удобнее нанимать именно предпочитающих работать в отрядах и командах воспитанников Субару.

Впрочем, как бы там ни было…

— За нами еще гонятся?

— Я никого не чувствую, — ответила Акари, припавшая к стене и осторожно выглядывавшая наружу.

Они засели в пустующем доме на окраине Герансона.

Эту «промежуточную точку» они нашли заранее, еще до того, как пойти в замок. Если в случае побега направиться прямиком на базу (сейчас их роль играли комната гостиницы и «Светлана»), можно ненароком привести к ней и хвост, поэтому по пути лучше спрятаться на какой-нибудь промежуточной точке. Даже если противник и отыщет точку, его все еще можно будет запутать. Похожими методами пользуются животные, чтобы ограждать детенышей от хищников.

— Против Субару я воевать совсем не хочу, — обронила Акари редкую для себя фразу.

— М? Сильные враги? Тоже диверсанты? — удивленно спросила Чайка.

— То, что диверсанты, уже плохо… но настоящая сложность в том, чем именно диверсанты клана Субару отличаются от нас, — проговорила Акари, складывая руки на груди.

Вообще, диверсанты крайне редко воюют против других диверсантов.

Заслуги диверсантов измеряют не тем, скольких врагов они победили. Убивать врагов — работа солдат и рыцарей, а диверсанты должны заниматься как раз тем, что выходит за рамки традиционных сражений.

Но если до битвы диверсантов дело все же дойдет, она вряд ли превратится в состязание умений. Скорее, выиграет тот, кто возьмет врага числом, завалит и обезвредит. И Субару — как раз специалисты такого стиля.

— Мы с ними — как тигры и волки. В одиночку мы, пожалуй, сильнее. Вот только… даже если диверсанты Субару втрое слабее, они могут прийти втроем и сравнять шансы. А когда силы противников равны, преимущество на стороне тех, кто многочисленнее. Один человек не может окружить троих, а вот наоборот — запросто.

Если Тору и Акари понадобится задержать противников, им едва ли удастся обездвижить сразу троих. Зато диверсанты Субару без труда задержат их.

— К тому же… — Тору убрал в карман дымовую шашку, которую до сих пор держал наготове. — Все они — специалисты в чем-то одном… а значит, в некоторых условиях могут оказаться проворнее нас.

Например, взять фехтование.

Если человек учился лишь ему, не обращая внимания ни на что другое, а ему противостоит некто, осваивавший все понемногу, то если их битва сведется к фехтованию, предугадать исход несложно.

Конечно, настоящие битвы совсем не похожи на поединки, которые проводятся по строгим правилам.

Особенно это касается диверсантов, готовых пускать в бой все, что попадется под руку. Поэтому те из них, кто сильнее в целом, часто имеют преимущество… но нередко попадаются и такие условия, например, пустая закрытая комната, в которых во всей красе себя проявляет именно узкий специалист.

Если Тору и Акари окажутся в подобной ситуации, то проиграют.

А диверсанты Субару, всегда выступающие группами, прекрасно знают, как затащить противника в выгодные для себя условия.

Если проводить параллели с животными, они отличаются как хищники-одиночки от стай.

Впрочем, возвращаясь к делу…

— Видимо, пока мы в безопасности, — подытожил Тору и повернулся к монаху.

Тот сидел на полу в глубине комнаты, прислонившись к стене.

Хотя монах до сих пор слушался указаний Тору, какое-то время назад он начал бросать на них странные взгляды. Во всяком случае, на спасителей так точно не смотрят.

И тогда…

— Для начала, представ…

— Ваша чертова ведьма!.. — вдруг воскликнул монах, не дав договорить Тору.

В налитых кровью глазах монаха бурлила неприкрытая ярость…

— ...Ведьма? — повторил тот так, словно услышал иностранное слово. — О ком ты?..

Поскольку Тору мужского пола, то явно не о нем.

А значит, об Акари, Чайке, Фредерике или Ниве.

— Хм-м. О Чайке, значит, — ответила Акари, снова складывая руки на груди.

— Фха?! — оказавшаяся «ведьмой» Чайка ошарашенно моргнула.

— Себя ты даже предполагать не стала? — раздраженно спросил Тору.

— Под ведьмами, как правило, понимают женщин, которые охмуряют мужчин, так? — Акари выпятила грудь. — Не хочу хвастаться, но мой брат почти никогда не исполняет моих просьб.

— Да ладно?

— Так и есть. Помнишь, я недавно просила, чтобы ты вытатуировал мне «сестренка» на лбу, а ты сразу отказался?

— Уж лучше умереть, чем такое татуировать!

— А я думала, красиво выйдет…

— Я даже не могу выбрать, над чем смеяться, — уныло протянул Тору.

Акари же повернулась к Фредерике.

— Что до драконицы, это, скорее, мой брат ее охмурил, а не наоборот.

— Да-да2.

— Возмутилась бы, — только и смог что сказать Тору при виде послушно кивающей девушки-драгуна.

— Наконец, Нива ластится к Чайке, а не к тебе. Таким образом, звание ведьмы достается Чайке за то, что она охмурила моего брата и Ниву.

— М-м… — протянула Чайка. — ...Вынуждена согласиться.

— Ты еще и соглашаешься? — спросил Тору, не придавая разговору особого значения.

Но монах воспринимал его по-другому.

— Н… не валяйте дурака! Эта девка с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами, она… она! — воскликнул он, затем вскочил и попытался схватить Чайку. — Она во всем… гха?!

Но не успела рука монаха дотянуться до вздрогнувшей и съежившейся Чайки, как его с силой отшвырнуло и впечатало в дальнюю стену. Видимо, удар оказался довольно сильным, поскольку он не стал снова подниматься, а сел в той же позе, что и раньше, и застонал.

Перед Чайкой…

— …

С безразличным видом стояла Нива.

— Нива?..

Чайка изумленно смотрела на нее.

Нива за какое-то мгновение успела вклиниться между Чайкой и монахом, а затем отбросила бедолагу обратно. Конечно, очень трудно представить, что такая миниатюрная девушка с такой силой отшвырнула рослого монаха, но Нива не человек, и здравый смысл в ее отношении действует далеко не всегда.

— ...Чайка — моя, — сказала Нива и прижалась к ней.

— Э-э?.. — Чайка озадаченно заморгала.

Похоже, Нива решила, что монах собирался обнять Чайку. А отшвырнула потому, что считает себя единственной достойной обнимать ее.

— Хм-м. Вот уж и правда, охмурила, — заметила Акари.

— Нашла чем восхищаться, — протянул Тору, а затем обратился к стонущему монаху: — Спрошу еще раз: кто ты? Ты похож на боевого монаха.

— ...Вас что, тоже одурманила ведьма?! — с досадой отозвался монах.

— Я тебя не понимаю, что значит «тоже»? Хочешь сказать, она еще кого-то одурманила?

— Прекрати валять дурака! Вы тоже шавки кня… — начал было монах, но, видимо, вспомнил, что именно отряд Тору спас его от отряда диверсантов, работающих на князя.

Так или иначе, «ведьм» он ненавидит всей душой.

— ...Нет, вы не с ним. Но…

— Скажи уже имя. На всякий случай: нет, мы не с князем.

— … — монах какое-то время озирался по сторонам и хмурился, а затем осторожно проговорил: — Я… Хуго Карлсон. Да, я бывший боевой монах, но уже расстригся. Я просто обыватель. Так вы… и правда не с князем?

— Если ты не прекратишь записывать нас в приспешники князя, мы сдадим тебя тем диверсантам, — раздраженно ответил Тору. — Конечно, мы не твои друзья. Просто так получилось, что мы решили проникнуть в замок в тот же день и час, что и вы. Честно сказать, то еще совпадение.