- Это танк, - изрёк Грал, посмотрев в стекло.

- Сможешь с ним сладить? - спросила Лики.

- Сначала залезть бы туда, - проворчал лисей.

Выйдя из автобуса, они под ураганными порывами ветра преодолели несколько метров, и Лики помогла лисею забраться в открытый верхний люк башни, сама наполовину засунулась туда, в обжигающе горячую темноту. Грал перевалился на водительское место, проползая между механизмов орудия.

- Немножко горючки есть, - сказал наконец он, - Я думаю бросили потому что медленно.

- Сейчас притащу! - тявкнула Лики.

Притащить четыре бетонных блока! Кто бы раньше сказал ей хотя бы подвинуть один, она бы покрутила пальцем у виска и сказала бы что нужна тележка или погрузчик. Сейчас же, чувствуя что действие "стимпака" начинает заканчиваться, она не колеблясь ни секунды схватилась за блок, выволокла из автобуса и на брезенте оттащила к танку. Потом почесала за ухом - поднять его наверх к башне явно не светило. Грал сообразил, что есть нижний люк, через него блоки и вкорячивали внутрь, надрываясь и теряя последние силы. Последний Лики толкала, упираясь ногами в катки танка, спиной в блок - так, еле-еле, все четыре оказались внутри, а затем туда влезла и лисейка. Захлопнув люк, она свалилась на бетонные куски. Внутренности машины тускло освещала лампочка, сзади зарокотал двигатель и пол плавно закачался. А что дальше, подумала она? Пожалуй ничего, просто ничего. Некоторое время ещё лисейка лежала с открытыми глазами, уставившись в стенку, затем поднялась. Действие "стимпака" заканчивалось, разрушительная работа радиации только усиливалась; перед глазами плыли радужные круги и тошнило. Лики протиснулась вперёд и привалилась боком к Гралу.

- Что там, лисо?

- Вот, посмотри, - подвинул он перископ, - Думаю, нам повезло. Эта железка идёт прямиком в туннель карьера. Я даже не управляю, сам ползёт по рельсам.

- А тунель глубокий?

- Более чем. Я думаю пол-метра брони и бетонные блоки - это самое надёжное что мы могли сделать, - говорить лисею тоже уже становилось трудно.

- Значит, мы это сделали, Гралище, - обняла его Лики, - Не знаю что мы сделали, но сделали!

Он устало улыбнулся, гладя её по ушам. Машина ползла по насыпи, скрипя щебнем под гусеницами и мерно тарахтя мотором. Лики поняла, что скоро начнёт задыхаться. Задыхаться ей решительно не хотелось, так что она вспомнила про таблетки. Вылезя обратно в боевую часть танка, лисейка достала из сумки последние фляжки с водой и тщательно напихав "колёса" внутрь, размешала. Если такой дозы было и недостаточно для того чтобы не проснуться, всё равно жар сделает своё дело.

- На, - дала она фляжку пустой воды Гралу, - Нечего добру пропадать, уи?

- И то правда. Слушай, Ли, не впадлу... там в рюкзаке магнитофончик.

- Чего-о там? - округлила глаза она.

- Магнитофончик. Раньше их использовали вместо МП40-плееров. Притащи, а?

- Нну ладно, - пожала плечами лисейка.

Они сели рядышком, возле водительского сиденья - танк тащился сам - и хлебали из фляжек воду, совершенно не чувствуя её вкуса. Грал щёлкнул кнопкой на старинном приборчике, и из динамика донеслись какие-то странные звуки, вроде знакомые.

- "Лемминги", первый уровень, - сказала Лики, утирая слезу.

- Именно, - кивнул Грал, - Гимн жизни. Мы с тобой свой уровень прошли полностью, моя лисеечка.

- Гра, я это, - немного смутилась она, - Я таблеток в воду себе накидала. Не могу больше, да и зачем теперь?

- Ну и правильно сделала, - ласково сказал лисей, - Я понял уже. Себе я кстати тоже накрошил.

- Ах ты хитроносый! - пихнула его Лики и крепко обняла.

Она улыбалась, когда глаза сами собой закрылись; а через пол минуты заснул и лисей. Напоследок Лики ещё увидела сквозь мягкие серо-синие облака мордочку трёххвостой, которая хитро подмигнула ей...

А двигатель танка продолжал себе работать, и тяжёлая машина, коверкая насыпь и кроша края шпал, двигалась по пути. Вокруг неистовствовала песчаная буря, смешанная с обломками построек, кусками жести и пластика, банками и обрывками газет. Выжженую землю поливали смертоносные лучи радиации, не оставлявшие даже бактерий. По обе стороны от железнодорожной ветки постройки горели и рушились в прах. Спустя двадцать минут танк проломал ворота карьера, пересёк широкую выработку-котлован, спустился вслед за рельсами вниз и скрылся в широком туннеле. Ни единое живое существо не слышало лязга гусениц и скрежета сминаемых подпорок, пока бронированный ящик всё полз и полз вглубь земли; когда закончились рельсы, танк скрёб боками по каменным стенам, высекая искры, и продолжал упрямо продвигаться вперёд в кромешной тьме. Двигатель начал задыхаться от недостатка кислорода, но хитроумные устройства военной машины не дали ему заглохнуть; на повороте дуло пушки упёрлось в стену, но оно было на это рассчитано и сломалось в месте соединения. Напоследок танк сломал перегородку и вывалился на подъёмник - сдесь уже, уткнувшись в стену, он заглох. От огромного веса платформа подъёмника пришла в движение, и скребя металлом по стенам, машина отправилась вниз ещё на 500 метров, в один из самых глубоких штреков, какие только бывали на Макшабе.

Надо сказать что этого оказалось едва достаточно, так как через несколько суток наступило полное заверешение - бурлящая протуберанцами поверхность светила с нарастающей скоростью ухнула вниз, к центру звезды, но тут же силы внутреннего давления лавинообразно возросли, и гигантский шар газа перекосился, а затем выбросил в пространство разлетающиеся волны вещества - хоть это и был всего лишь горячий газ, вес его во много раз превышал вес всех планет системы вместе взятых. Волны разброса оказались неравномерны, и самый большой "хлыст" миновал Макшабу - впрочем и меньших было достаточно, чтобы планета почувствовала себя в ваккумной овощечистке - всю огромную толщь атмосферы сдуло, как кожицу с картофелины. На обращённой к звезде стороне импульс излучения и последовавшие потоки плазмы прожгли кору чуть не до мантии; на обратной же, "ночной" стороне по большей части площади верхний слой снесло на несколько сотен метров, превращая в обугленный шлак. Но остался и большой пятак, где огненный шторм выжег поверхность гораздо меньше - напротив, засыпанная волнами несущихся обломков и шлака, она оказалась погребена на почти километровой глубине, куда уже с трудом доставала радиация. Всё что когда-то называлось Макшабой, оказалось зарыто на многие сотни тысяч лет на обгоревшем каменном шаре, продолжавшем вращение вокруг остатков звезды. Вокруг в пространстве ярко светились пузыри расширяющейся газовой туманности и как головешка на пепелище, догорало светило.

Третья катушка.

Звезда, медленно остывающий и гаснущий красный карлик, висела в центре туманности, созданной взрывом сверхновой; со стороны это выглядело почти как бумажный фонарик с неяркой лампочкой внутри... только вот размеры этого "фонарика" превышали несколько миллиардов килошагов. Внутри прозрачного пузыря туманности, как и многие эпохи назад, вращались планеты, теперь обожжёные взрывом и заметно подгоревшие с одного бока; слабый свет звезды больше не грел их, и ледяные панцири покрыли поверхность, изрытую кратерами и воронками. Гигантские, опоясывающие всю систему рои "иголок" - мелких длинных кристалликов пыли и льда, характерные для систем после сверхновой - призрачно мерцали багрово-красным на фоне мутноватого неба, заслонённого туманностью. Лишь изредка падение метеорита нарушало тишину и безмолвие мёртвого мира...

Как сверкающая стальная оса, зонд прошил туманность и начал накручивать круги по системе; антенны робота, как любопытные глаза, фиксировали всё что только можно, как астероиды, так и состояние коры и недр больших планет. Словно муха вокруг... Кхм, вокруг арбуза! Так вот, словно муха вокруг арбуза, зонд нарезал пару десятков витков возле газовой планеты; поступающая информация тут же анализировалась его электронным мозгом и записывалась в архив. Пыхая из соплов синим пламенем, бочонкообразный стальной жук направился ко 2й планете системы, той что по размеру соответствовала Т-типу и к тому же имела довольно обычную луну. Покрытая серым слоем космического "пепла", так что торчали только вершины горных цепей, планета вряд ли вызвала бы интерес хотя бы у кого-нибудь. Но зонд не интересовался, а выполнял заложенную программу, так что тщательно просканировал поверхность и некоторое время обдумывал полученные данные.