подозревала, так что я не заблокировал их сразу. Конечно, их использовали в любимом

магазине одежды Райана. Этот засранец на следующий день даже пришѐл в новом

наряде. У него нет работы или другого источника дохода, кроме меня, так что всѐ не

могло быть очевиднее.

— Затем его друг оказался ещѐ хуже. Я положил этому конец, но всѐ прошло не

очень хорошо. Думаю, это была карма за то, через что я заставил пройти тебя и

Джейса. Каждый раз, когда я пытаюсь обуздать его, он истерит всѐ больше, обычно

сбегая на вечеринки. На прошлой неделе Райан оказался в реанимации, где ему

промыли желудок. Его интересуют только об алкоголь и наркотики.

— Похоже, ты и сам выпивал, — сказал Бен.

Тим убрал руку с бокала и кивнул.

— Райан — твоя противоположность. Ты всегда пробуждал во мне хорошее,

менял меня к лучшему. С Райаном... я просто не знаю. Я видел в нѐм себя. Его

родители такие же «холодные», как мои, и я видел боль, скрытую за этим его

симпатичным личиком, но у него скверный характер. Райан переключает свою боль на

мир, и я не знаю, что могу сделать, чтобы он стал лучше. Иногда я думаю, что он

такой, каким стал бы я, если бы не встретил тебя.

Бен слушал, мысленно ища ответ на проблемы Тима, который пытался поступить

с Райаном правильно, но злость, которую Бен видел прошлым вечером, по-прежнему

его беспокоила. Если что-нибудь не изменится, Тим может сделать то, о чѐм пожалеет.

В любом случае, Бену не нравилось видеть, как он страдает.

Вскоре они попросили счѐт. Ни один из них не притронулся к закускам, а Тим

уже допил вино. Бен настоял на том, чтобы отвезти Тима домой, представляя на

краткий момент, что мужчина рядом с ним — подросток с травмированной лодыжкой.

— Я не так всѐ планировал, — состроил гримасу Тим. — В смысле, то, как мы

снова встретимся. Мне снилось, что ты на сцене. Разве это не сумасшествие? Я

понятия не имел, что ты играешь в театре, но мне всѐ равно это приснилось.

Бен взглянул на него.

— И так ты меня нашѐл?

— Ну, так и с помощью поисков в «Гугле».

Тим по-прежнему жил в том же архитектурном беспорядке, как и раньше, но

подъездная дорожка была переполнена машинами. Ни одна из них не была достаточно

спортивной, чтобы принадлежать Тиму. Из дома доносились тяжѐлые басы,

сопровождаемые гулом голосов. Время от времени над шумом слышался несчастный

вой.

— Я говорил ему не оставлять еѐ на заднем дворе, — пожаловался Тим, пока они

выходили из машины. — Она ненавидит оставаться ночью одна.

— Шиншилла?

— Да, — улыбнулся Тим. — Пойдѐм. Она будет рада тебя видеть.

Бен не ожидал, что Шиншилла вспомнит его, но она быстро завиляла задом,

когда увидела его. Щенок, которого Бен когда-то знал, исчез, сменившись тучной

собакой, которая вовсю улыбалась, пока Тим целовал и гладил еѐ. Еѐ поводок был

167

Что-то похожее на лето. Джей Белл

запутан за дерево, и Тим бросал злые взгляды в сторону дома, отстѐгивая шнур от еѐ

ошейника.

— Это происходит почти каждую ночь, — пробормотал он.

— Я не хочу заявлять очевидное, — произнѐс Бен, — но почему бы тебе просто

не расстаться с ним? Знаю, знаю, ты сказал, что секс у вас действительно

великолепный, но всѐ становится только хуже.

— Ты прав, но я не знаю как. Ты слышал его прошлым вечером. Он всегда

угрожает покончить с собой. В ту ночь, когда у него была передозировка, это

произошло из-за того, что я предложил сделать перерыв.

Бен думал об этом некоторое время, присев рядом с Шиншиллой и поглаживая еѐ

живот.

— Вот, что мы сделаем. Ты отправишь Райана в путешествие, долгое, куда-

нибудь в Европу. Скажи ему, что это твой способ извиниться. Пока его не будет, ты

продашь дом и переедешь куда-нибудь в новое место. Когда он вернѐтся, ты больше

не будешь с ним связываться, и он не сможет тебя найти.

— Ты так думаешь?

— Да. Между вами, ребята, появится дистанция, и всѐ остынет. Мало того, куда

бы ты его ни послал, убедись, что это гей-курорт, — усмехнулся Бен. — Или найми

эскорт, чтобы его забрали из аэропорта. Он молодой и горячий. Я уверен, что кто-

нибудь за него ухватится. Потом он станет проблемой кого-нибудь другого, а не твоей.

Тим рассмеялся.

— Ты знаешь, это как раз так безумно, что может сработать.

Бен тоже рассмеялся, но знал, что это не решение. Тим терпел Райана так долго

не только из-за его суицидальных угроз. Здесь были эмоции, не важно, насколько

нездоровые.

В доме разбилось стекло. Судя по тому, что музыка стала громче, скорее всего

разбили окно. Раздался краткий хор смеха, и вечеринка продолжилась.

— Хорошо, — вздохнул Бен, вставая. — Пора мне всѐ наладить. Пойдѐм.

Если Бен чувствовал себя старым, когда встретился с Райаном, то возомнил себя

древним, лавируя в море пьяных подростков. С Тимом на буксире у него было такое

чувство, будто они пара злых родителей, которые рано вернулись из отпуска.

Несколько человек узнали Тима, но выражения их лиц были весѐлыми, а не

стыдливыми, даже у тех, кто по-прежнему смеялся из-за разбитого окна и растения в

горшке, которое туда выбросили. Они не уважали Тима, и это вызвало у Бена только

больший гнев.

Как только Бен пробился в гостиную, переступив по дороге несколько луж

рвоты, Бен вырвал сердце вечеринки, отключив стерео. За этим последовало

множество громких жалоб, но одна была громче остальных.

— Какого чѐрта он здесь делает?

Толпа разошлась, пропуская Райана, чья кожа была бледной и потной. Судя по

тому, как были расширены его зрачки, можно было легко предположить, что он под

чем-то.

— Я здесь со своим парнем, — сказал Бен, потянувшись, чтобы взять Тима за

руку.

Райан обнажил зубы, как животное. Бен никогда не видел, чтобы кто-нибудь на

самом деле это делал, но ярость Райана была такой сильной, что его трясло. Он

прокричал что-то невразумительное, что могло быть словами «я убью тебя!», а затем

бросился к ним. Тим напрягся, готовый защищать Бена, что только обострило бы

жестокость. Бен не хотел этого, поэтому положил ладонь на щеку Тима и повернул его

голову к себе.

168

Что-то похожее на лето. Джей Белл

А затем Бен поцеловал его.

Для этого не потребовались его недавно приобретѐнные актѐрские навыки. Как и

было всегда, эмоции, которые он чувствовал к Тиму, были не глубоко внутри. Судя по

реакции Тима, он чувствовал то же самое. В комнате всѐ стихло, когда каждый

человек стал свидетелем поцелуя, достойного большого экрана. Тишину нарушили

рыдания Райана.

Бен отстранился от Тима и увидел боль на лице Райана. Поцелуй убедил

мальчишку, что Бен и Тим влюблены, и паренѐк был слишком юным и глупым, чтобы

понять, что Тим любит и его, что такие эмоции никогда не исчезают бесследно. Бен

испытывал к нему жалость, но не смел сейчас показывать это.

— Я переезжаю сюда, — сказал Бен. — Тим попросил меня об этом. Ты уходишь

и никогда не возвращаешься. Все вы, — произнѐс он достаточно громко, чтобы быть

услышанным.

Никто не сдвинулся с места.

— Я вызвал копов.

Народ начал суетиться.

— С ними поисковые собаки.

Это принесло успех. Тусовщики сбежали, и за несколько минут исчезли все,

кроме Райана, который снова задрожал от злости.

— Я покончу с собой, — сказал он. — Клянусь Богом, я сделаю это.

Бен открыл рот, чтобы возразить, но заговорил Тим.

— Нет, не сделаешь, Райан. Я знаю, что не сделаешь, потому что ты слишком

труслив. Ты сбегал с того дня, как я тебя встретил, от неодобрения своей семьи, от

того, кто любит тебя, но больше всего ты пытался сбежать от самого себя. Когда-то я