- Первые года три так и есть, - ухмыльнулся укротитель, - а потом все приедается.

- Почему же вы продолжаете кочевать?

- Потому что не знаю другой жизни, Изабель. Я с двенадцати лет вожусь со зверьми и никогда не кладу в чемодан больше пяти вещей. Я не знаю, как жить иначе, да и не смогу уже.

Они какое-то время бродили в молчании. Солнечные лучи совсем скрылись в холодном вечернем небе, и воздух резко стал прохладным. Девушка передернула хрупкими плечиками от холода.

- Вы замёрзли, - заметил Януш, снимая свой пиджак и аккуратно накидывая его на спутницу.

Изабель поблагодарила укротителя за галантный жест и плотнее закуталась в пиджак. Он пах мужским парфюмом, цирковой сценой и полевыми цветами. Впрочем, душистый аромат цветов разносился повсюду летним ветром. Изабель глубоко вдохнула смесь запахов, окружавших ее. Она хотела сохранить этот воздушный букет в своей памяти.

- Почему Саган так повел себя со мной? - неожиданно спросила девушка.

Януш не сразу смог ответить на ее вопрос.

- Вы ведь сами сказали, что он животное, - задумчиво произнес он, - вероятно, что-то в вас его насторожило или испугало.

- Он такой огромный! Как он появился у вас?

Господин Громовитц посмотрел Изабель в глаза. Девушка поразилась тому, насколько печален был его взгляд, ей на миг показалось, будто она уже видела такую грусть.

- Саган из породы крупных львов. Появился вместе со всеми, его история абсолютно не интересна...

- А разве существуют разные породы львов? - с сомнением спросила Изабель.

- Поверьте, этот лев абсолютно не должен занимать такое почетное место в нашем с вами разговоре, - усмехнувшись, ответил укротитель, - честно говоря, я не люблю вспоминать о работе в свободное от нее время.

- О, простите, я не хотела... - девушка густо покраснела и опустила взгляд вниз, на пыльный асфальт. - Просто вы мой первый и единственный знакомый, кто работает в цирке и мне все это очень интересно!

- Цирк интересен лишь со зрительского места.

Затем Януш попросил Изабель рассказать о себе. Девушка послушно излагала свою историю, которая, по ее мнению, была гораздо менее впечатляющей, нежели у господина Громовитца. Однако, укротитель жадно внимал каждому ее слову, частенько перебивая, чтобы подробнее узнать про то, чем она завтракала или в какие игры предпочитала играть в детстве, как ходила с сестрой Оливией в театры и какие булочки покупала в пекарне.

Изабель удивлялась его вопросам, но отвечала на них вежливо и учтиво, ее забавляла детская наивность, с которой Януш слушал ее.

- Вот, что интересно, Изабель! - горячо проговорил укротитель. - Вот, что главное и ценное - вот эти все, как вы их называете, "мелочи жизни", обыденные и прекрасные до невозможности!

Изабель заглянула в его глаза-хамелеоны, намереваясь увидеть там скрытую издевку, но нашла там лишь грусть и сожаление. Грозный укротитель уже не казался таким властным.

Потемневшие краски в глазах Януша напомнили девушке о вопросе, который она хотела задать еще с самой первой их встречи.

- Януш, - неуверенно начала она, - в афише написано, что вы повелеваете львами также ловко, как и они вами... Право же, мне сложно понять, каким образом львы могут управлять своим укротителем?

- На сцене я нахожусь в плотной эмоциональной связке со своими львами. Со стороны может казаться, что только я раздаю команды, но это не всегда так - я чувствую своих львов, я вижу, чего они хотят и бывает так, что сначала они переходят к выполнению трюка и лишь спустя секунду я рисую в воздухе команду для зрителей. Эмоции должны быть ровными, точно сконцентрированными на моих львах, иначе мы потеряем связь друг с другом и все... - внезапно господин Громовитц замолчал и с удивлением посмотрел на спутницу.

- Эмоции должны быть ровными... - медленно повторил он.  -  Изабель, ваши глаза...

- Что с ними?! - воскликнула девушка, инстинктивно вскидывая руки к лицу.

- Ничего, - Януш неотрывно смотрел на нее, - они прекрасны.

Изабель в смущении опустила взгляд.

Увлеченная разговором, она не заметила, как парк погрузился в сумерки. Щебневые дорожки стали темными без лучей дневного света, а деревья превратились в черные силуэты. Но мрак, опустившийся с неба, быстро рассеялся в звездном сиянии.

Януш все сильнее очаровывался обликом девушки, ее голосом, ее историями и вопросами. Он поймал себя на мысли, что хотел бы вечно смотреть на звезды в ее глазах.

Потеряв ее взгляд, укротитель слегка тряхнул головой, будто бы избавляясь от наваждения. Негромко кашлянув, он произнес:

- Если вам так нравится цирк, быть может, вам была бы интересна экскурсия по нему? Я бы познакомил вас с другими артистами.

Изабель едва сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши от радости.

- О, конечно, конечно мне это интересно! Безумно интересно! - она счастливо улыбнулась. - Правда, мне только не хочется вас утомлять.

- Мне это будет только в радость! - заверил ее господин Громовитц.

- Януш, - лицо Изабель вдруг приняло обеспокоенный вид, - как долго вы планируете находится в нашем городе? Я почему-то была уверена в том, что вы даете по одному выступлению в городах...

- Потому что так написано в афишах, - улыбнулся укротитель, - да, наш цирк выступает один день, затем мы уезжаем в другое место. Но в вашем городе выступление оказалось незаконченным, а аренда - невыплаченной.

Януш печально посмотрел на девушку.

- Я хотел выступить сразу же после того, как вы оправились - мне не давало покоя то, что я не принес вам свои личные извинения, - но вот уже который день не могу справиться со своими львами. Очевидно, мне нужен был отдых, да и львами тоже. Принимая во внимание все произошедшее, хозяин цирка и владелец земли, на которой стоят наши шатры, сумели договориться друг с другом, и разрешили провести выступление с началом следующего месяца.

- Это же замечательно! - воскликнула Изабель.

- Да, - печально согласился укротитель, - да, замечательно. Но по новым условиям я должен создать доселе невиданную программу. Представление должно быть единственным и неповторимым в своем роде.

- Боже, и это все из-за меня, - девушка в отчаянии приложила ладони к лицу.

- Конечно же нет! - Януш поспешил взять ее руки в свои. - Изабель, если кто и повинен в случившемся, то только я. Это я виновен в вашем обмороке, ваших страданиях, и в собственных неудачах!

Глаза его спутницы излучали мягкий, теплый свет. Девушка сочувственно смотрела на укротителя, всем сердцем желая ему помочь.

- Не вините себя. Если бы не Саган, у меня не было бы возможности узнать вас! Узнать о жизни в цирке!

Януш улыбнулся, крепче сжимая ее нежные кисти.

- Вы удивительная девушка, Изабель! Ваша правда, если бы не мои львы, смог бы я любоваться вашими чудесными очами?

Свет в темных глазах заискрился так ярко, что стал заметен, уже было отчаявшимся, звездам в небе. Они разозлились, их голоса разнеслись по вселенной звонкой трелью, пока не превратились в черные дождевые тучи.

Воздух наполнился запахом электричества. Предчувствуя грядущую бурю, укротитель поспешил проводить Изабель домой. А завистницы-звезды продолжали свои проделки, с упорством пытаясь вернуть свет, который, кажется, был необходим уже не только им.

**

Летели часы, складываясь в дни и недели; каждую минуту из этого времени Изабель стремилась провести с Янушем. Она выучила потаенные места раскинувшихся цирковых шатров наизусть, и лишь восточная часть цирка была для нее под запретом. Там находился шатер самого Януша и клетки с его львами. Девушке всенепременно хотелось увидеть больших кошек еще раз, но укротитель был непреклонен. Он не любил разговаривать о львах. Изабель казалось, что он испытывает какую-то непонятную ей боль при воспоминаниях о диких зверях, поэтому она перестала его упрашивать.