Особые обстоятельства касались его сверхспособностей, ровно в два раза превышающих ожидаемые в сравнении с предыдущими удачными клонами, налицо была явная аномалия, и в земных условиях такое шило утаить в мешке было очень проблематично, тем более нужно было продолжать выращивание клонов очередных Дарков, и неизвестно как повлияет его мощное поле на способности последующих. И самое правильное на первый взгляд казалось удаление Дарка Виктора на Марс, подобно третьему клону, что улетел на Плутон, однако имперские исследователи клонов круто ошиблись и в этот раз, причем так сильно, что впоследствии вероятно кусали себя за задницу, но было поздно, дело сделано…
Глава 7. ТВОРЕЦ МАРСИАНСКОГО СФИНКСА
Незадолго до марсианских событий в центральной лаборатории клонов внутри высочайшего горного пика в Гималаях началось выращивание дубля принцессы Амидалу в дополнение пары Дарка Виктора и клонирование пятого клона исходного Дарка. Пятый клон впоследствие благополучно появится на свет, а вот дубль принцессы похоже оказался последним в линейке клонов по этой линии, поскольку ученые чудики нашли закономерности появления изменений, вносимые в полевую структуру дублем и сотворили очередное техническое чудо в виде локального генератора полевых возмущений. Теперь необходимость в клоне принцессы Амидалу в принципе отпала, ее присутствие вполне заменит небольшой аппаратик, воспроизводящий фон излучения живого человека, и спокойствие клонов Дарка будет надежно гарантировано без всяких индивидуальных человеческих ньюансов, зависящих от настроения и погоды, — как бы не так.
Однако на основании строгих рациональных рассуждений и с одобрения Совета посвященных решили не клонировать дублей принцессы в ближайшее время, так что этот уже созданный клон пока оказался в лаборатории невостребованным, потому посовещались и пристроили его среди обычных земных людей.
Вот так последний клон принцессы Амидалу попал в скромную бездетную семью обычного уездного учителя в провинциальном городе Малоярославце, что находился в средней России на пути из Москвы в Калугу, хотя вообще этот маленький городишко остался замеченным в истории во время той войны с Наполеоном, когда русские сразились с армией Бонапарта как раз в тех местах. А в остальном место вполне тихое, здесь даже находилось несколько приютов и домов для детей, потерявших родителей, и клон принцессы под именем Наташа из ближнего убогого сиротского приюта как раз забрала семья учителя литературы Портамонова из местной гимназии. Ну естественно, в приюте девочка числилась как подкидыш, найденный на улице, с запиской, засунутой в сверток с тельцем, где было нацарапано нетвердыми каракулями — Наталья, вот и вырастили маленькую принцессу в атмосфере просвященной и довольно передовой по тем временам, без претензии на эксклюзив, исключительность и завышенное самомнение, и о своем настоящем происхождении Наташа даже не подозревала, считала себя дочерью этого простого и милого человека.
Повзрослев, девица пошла по стопам приемного родителя, и закончив гимназию, поступила на обучение в Питерский университет, на факультет естествознания, который и закончила с отличием, а затем вернулась в свой город, ставший родным в качестве учителя естественных наук и астрономии.
В те времен уже занималась заря космической эры человечества, в соседней Калуге, почти рядом с Малоярославцем, жил и творил первый теоретик земной практической космонавтики, Константин Циолковский, в воздухе буквально витали идеи космических полетов, русским была прямая дорога к звездам, но эти придурки вместо освоения Космоса вскоре принялись перегрызать друг другу горло и уничтожать цвет нации в гражданской войне. Как пить дать, здесь явно просматривается деятельность имперских агентов влияния, которые науськали голытьбу на экспроприацию под лозунгами призрачных коммунистических идей, чтобы таким путем отодвинуть момент выхода человека в околоземное пространство, и это им вполне удалось…
Однако когда Наташа Портамонова начала сама преподавать астрономию в гимназии, все суровые русские передряги еще ждали Рашу в будущем, а тогда молодая девушка живо интересовалась наукой, часто на поезде ездила в Калугу, чтобы послушать лекции знаменитого земляка о космических полетах, и потом возвратившись домой, часами мечтала об этом времени, когда люди смогут летать на далекие планеты и даже к звездам. Она даже выкраивала из своей скромной зарплаты копейки и накопила немного денег на приобретение простого любительского телескопа, а в одну из поездок в Калугу она обмолвилась об этой задумке в разговоре с мэтром Циолковским, и вот он подарил ей отличный телескоп собственной постройки. С этого момента космос и звезды буквально поглотили все свободное время Наташи, вокруг кипела обычная мирская суета, как в муравейнике копошились люди в заботе о хлебе насущном, всё проносилось мимо как мгновение, подружки выскакивали замуж и обзаводились семьей, а она полностью растворилась в галактических просторах Млечного пути.
Все окружающие, и особенно приемная семья, жалели ее, но кто бы мог предположить что этой вечно юной в сравнении со своими ровесниками девушке еще предстоит прожить в этом неспокойном и непростом мире как минимум три сотни лет, пока старение не коснется ее прекрасного лица. Вечерами и ночами, настроив свое небесное телескопическое око, она часами изучала поверхность ближних к Земле планет и спутников, порой наблюдала на них странные и необъяснимые проявления, совершенно не похожие на вспышки от ударов метеоритов, вряд ли ее разум мог вообразить, что в те времена имперские поселения еще не получили директивы Совета Посвященных о проведении мероприятий по маскировке и скрытой активности планетарных баз. Тогда имперские базы работали почти в открытую, не заботясь о том, что кто-нибудь из любопытных землян подглядит как в замочную скважину, через свои примитивные телескопы, за их деятельностью, просто считали ниже своего достоинства думать про такую ерунду.
Пока на Земле не появились газеты и фотография, и когда в Париже впервые тиснули в какой-то местной и захудалой газетенке сенсационные снимки со странными штуковинами на Марсе, вот тогда и понеслось во всех сферах. В имперских верхних кругах быстренько сочинили циркуляр про соблюдение маскировки и мер по недопущению впредь световой иллюминации во время празднования марсианского Нового года, запрет на полеты шаттлов над Луной со включенными посадочными огнями и так далее и тому подобное, бюрократы и чиновники есть везде и всегда стараются выслужиться и перегнуть палку дальше золотой середины.
Напротив на Земле поднялся форменный ажиотаж и начался космический бум, каждый здравый человек в глубине души считал себя астронавтом, на крайний случай простым космонавтом и на самый крайнейший просто космическим туристом, естественно при этом вполне миллионером, человек неудержимо попер в ближний космос. Никакие рогатки и козни имперских тайных агентов уже не могли свернуть подсевшее на космос человечество, и из этого конечно получилось то, что и получилось в итоге с тех дальних пор и к сегодняшнему дню.
Наташа Портамонова ничуть не выпала из общего потока событий, вначале со странным замиранием в сердце просто следила за этой странной и в то же время такой притягательной красной планетой с именем древнего греческого бога (а также как известно бывшего имперского представителя) Марса, однако через некоторое время уже почти утвердилась в мысли о существовании на далекой планете неизвестной формы жизни. Возможно здесь сказалась звездная и проявляющаяся генная память, а может быть уже тогда она уловила своим сверхсильным женским шестым чувством присутствие там близкого человека, среди марсианских гор и пустынь, и теперь ей оставалось только ждать момента встречи. Тем более что здесь, на Земле, она стала чувствовать себя чужой или, если угодно, чуждой — она заметила факт, который не скроешь от себя самой, она как будто остановилась во времени, застыла в своем молодом возрасте, она совершенно не изменялась, когда вокруг все старились и умирали.
