Наверное, с этой точки зрения он действительно достоин стать богом.

Жестоким, беспощадным, капризным тираном.

— Не по нраву. Твои слова до невозможного бесят меня.

— Даже несмотря на то, что не сведи тебя случай с Чайкой, ты бы никогда ни о чем не узнал?

— …

Тору ощутил, как Чайка вздрогнула после слов Артура.

Он осторожно потянулся к ней рукой, не сводя глаз с императора Газа. Но пусть рука его протянулась вслепую, Чайка сжала ее в ответ.

— Да. И вот за это я должен поблагодарить тебя, — Тору оскалив зубы улыбнулся, но край сознания посвятил руке Чайки. — Я не знал, кого защищать, а с кем сражаться, но ты дал мне и то, и другое. И в качестве благодарности я одолею тебя.

— Ты хотел сказать, «убью»?

— Может, дойдет и до этого, — подтвердил Тору.

Едва ли он сможет остановиться, просто поколотив Артура. И едва ли Проклятый Император прислушается к словам юнца, не прожившего и пары дюжин лет. Чудовище, пережившее тысячу лет и собственную смерть, можно остановить, лишь окончательно уничтожив.

— Но я в любом случае не допущу, чтобы ты стал богом. Боги нам не нужны. Пусть они навсегда останутся в головах священников и монахов!

Тору поерзал на спине Фредерики и крепко сжал руку Чайки.

Она поняла команду и отключила защитное поле.

— Тебе конец, Артур Газ!

Тору оттолкнулся от спины Фредерики и устремился к Проклятому Императору, взиравшему на него свысока.

Громко взвыла сталь.

Син отбил удар молота Акари. Возможно, он собирался вынудить наконечник скользнуть по комбоклинку, но у него не получилось. Посыпались искры, раздался скрежет.

— !.. — Акари резко выдохнула и закрутила молот.

Молоты по своей сути плохо годятся для частых атак. Обычно их раскручивают перед ударом, чтобы придать как можно большее ускорение, и поэтому им не удается ошеломить противника частотой взмахов. Разумеется, с другой стороны, каждый удар молотом полагается на центробежную силу и потому очень силен, но факт остается фактом: редкие предсказуемые атаки без труда избегаются и блокируются.

Поэтому Акари компенсировала недостаток «Железнокровием».

Помимо того что ее перегруженные мышцы вращали молот быстрее, чем раньше, они еще и насильно искажали овальную траекторию ударов. Сложные движения позволяли атаковать противника по самым уязвимым местам.

Вот только…

— «Железнокровие» сейчас? — Син прищурился. — Разве ты выбрала молот не ради того, чтобы восполнить нехватку сил и веса женского тела? Вращение молота значительно повышает силу удара, и даже хрупкая девушка с его помощью может расправиться с бронированным рыцарем за один удар, но…

Он не только сражался с Акари, но по пути еще и уворачивался от атак Альберика, Давида, Сельмы и красной Чайки, наседавших на него с боков и со спины.

Кроме того, Сина окружил еще и отряд Жилетта, расправившийся с диверсантами Субару. Но они держались на расстоянии и вмешаться в бой не могли. Неосторожные атаки, в том числе магические, могли навредить Акари и остальным.

— Если использовать «Железнокровие» в паре с тяжелым оружием, увеличивается и отдача… а с ней нагрузка. Я не знаю, сколько ты способна поддерживать его, но если превысишь порог, станешь слабее обычного человека.

— …

Акари молча продолжала натиск. К замахам молотом она примешивала пинки окованными ботинками. Хороший удар ботинком режет плоть не хуже рубящего удара.

Но Син защищался от всех ее атак.

Впрочем, когда Акари применила «Железнокровие», Сину все же пришлось сосредоточиться на обороне. Если до того силы противников были равны, то теперь усилившаяся Акари постепенно продавливала Сина.

Однако, как он уже заметил, вечно так продолжаться не может.

«Железнокровие» нельзя использовать долго. Если вовремя не отменить его и продолжать поддерживать, тело начнет разрушаться и, следовательно, слабеть. Даже если Акари собиралась пожертвовать собой ради победы, шансов на эту самую победу все еще не было. От Сина требовалось лишь переждать ее натиск в обороне, а затем, когда Акари, по сути, выпадет из битвы, просто добить всех остальных.

Но…

— Что ты задумала? — спросил Син, все еще щурясь.

— … — конечно же, Акари не ответила.

И затем…

— ?!

Движения Сина… вдруг замедлились.

Под его ногами появилась голубая магическая диаграмма.

А за ней…

— Что это?!

К ногам Сина пристала материя. Она не атаковала его, а просто цеплялась. Каждым движением ног Син разбрасывал ее вокруг себя, но подобно тому, как человек двигается против течения реки, не без труда.

И конечно же, чем быстрее он пытался перемещаться, тем сильнее сопротивлялась материя.

— Наконец-то, — проговорила Акари, в очередной раз замахиваясь молотом. — Когда включаешь «Железнокровие», неизбежно начинаешь упускать из виду некоторые события.

— Что?..

— Ускоренное сознание перестает замечать все, что происходит слишком медленно.

Можно привести аналогию.

Лягушки ловят быстрых летающих насекомых и питаются ими. Но это отнюдь не значит, что у лягушек лучше реакция, чем у людей.

И лягушки, и подобные им земноводные умеют быстро реагировать на летающих насекомых, но не умеют распознавать медленные движения. До определенной скорости они просто не отличают подвижное от неподвижного.

«Железнокровие» обладает пусть не идентичным, но похожим недостатком.

Нередко бывает такое, что диверсанты под действием этого эффекта не распознают… точнее, не замечают очень медленных движений противника — например, крайне неспешных и осторожных шагов-подкрадываний, на каждый из которых уходит 10-20 секунд или даже больше. Из-за ускорения глаза и уши передают информацию настолько подробную, что некоторые явления попросту «выпадают» из восприятия.

— Син Акюра. Я с самого начала поняла, что твое нынешнее состояние во многом напоминает «Железнокровие». Похоже, мои товарищи смогли пустить в дело тактику… которую приберегли на тот случай, если ты войдешь в «Железнокровие».

— !..

Син перевел ошарашенный взгляд на Сельму — девушку-мага, которая весь бой применяла лишь заклинания поддержки. Когда Акари использовала «Железнокровие» и вынудила Сина уйти в оборону, нужда в магической поддержке со стороны Сельмы практически пропала.

А кроме того…

— Мне помогли уважаемый монах и юная леди, — с натянутой улыбкой заметила Сельма, имея в виду Матеуса и Зиту из отряда Жилетта.

Оба они не владели боевыми заклинаниями, но, будучи магами, несложные защитные заклинания творили без труда.

Пусть они и не могли вмешиваться в ход битвы неуклюжей боевой магией, поддержка защитными заклинаниями никак не могла по ошибке навредить отряду Акари.

— Мы разгадали ваш замысел, когда увидели движение материи и диаграммы, — пояснила Зита.

Может, они и не обсуждали тактику заранее, но Матеус и Зита поняли, что задумали Сельма с Акари, и помогли им.

— Как ты зовешь себя, Империон? — проговорила Акари, отпрыгивая назад. — Взирая на остальных сверху вниз, ты многое упускаешь из виду.

— !..

Син бросился было следом за ней… но его ноги вновь опутала материя и немного выбила его из равновесия.

И тогда…

— Сей-я!

— !..

Два рывка с обеих сторон.

Копье Давида и клинок Альберика воспользовались ошибкой противника и с силой вонзились в его бока.

— Хья-а!

Еще одно сжатое заклинание ударной волны.

Однако Матеус и Сельма успели развернуть барьер, и ударная волна отшвырнула самого Сина. Собственное заклинание ударило его словно огромным молотом и окончательно выбило из боевой стойки. Но покуда Альберик и Давид держали его на месте, Сину оставалось лишь выпускать ударные волны и вредить самому себе.

А затем…

— !.. — раздался резкий выдох и на левую руку Сина будто для верности намотались лезвия змеиного клинка.