Из невероятно отдаленной выси свисают две цепи. Приближаясь к наконечникам стрел, звенья цепей, чистые и прозрачные наверху, постепенно темнеют, вплоть до непроницаемой черноты. По звеньям этих цепей спускаются люди, становясь серыми или черными, по мере приближения к наконечникам стрел, и пополняют толпы серых и черных людей.

Среди серых людей снуют чудовища стального и мышиного цвета, мучая их и отбирая у них жизненные привязанности. Эти мучители воюют и между собой, образуя группы, во главе которых становятся вожди. Мучители пьют страдания не только серых людей, но и друг друга. С каждым глотком их глаза загораются жгучим наслаждением. Они все взаимно враждебны, но взаимная выгода заставляет временно объединяться в стаи. Время от времени стаи поедают вожаков и распадаются.

Таким же образом действуют и хищные существа среди черных людей. Однако цвет хищников красно-черный. Все они пытаются проникнуть за абсолютную тьму, но токи двух черных светил действуют мучительно и на них, не позволяя никому пройти за грань великой тьмы.

Временами сверху спускаются абсолютно прозрачные люди. На их груди — щиты с надписью: «Совершенная отрешенность от всего». Они беспрепятственно проходят всюду, и токи двух черных светил не действуют на них. Прозрачные люди, проникая за абсолютную тьму и через грань небытия, пьют из космического океана жизни.

Эта карта символизирует один из трех ликов божества — космический океан жизни. Два других лика: истина (карта 1‑я); живой дух, любовь (карта 0‑я).

Сила океана жизни — общая у Адама и Евы. Поэтому в данном случае нет двух разных карт для Адама и Евы.

Однако внешние аналоги раскрытия космического океана жизни разные для Адама и Евы: карта 21‑я у Адама (огонь кундалини, жизненное электричество); карта 22‑я у Евы (жизненный магнетизм, живая вода).

Океан жизни отграничен небытием от всего проявленного, и ничто не может проникнуть в чистоту жизни. Однако волны океана жизни сами могут проникать в проявленное через небытие и временно оживлять внешние формы. Но это особое проникновение — по методу катализатора, а не расходования. Неживое (иллюзорное, ибо все реальное живое) вибрирует наведенной жизнью, отражающей реальную жизнь.

Человек привязывается как к наслаждению, так и к объектам и условиям, его вызывающим. Эту привязку человек отпечатывает словом «мое». Наслаждение заканчивается в удовольствии. А удовольствие засыпает в подсознании с печатью «мое». Но все вещи текут и меняются, все привязки вновь всплывают в сознании уже страданием.

Черное космическое солнце (внешний аналог — черные дыры галактики) втягивает все неживое в себя, а потом и в небытие. А все, к чему привязано Я человека, — неживое, иллюзия. Черная планета — это принцип эгоизма. Он укрепляет как корки эгоизма вокруг Я, так и плотность физической материи. Человеческие Я при жизни и после смерти мучаются и разрываются между этими двумя солнцами тьмы.

Жизнь обычного человека состоит из вожделений, наслаждений, удовольствий, привязанностей, страданий и мыслей страха, что та или иная привязанность может быть разрушена.

И только полное отречение внутри (не значит отбросить) от всей физической жизни, физической личности, формируемой вокруг физического тела, ликвидирует все эти цепи. Человек может спокойно проходить через токи двух солнц тьмы, через существ вражды (серых и черно-красных — последние духи насилия), через грань небытия и беспрепятственно черпать из космического океана жизни.

Тьма, хаос над «пленкой» небытия — это масса невежества, недифференцированной иллюзии, через просветление которой Я Адама и Я Евы творят и вечную жизнь, и реализованное в духе и истине сверхпроявленное, то есть то, что уже способно жить в вечности.