И в самом деле, как только мы подошли к лагерю спасших меня, преподобный распорядился отдать мне одежду. Парнишка вынул её из сундука, лежавшего в телеге, и протягивал мне один предмет за другим, пока я одевался. Конечно, не у всех на виду, но под присмотром всё того же вечно скалящегося Агирре. Затруднение вызвало только обувание – натягивать чулки и башмаки на грязные по щиколотку ноги мне совсем не хотелось.

- Погодите, сейчас, - закивал мне парнишка, снова скрываясь в телеге. – У нас достаточно воды, чтобы вы смогли помыть ноги. Мы собираем дождевую почти каждый день.

Я уселся на передке телеги, и парень поливал мне ноги из объёмного кувшина, а после протянул кусок полотна, чтобы я смог насухо вытереть их.

- Хороший у нас малец, - похвалил его Агирре, - чертовски услужливый. Даже с этой шлюшкой в клетке.

Как ни странно, но только сейчас я обратил внимание на вторую повозку, стоявшую поодаль. Она была меньше телеги, в которой везли меня, и на ней стояла накрытая большим куском багровой ткани клетка. Ткань, наброшенную на неё, покрывал затейливый узор из лилий Авиньонской церкви и распятий. О том, кто сидит в клетке, гадать не приходилось. Мне повезло нарваться на отряд, сопровождающий схваченную ведьму.

Мы вернулись к костру. Сумерки уже перерастали в ночь, однако никто и не думал ложиться спать. Всем слишком интересно было, кто же я такой. И расспросы начал, естественно, священник.

- Я осмотрел вас, и знаю, что вы служите Авиньонской церкви, - сказал он, - что меня, несомненно, радует.

Я снова задался вопросом, что же за информацию хранят символы, вытатуированные на моём теле.

- Однако могли бы вы сказать, кому именно служите? – поинтересовался преподобный.

- Лафрамбуазу, инквизитору Тосканы, - честно ответил я, усаживаясь на брошенном прямо на землю одеяле, и предвосхищая следующие вопросы, добавил: - Он отправил меня в Шварцвальд, разобраться с тем, что происходит там.

- Далековато от Тосканы до Шварцвальда, - заметил преподобный рыцарь с печальными глазами, но тему развивать не стал.

Я заметил, что говорит он со слабым, но заметным кастильским акцентом. Похожий был и у улыбчивого здоровяка. Занимательная парочка. Оба были неким инородным телом в этом отряде, пускай вроде бы и скроенном на живую нитку из кого попало.

- Вы держите путь через Лесные кантоны, не так ли? – спросил де Бельзак, и дождавшись моего кивка, продолжил: - Тогда нам повезло, что наши пути пересеклись.

- Моё везение сложно переоценить, - сказал я. – Если бы не ваш отряд, мы с моим спутником были бы покойниками.

- Простите мой вопрос, мессере, - осторожно произнёс де Бельзак, - но как много времени вы провели на окраинах города скорби?

- Если вы думаете, что я помутился рассудком, то это не так, - отрезал я. – Мы с моим спутником прошли через город скорби. К тому вынудили нас обстоятельства. И я совершенно точно знаю, что весь этот путь проделал не один. Со мной был человек в чёрном, представившийся вором. Все повадки, впрочем, у него были подходящими к этой профессии.

- И как же его звали?

- Вы и моего имени ещё не знаете, - сказал я. – И даже не поинтересовались им в начале беседы.

Де Бельзак кивнул, приняв мои слова к сведению, однако взгляд выдавал его с потрохами. Он явно считал, что я повредился рассудком в городе скорби, выдумав некоего человека в чёрном, которого никогда не было на самом деле.

- Я видел какую-то тень среди домов, - неожиданно произнёс Скрипач. – Там, в развалинах домов, в Перо. Думал, почудилось – слишком внимательно вглядывался. А может и был там на самом деле кто в чёрном.

- Бывшую факторию мы не осматривали – это точно, - подтвердил его слова здоровяк. – Забрали только нашего болезного, и сразу назад. Сами понимаете, преподобный, нам там торчать было не с руки.

- Был или нет, уже неважно теперь, - пожал плечами капитан кондотьеров. – Вряд ли он последовал за нами. А раз не искал встречи, то опасался чего. Было ему из-за чего опасаться нас, как думаешь?

- Он назвался вором, - ответил я, - а это само по себе большой повод для опасений.

- Кстати, незнакомец, - снова взял инициативу в беседе в свои руки де Бельзак, - представься нам, чтобы и мы могли отдать дань вежливости.

Это было серьёзное предложение. Почти требование, особенно потому что исходило от служителя церкви. Знакомство в наше время значит куда больше, нежели в прошлом. Даже в те времена, что я застал ребёнком, люди куда чаще называли друг другу свои имена. Я не знал, как зовут вора, тевтона, пистольера, отца семейства с его женой и двумя сыновьями. К чему называть кому-то своё имя, если уже завтра этот человек может отправиться на тот свет?

Предложение, да ещё и высказанное почти приказным тоном, однозначно говорило о том, что де Бельзак хочет включить меня в состав своего разношёрстного отряда. Оно и понятно, пускай и малость безумный, но опытный человек, вышедший из города скорби, будет неплохим подспорьем в перевозке ведьмы.

- Рейнар, - представился я, - как лис из сказки.

- А чего не рыжий, раз как лис? – тут же поинтересовался здоровяк Агирре.

- Чёрно-бурый был, - в тон ему ответил я, - да жизнь потрепала, вот окрас и поменял.

- Выцвел, стало быть, - кивнул Агирре. – А меня Агирре кличут, будем знакомы.

Он крепко пожал мне руку.

- Я – преподобный де Бельзак, - представился священник, - командую этим отрядом. Формально.

- Капитан Гальярди, - сообщил мне кондотьер, - бывший командир особого отряда на службе инквизиции. Именно мне было поручено конвоировать ведьму. А молодой солдат, что выстирал тебе одежду и даже ноги вымыл – Казарро Инкапаче[30], полностью оправдывающий свои имя и фамилию. На моё горе именно он единственный остался в живых из всего моего отряда. Верно у Господа есть чувство юмора, и оно весьма жестоко к нам.

- Капитан, - решительно поджал губы де Бельзак, - я говорил вам, что у Господа могут иметься планы именно на этого юношу, раз Его соизволением именно он остался в живых.

- А меня Скрипачом кличут, - крепко стиснул мою ладонь в своей крепыш.

- И на какой же скрипке ты играешь? – спросил у него я.

- Есть у меня одна, - кивнул он. – Старушка Виолина, та ещё ворчунья, да и поругаться не дура.

Благодаря Абеле я неплохо разбирался в жаргоне профессиональных наёмников, и знал, что скрипками называют арбалеты. Насчёт ворчания и ругани был уже не так уверен, однако кажется, это означало, что оружие Скрипача отлично стреляет и взрывными и огненными болтами.

- Бласко, - коротко бросил рыцарь с печальными глазами.

Он не попытался даже протянуть мне руку, равно как и называть остальные свои имена, а возможно и титулы. В том, что по ту сторону костра от меня сидит, по меньшей мере, идальго Кастильской короны, я ничуть не сомневался. Равно как и в том, что он состоит в каком-нибудь тамошнем ордене. Но что он делает здесь, на земле непримиримых соперников его Родины? И не связано ли это каким-то образом с тем, что сообщил мне инквизитор Лафрамбуаз. Со сбором христианских монархов в Донауштадте.

- Ну вот, все перезнакомились, а тут и чай поспел, - рассмеялся Агирре. – К беседе самое то, верно, преподобный?

Вместе со скрипачом, Агирре быстро разлили чай из чайника по деревянным кружкам. Я с удовольствием обхватил доставшуюся мне ладонями, грея их. Вечерний холод ещё не начал пробираться под одежду, но за пальцы уже начал покусывать.

- Миссия наша сложна, опасна, но очень важна, - сделав аккуратный глоток, произнёс де Бельзак. – Вы уже видели клетку с ведьмой. Мы везём её в монастырь Фраумюнстер, что недалеко от города скорби в кантоне Цюрих.

- И чего с этой девчонкой столько церемоний, никак уразуметь не могу, - заявил Агирре. – В костёр её – и вся недолга. Разве не так велит нам Господь поступать с ведьмами?

- Её заподозрили в использовании египетской магии, - скорее мне, нежели грубияну Агирре, ответил де Бельзак, - а значит огненная смерть не для неё. Бенедиктинская обитель Фраумюнстер славится своей богатой библиотекой, где собраны знания о борьбе с самыми разными формами колдовства. Не обладая достаточным их запасом, епископ д’Абруаз поручил её мне и отряду капитана Гальярди.