— …

Вместо Тору и Акари во дворе показался отряд из где-то десяти человек.

Они перешептывались друг с другом и, кажется, пытались идти бесшумно. У них разная одежда и оружие… причем последнее, похоже, переделано из сельскохозяйственных инструментов.

«Это… не совсем дилетанты, но…»

У них слишком развязная походка.

Поэтому Тору сделал вывод, что перед ним не диверсанты и не ассасины.

«Брат», — Акари вдруг коснулась плеча Тору и указала в другую сторону.

— !..

Во тьме проступили еще несколько фигур.

Но они, в отличие от предыдущей группы, как один облачены в серые одежды и такого же цвета маски, оставлявшие открытыми лишь глаза. Из-за масок фигуры почти не отличались друг от друга, и даже походка у них практически одна и та же.

Скорее всего, все они проходили через одни и те же тренировки в одних и тех же условиях.

К тому же…

«Диверсанты!.. Но воспитанники клана Акюра так не ходят», — Тору содрогнулся и пришел к выводу: — «Видимо, клан Субару».

Одетые в серое диверсанты обступили другую группу.

— Эй?!

— Откуда они взялись?!

Мужчины испуганно встали спиной к спине. Их движения показались Тору неловкими — пусть они еще не успели продемонстрировать свои навыки, уже сейчас видно, что взаимовыручки у них нет.

Но…

Князь Стефан Хартген изменился.

Не будет преувеличением сказать, что изменился до неузнаваемости.

Хоть его и в былые времена не называли благим правителем, страной он управлял без серьезных нареканий и не вызывал недовольства своего народа. Во всяком случае, княжество не задохнулось от послевоенной бедности, не превратилось в руины от ужасов войны и сохранило все признаки государства.

Но три года назад… политика князя Хартгена резко поменялась.

Он снова начал проводить чемпионаты боевых искусств, но это полбеды. Пусть чемпионаты и не проводились два года после окончания войны, они — «традиция», доставшаяся стране от прошлых поколений Хартгенов. Народ был только рад услышать о их возобновлении.

Но уже скоро… люди начали хмурить брови.

Ради проведения чемпионатов Стефан Хартген стал выжимать из страны все соки.

Все деньги, полученные от повышения налогов, он тратил на ремонт арены и награды участникам.

Призовые суммы доросли до того, что зрители начали съезжаться не только со всех уголков страны, но и из-за ее пределов… что неизбежно привело к беспорядкам — за три года преступность выросла втрое. Конечно, государство в ответ наняло еще больше стражников, но и те не могли угнаться за всеми происшествиями.

Князь лично казнил министров, которые убеждали его отменить чемпионаты.

Естественно, простых людей он и не думал слушать.

Можно сказать, сейчас княжество Хартген существует лишь ради чемпионатов. Во всяком случае, Стефан Хартген готов пожертвовать ради них и территорией страны, и городами, и селами, и даже людьми. И поэтому даже теперь по всей стране слышны голоса тех, кто этим положением недоволен.

Они не понимают, почему князь настолько увлечен чемпионатами.

Однако… примерно в то самое время, когда князь Хартген возобновил чемпионаты, он удочерил двух девушек.

Ирину Хартген и Арину Хартген.

Многие люди полагают, что именно эти близнецы — тот самый корень зла, который изменил князя.

Несметное множество мудрых царей и справедливых королей попадало в ловушки коварных женщин. Пусть Хартген и называл Ирину и Арину приемными дочерьми, все считали их любовницами князя.

И именно поэтому люди подумали… «Что будет, если мы избавимся от них?»

Большая часть жителей княжества прошла через войну. Ей хорошо знакомы времена, когда главенствовал принцип «убей все, что мешается». Многие пропитались им до глубины души. Вот почему уже скоро некоторые жители начали объединяться в группы, которые вознамерились убить Ирину и Арину.

Но…

— ...Как?! — ошарашенно обронил Хуго Карлсон1.

Все произошло за какие-то мгновения.

Девять его товарищей лежали на земле — каждый насмерть заколот или зарезан. Хуго и сам выжил по чистой случайности. Просто потому, что со всех сторон его окружали товарищи. Окажись он в чуть другом месте и мог бы умереть одним из первых.

Да, они убили всех, кроме него.

Все его товарищи — бывшие военные, ветераны боевых действий. Каждый из них представлял, что нужно делать на поле брани. Среди них не было новичков, взявшихся за меч лишь вчера.

Когда они один за другим попадали на землю, Хуго разглядел сливающихся со тьмой мужчин в темно-серых плащах. Все они источали ауру беспощадности, подобную которой Хуго еще не ощущал.

Видимо, это и есть пресловутые…

— Диверсанты?! — ошарашенно обронил Хуго.

Диверсанты… Шавки войны, трусы и подлецы, для которых в бою нет ничего аморального.

— Вы умерли, еще когда перешли через стены, — раздался чей-то безразличный голос.

Хуго резко повернулся на него… и заметил фигуру мужчины, стоявшую на дворовом дереве.

Он одет в черное, но, в отличие от остальных диверсантов, не носит маски. Такого человека можно встретить на улице, и он не будет выделяться из толпы. Во всяком случае, если бы Хуго вдруг разминулся с ним в городе, то не стал бы обращать внимания.

Лицо у него… мужественное, но больше ничем не выделяется. Его не назвать красивым. Его не назвать уродливым. Если в нем что и может запомниться — так это узкие, словно улыбающиеся, глаза.

— Вы будто кролики, что запрыгнули в пасть к волку.

В голосе мужчины нет и тени насмешки. Он просто сообщал все как есть.

— Наверняка вы считали, что нашли предателя, но зря не подумали, что все складывается слишком уж хорошо.

— !.. Так значит…

Хуго и его товарищи смогли проникнуть в замок с помощью предателя — одного из солдат, которыми просто кишит резиденция князя. Хуго с легкостью поверил, что даже солдат — человек, который может послушать чувство долга и помочь единомышленникам ради семьи, родственников, друзей и знакомых, которые живут в городе и страдают из-за беспорядка в стране.

Но… все оказалось ловушкой, расставленной людьми князя.

— Получается, остальные отряды тоже?..

Люди Хуго проникли на территорию замка тремя отрядами.

В случае, если один каким-либо образом обнаружат или поймают, другие два смогут завершить начатое. Но если предатель оказался ловушкой, то наверняка остальные отряды тоже мертвы…

— ...Ты немного отличаешься от остальных, — сказал мужчина, а затем пару мгновений внимательно смотрел на Хуго. — ...Ты монах?

Непонятно, как он узнал… но мужчина прав.

Хуго — бывший боевой монах.

Когда-то правоназие, которому он служил, было государственной религией Хартгена. Но сейчас от былой славы правоназской церкви не осталось и следа, а князь словно в упор не замечал ее монахов.

И началось это, опять же, три года назад.

Князь вдруг подчистую лишил церковь всех ее привилегий — от права награждения рыцарей до освобождения от налогов. Разумеется, монахи возмутились таким святотатством, и некоторые даже отправились жаловаться лично князю, но никто из них так и не вернулся.

Хуго решил, что такими темпами погибнет и правоназская церковь, и все государство. Он расстригся, собрал единомышленников и задумал убить Ирину и Арину, но…

— В любом случае, человека, осмелившегося поднять руку на своего господина, нельзя упускать из виду, — сказал мужчина и спрыгнул с ветки на землю… но Хуго не услышал, как он приземлился.

Более того, мужчина вовсе исчез в полете, словно растворившись во тьме.

— Измена карается смертью, — произнесли облаченное в серое диверсанты и зашагали вперед.

Конечно, Хуго не беспомощен, но сражаться против диверсантов, к тому же столь многочисленных, — дело совершенно безнадежное.