Со второго этажа раздались треск, грохот, звон доспехов и отчаянные крысиные вопли. Похоже, один из наших преследователей оказался настолько глуп, что решил проверить лестницу на прочность. Однако не прошло и пары минут, как из слухового окна показалась длинная крысиная морда. Я, не задумываясь, вскинул пистолет и выстрелил в упор. Пуля разнесла половину головы крысолюда, и тот провалился обратно в дом.

— Готово! — крикнул вор из-за моей спины. — Давай ты снова первым.

— В этот раз ты, — оборачиваясь, сказал я. — Я прикрою отсюда, а потом ты с той стороны.

— Тогда держись, — сказал вор, и, судя по скрипу дерева, ступил на непрочную доску воздушной переправы.

Я постарался как можно скорее перезарядить пистолет, однако он мне не понадобился. Крысолюды больше не пытались забраться в узкое окно, куда вряд ли смог бы пролезть кто-либо из них, кроме нюхача. Несколько раз изнутри дома в окно ткнули алебардой, однако на этом и успокоились. То ли решили подождать, когда мы спустимся сами, то ли отправились на улицу, чтобы поглядеть на нас, сидящих на крыше.

Оказалось, что верно второе предположение. Вор крикнул мне из окна дома напротив, что можно идти. Я повернулся к воздушной переправе, взялся покрепче за натянутую верёвку и шагнул на доску. Говорят, у пиратов есть такая казнь, когда заставляют пройти по доске, заканчивающейся недалеко от борта корабля. И, конечно же, море в этот момент кишит акулами. Вот примерно в такую ситуацию я и угодил. Я медленно шагал по узкой доске, скрипевшей под моими башмаками, держась за натянутую между домами верёвку. А на улице подо мной собрался весь крысиный патруль. Они тыкали пальцами вверх и кричали что-то на своём наречии.

Командир вытащил длинный пистолет, прицелился в меня, но его опередил вор. Быстрым движением он послал стрелу так, что она пробила запястье крысолюда, сбивая прицел, и пришпилила его руку к горлу. Командир патруля покачнулся и осел на мостовую. На курок он нажать успел — и грянул выстрел с характерной зеленоватой вспышкой, но пуля ушла почти вертикально вверх.

Однако прекращать попытки достать меня крысолюды не собирались. Самый здоровый из них перехватил алебарду и швырнул её в мою сторону. Он попал в доску немного позади меня, и та затрещала. Отбросив осторожность, я со всех ног бросился к окну доходного дома. Но не успел: доска лопнула, расколовшись надвое. В последнюю секунду мне удалось схватиться обеими руками за верёвку, натянутую вором, и повиснуть над улицей.

Боль рванула суставы плеч и локтей, но я сумел удержаться и даже перехватил верёвку, продвинувшись немного вперёд. Ещё рывок — и я немного ближе к окну. Вор протянул мне руку, я перехватил верёвку в третий раз и сжал его запястье как можно крепче. Его длинные пальцы сомкнулись на моём предплечье, и вор дёрнул руку на себя изо всех сил. Я отпустил верёвку, полностью полагаясь на его силу. Повиснув над мостовой, я как можно скорее нашёл опору для ног, левой рукой ухватившись за подоконник.

И тут рядом со мной в стену дома ударилась ещё одна алебарда. Да с такой силой, что вошла в каменную кладку на полдюйма, не меньше. Чтобы метнуть отнюдь не лёгкое оружие на такую высоту, надо обладать воистину бычьей мощью. Не хотелось бы мне столкнуться с этими крысолюдами в рукопашной схватке.

С помощью вора я влез в окно, перевалившись через подоконник, рухнул на пол, тяжело дыша. Вор вынул стрелу из рамы, щёлкнув каким-то хитрым рычажком, чтобы сложились шипы, крепившие её к дереву. Он повернулся ко мне, сматывая верёвку.

— Разлёживаться некогда, — бросил он, протягивая руку и помогая встать, — тут лестницы куда крепче, так что крысюки скоро будут здесь.

Всё это я и без него понимал, а потому ничего не ответил. Встав на ноги, даже не стал отряхивать с себя пыль и грязь, собранную по полу, сразу же поторопился прочь из комнатушки. Вор не отставал от меня, на ходу смотав верёвку и спрятав её куда-то под плащ.

Мы снова поднялись на верхний этаж дома, а оттуда выбрались на крышу. Вот только отсюда воздушной переправы не было. Мы разве что могли вернуться обратно. Здания вокруг нас были куда ниже, да и состояние их не вызывало никакого доверия. Они выглядели так, будто готовы развалиться от малейшего дуновения ветерка, не говоря уж о приземлении пары человек на их крышу.

— Верёвки хватит до часовой башни, — кивнул вор на отдельно стоявшее каменное здание с циферблатом без стрелок.

— Ты сумасшедший? — глянул я вору в глаза. — Лезть в часовую башню? А если пробьёт Ultima forsan?

— Здесь мы точно покойники, — тот с показным равнодушием пожал плечами. — Крысюки точно прикончат нас раньше этого часа.

Тут с ним было глупо спорить. Какая бы чертовщина не творилась в часовых башнях, особенно когда они сами по себе начинают бить, крысолюды прикончат нас куда вернее.

Мы пробежали по крыше до ближайшего к башне края. Там вор остановился и начал тщательно готовиться к выстрелу. Он проверил, хорошо ли выходят из пазов шипы на наконечнике стрелы, подтянул узлы на верёвке, привязанной к ней, тщательно отмерил длину, несколько раз прикинув на глаз расстояние до башни. Наложив стрелу на тетиву, он долго целился, а после быстро оттянул правую руку до самого уха и разжал пальцы. Я проследил за полётом стрелы, врезавшейся в деревянную балку часовой башни. Вор потянул верёвку на себя, навалившись на неё всем весом, но стрела выдержала.

Тут из люка показалась крысиная голова в шлеме. Увидев нас, тварь издала протяжный вопль, дав остальным знать, где мы. Я выстрелил, но было поздно — крысолюд подал сигнал, а значит, скоро сюда примчится весь патруль. И, скорее всего, не только он.

— Держи, — вор сунул мне в руку какой-то круглый предмет. — Знаешь, как пользоваться этой штукой?

Я глянул на пару дисков, скреплённых между собой на расстоянии в два пальца. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как ими пользоваться.

— Вполне, — кивнул я. — Давай, ты снова первый.

Вор спорить не стал. Разбежавшись, он прыгнул к верёвке, зацепившись за неё, и заскользил. Вместо устройства с парой дисков вор использовал свою дубинку на короткой рукоятке, выщелкнув из била её кривой шип.

Наше здание находилось на холме и было достаточно высоким, чтобы закрепить верёвку под нужным углом. Вор буквально пролетел разделявшие наш дом и часовую башню метры, ловко нырнув в окно прямо под балкой.

Пока он летел, я перезарядил пистолет и сунул его за пояс. Когда же направился к верёвке, из люка выбрался новый крысолюд. А за ним уже спешили ещё несколько. Тварь заорала и бросилась ко мне, вскинув алебарду для удара. Я боя не принял и прыгнул на верёвку, крепко вцепившись в короткие рукоятки, торчавшие из обоих дисков. Устройство издало механическое жужжание, и я заскользил по верёвке куда быстрее, чем должен был.

И всё равно чёртов крысолюд добрался до края крыши раньше, чем я — до часовой башни. Я краем глаза заметил, как блеснул лунный свет на широком лезвии его алебарды, когда он одним ударом перерезал верёвку, отправляя меня в короткий полёт.

Я отпустил устройство, крепко вцепившись в верёвку. Пролетел я всего ничего, метра два или три, вряд ли больше, однако полёт этот показался мне бесконечным. Ноги болтались на высоте над каким-то совсем ветхим зданием, приземлись я на его крышу — пробил бы насквозь, переломав все кости. Я с трудом оторвал взгляд от него и посмотрел вперёд. Мне чуть дурно не стало от увиденного — на меня летела стена часовой башни. Я разглядел каждую щербинку на каждом камне стены, пока она стремительно приближалась ко мне.

Внутренне сжавшись, я приготовился к удару, который точно выбьет из меня весь дух. Однако его не последовало, точнее, удар был, но не столь сокрушительный, как мне представлялось. Я ударился об окно, забитое досками, разнеся их в труху, и влетел в часовую башню. Прокатившись по лестнице, пересчитал рёбрами ступеньки всего пролёта и остановился, ударившись спиной о стену.

Не знаю, как я мог не заметить спасшего мне жизнь окна, за мгновение до удара мне казалось, что лечу прямиком в камни стены.